Хозяйка Врат (продолжение)
(Продолжение. Читать сначала: Глава I)
II
Зато избушка оказалась в точности такой, какую Иван ожидал увидеть.
На вид избушке было добрых пять сотен лет. Была она сложена из громадных, в два обхвата брёвен - и на каждую стену приходилось всего по четыре-пять венцов. Сруб покоился на четырёх вбитых в землю толстых дубовых сваях, приподнимавших избу над землей почти на уровень человеческого роста. И сваи, и бревна сруба крошились и выглядели прогнившими насквозь, однако каким-то чудом избушка всё ещё держалась на своих куриных ногах. Крыша была покрыта такой коркой грязи, мха и старой листвы, что было решительно невозможно определить, что за кровля скрывалась под этими наслоениями.
К крыльцу вели ступени, сложенные из брёвен поменьше, но не менее гнилых и ветхих.
Девчушка, припадая на одну ногу, заковыляла по ступенькам к низенькой дверце. Обернувшись, она снова махнула рукой Ивану и Волку, приглашая их подняться в дом.
Иван ступал по лестнице осторожно, опасаясь, как бы древняя конструкция не провалилась под его весом. Ступени скрипели, но держали.
- Не бойтесь, - подбодрила Ивана девчушка, словно разгадав его мысли. - Не сломается. Тут всё крепкое, вы не смотрите, что оно выглядит как труха. Ещё тысячу лет простоит.
У дверей Иван обернулся. Волк стоял внизу, у подножия лестницы, не решаясь подниматься.
- Ты чего? - спросил Иван.
Волк отвёл глаза.
- Волк не любит замкнутые пространства, - признался он.
Тем не менее, встряхнув мордой и фыркнув, Волк взбежал по ступеням и следом за девочкой протиснулся в дом. Ивану пришлось пригнуться в дверях, чтобы не стукнуться головой о притолоку.
Внутри царила полутьма. Свет проникал через крошечное оконце в стене. Комнатушка вмещала лишь небольшую закопчённую печку, да под окном - стол с двумя лавками. В углу стояла лохань с водой, накрытая почерневшей деревянной крышкой. Доски пола неприятно прогибались и протяжно поскрипывали под ногами. Запах плесени и гнилого дерева витал в воздухе - похоже, даже натопленная печь не могла выгнать сырость из дома. Из печи тянуло теплым хлебом, и от этого запаха у Ивана рот наполнился слюной. Свежего хлеба он не ел… сколько?.. Да уже, пожалуй, дней десять, с тех самых пор, как кончилась краюха, что ему дали в последней деревушке на краю леса.
Девочка махнула рукой в сторону стола.
- Вы присаживайтесь пока, - сказала она. - Придется немного подождать.
Она подала Ивану ковш с водой, а сама взяла в руки деревянную лопату и принялась шуровать ею в печке.
- Спасибо, - сказал Иван и опустился на лавку. Потом решил, что простого «спасибо» недостаточно, и добавил: - Благодарствую, Хозяйка.
Девчонка хихикнула.
- Я тут не хозяйка, - сказала она. - Какая же я вам хозяйка?..
Свободной рукой она почесала нос, оставив на нём ещё один грязный развод.
- Хозяйка вечером будет, на закате, - добавила она. - А я тут в услужении. Фроськой меня звать. Ефросинья, то есть, - поправилась она, поднимаясь от печи и выпрямляя спину. - Ефросинья Митрофановна.
- А я Иван, - сказал Иван.
- Волк, - представился Волк. - Я волк.
- Вижу, - деловито отозвалась Фроська. - Чай, не слепая.
- Многие путают с собакой, - пояснил Волк.
- С таким-то хвостом поленом, да собака? Это кто ж путает?
Волк посмотрел на Ивана. Иван смутился.
- Да я ж извинился, - сказал он. - Ну, не разглядел в темноте…
- Волк не обижается, - сказал Волк.
- И что вы, двое, делаете в этом лесу? - поинтересовалась Фроська. - Сюда случайно не забредают.
- Да мы, видишь… Тут такое дело, - начал было Иван, но Волк перебил его:
- Мы будем говорить с Хозяйкой. Когда она вернется.
Фроська обиженно дёрнула плечами и снова отвернулась к печи.
- Поговорите, - сказала она. - Отчего ж не поговорить?..
В душном воздухе повисло гнетущее молчание. Наконец Иван не выдержал.
- Дело у нас, - сказал он. - Пройти надо, а дорогу только она может указать.
Фроська не то усмехнулась, не то фыркнула - не разобрать.
- И эти туда ж, - пробормотала она будто бы себе под нос. - В царство Кощеево, стало быть.
- Нет, - сказал Иван. - Не туда.
Девчушка замерла, как стояла - с лопатой в руках, склонившись у отверстия печи. Потом медленно повернулась к Ивану и посмотрела на него долгим серьезным взглядом.
- Уходите, - сказала она. - Уходите, покуда не стемнело. Не пропустит она вас.
- А мы всё же спросим, - тихо и упрямо произнёс Иван. - Вдруг да и пропустит.
Фроська тряхнула головой.
- Говорю же, нет вам туда пути, - отрезала она. - А ежели и пройдёте- так обратно уж не вернётесь.
Иван смолчал. Не дождавшись ответа, Фроська сердито хмыкнула и обтёрла руки о передник. Прислонив лопату к печному боку, она расстелила на столе сперва скатерть, а поверх неё - затёртый старый рушник, расшитый лебедями и утками, разгладила складки рукой. Снова ухватив лопату, принялась доставать из печи подрумянившиеся хлебцы - по два, по три за раз, и складывать их на рушник. Иван сглотнул слюну. Заметив это, Волк тихо сказал ему:
- Даже не думай.
- Это почему? - так же шёпотом спросил Иван.
Слух у девчушки оказался преотличным. Не отрываясь от своего занятия, она сама ответила Ивану:
- Не про вас этот хлеб. Обождите, сейчас ещё каша дойдет. Я на себя готовлю, но и вам там хватит.
Вынув все хлебцы, она накрыла их сверху длинной стороной рушника и присела на лавку против Ивана.
- Вот и есть свободная минутка, - сказала она. - Так расскажешь, зачем вам к Хозяйке?
Иван вздохнул.
- Хочу упросить её, чтобы пропустила на ту сторону, - начал он. - Там… Один человек. За ним… За ней иду.
Фроська молчала, ожидая продолжения. Иван заметил, как дрогнули её губы при последних его словах, словно какой-то вопрос вертелся у неё на языке, но она сдержалась.
- Вот и пришли, - добавил Иван. - К Хозяйке, значит.
- Волк указывал путь, - сказал Волк.
Фроська уставилась на косой красный луч, падавший из окошка вдоль стены, и сидела, покусывая губу.
- Может, присоветуешь чего? - робко попросил Иван. - Как её уговорить.
- Присоветовала уже, - сухо отозвалась девчушка. - Уходите. Каши дождётесь, поешьте - и уходите. Ничего вы тут не добьётесь, только лиха хлебнёте.
Иван хлопнул ладонью о стол.
- Не для того я полгода в дороге, чтобы теперь домой ни с чем воротиться! Не для того я шёл!
Волк негромко кашлянул.
- Мы шли, - поправился Иван. - Лишений сколько! Сапоги вон износил, все подмётки стёрлись!
- Жизнь дороже твоих сапог, - отмахнулась Фроська. - Экий ты дурень!
- А вот и не дороже! - сердито сказал Иван. - Без неё, без любимой моей, не дорога мне жизнь, понятно тебе? Так что я пойду, куда собирался, и без неё не вернусь.
- И не вернёшься! - подтвердила Фроська. - Оттуда никто не возвращается.
- Волк говорил то же самое, - вставил Волк. - Волк предупреждал, но Иван не слушал. Кстати, каша готова. Волк чует.
Фроська поднялась с лавки. Ловко орудуя ухватом, она вытащила из печных недр горячий чугунок, исходивший паром из-под крышки, и опустила его на стол. Рожком ухвата подцепила крышку за колечко, сдернула её и перебросила на шесток печи, чтобы остывала.
Густой, сытный дух ячменной каши заполонил избу. В чугунок полетел кусок масла. Для Волка Фроська отыскала большую деревянную миску, а Ивану выдала деревянную же ложку.
- Угощайтесь, гости, - разрешила она.
Гости не заставили просить себя второй раз. Фроська не ела - другой ложки в избе не водилось, так что она просто уселась, подперев ладонью подбородок, и смотрела, как Иван торопливо поглощает кашу.
- Вкусно, - сказал Иван, поймав на себе её взгляд. - Очень. Только горячо.
Фроська кивнула.
- Не бери еды, когда предложит, - сказала она.
- А?..
- Если Хозяйка предложит хлеба - ты не бери. И ежели мыться поведёт, тоже не ходи. Не для живых это всё.
Иван судорожно проглотил ком каши.
- Ты совета просил, - пояснила Фроська. - Вот я тебе и советую.
- Спасибо. А поче…
- Погоди, договорю. Уж скоро вернуться должна, так ты лучше послушай… Как придёт она - первым с ней не заговаривай, и с делом своим не лезь. У неё свои дела, свои заботы. Не до тебя ей.
- А как же мне…
- Сама спросит, ежели захочет. А не захочет - так ты встань, поклонись и уйди.
- Как это уйти? - удивился Иван. - Никуда я не уйду, пока своё не получу.
- Да слушай же ты меня, дурень! - рассердилась Фроська. - Ничего твоего тут нет! А будешь лезть на рожон - только голову свою сгубишь ни за грош! Ты лучше Хозяйку не зли, целее будешь. Она ведь, поговаривают, и съесть может. Черепа-то, чай, на тыне видел?
Иван почувствовал, как по спине побежали холодные мурашки, но виду не подал, а только буркнул сердито, зачерпнул полную ложку каши и сунул её в рот. И запыхтел, обжёгши язык и нёбо. Фроська покачала головой.
- Такой большой, а такой глупый, - с укором произнесла она. - Я же тебе добра хочу.
Луч солнца, освещавший стену, померк. Стало темно. Фроська, засопев, поднялась и достала из-под печи лучинку, зажгла её и укрепила в маленький светец в углу.
- Добра, - сердито проворчал сквозь кашу Иван. - Тогда бы и присоветовала, как делу помочь.
Фроська собралась было возразить, и даже изобразила на лице гневное выражение, но тут Волк насторожился и повернул серую морду в сторону двери. Хвост он поджал и даже немного присел на лапах, словно готовясь убежать прочь при первых признаках опасности.
- Идёт, - упавшим голосом сказала Фроська.
Она поддела ухватом горшок и закинула его в печь, в загнёток, прикрыв устье печи заслонкой. Миску, стоявшую на полу, ногой затолкнула под лавку, а потом зашипела на Ивана:
- Чего сидишь-то?.. Брось ложку да вставай. Идёт Хозяйка!
На улице натужно заскрипели ступени, словно от невыносимой тяжести.
- Волку следовало оставаться снаружи, - нервно сказал Волк. - Волк не любит замкнутые пространства.
Фроська шикнула на него.
Дверь скрипнула, отворилась, и вошла Хозяйка.
( Читать продолжение)
Этот блог нуждается в вашей поддержке!