Умер Пётр Мамонов
"Много умерло за последнее время артистов и куплетистов. Но ни об одном так много не говорили на федеральных и прочих каналах, как о Мамонове. Он реально и в смерти проповедует. То есть жить продолжает. Отметьте это для себя. Кающийся грешник - главное чудо Евангельской истории". (Андрей Ткачёв)
Ролан Антонович Быков в паспорте и во всех документах был записан как Роланд Анатольевич Быков с датой рождения - 12 ноября 1929 года, я видел.
І
Сам артист потом объяснял это ошибкой в паспортном столе и в разных интервью указывал разные причины: неверный перевод украинского свидетельства о рождении, пьяный милиционер, собственная тётка, которая взялась оформить документы и всё напутала.
Есть версия, что, на самом деле, мама назвала новорожденного в честь Ромена Роллана, перепутав имя и фамилию писателя, что тоже вряд ли - француз действительно приезжал пару раз в СССР, был знаком с Горьким, но детей в его честь никто не спешил называть.
Тем паче в скромной еврейской семье, в патриархальном Киеве!
ІІ
Как он пришёл в кино, где создал массу удивительно точных образов, я не знаю. Мы с ним познакомились в 1990-м; он был директором Всесоюзного центра кино и телевидения для детей и юношества. И депутатом Верховного Совета СССР. И секретарём обновлённого Союза кинематографистов СССР. И т.д. Меня руководство МВД назначило к нему рабочим консультантом.
Тов. Быков Р. А. прибыл в Киев, где отобедал в зале для членов коллегии МВД и пробыл полдня - до харьковского поезда, который увёз мэтра на съёмочную площадку его будущего фильма «Педагогическая поэма-2»; в Куряже, где была в 20-е годы колония А. С. Макаренко, должны были вот-вот начать строить декорации.
Я встречал легенду в Харькове, помог Ролану Антоновичу с вещами, мы поехали в обкомовскую уютную гостиницу, где нас уже ждали.
III
После прогулки по Куряжскому посёлку - с заходом в зону, все расселись в главном кабинете колонии; Быков - в кресле начальника. Перед ним лежали две пачки «Мальборо», одна целая.
«Впечатление жуткое, - начал он, обращаясь почему-то ко мне. - Это катастрофа. Мне плели про романтическую обстановку, древние монастырские стены и бескрайние поля для покосов. На деле - застенки и мрак. Что-либо нормальное снять здесь - самоубийство! Вариантов три - выпустить всю эту публику на период съёмок на волю, чтобы не болтались под ногами, два - написать новый сценарий по мотивам «Поэмы», и три - отснять всё это в Болшевской колонии, я там был, час езды от Москвы.
То же убожество, но хоть рядом!».
Тут начальник УВД патриотично заёрзал и привёл цифры, о многом говорящие - о числе лиц, давших явку с повинной, о снижении числа запрещённых предметов, найденных при обыске, об освоении средств на ремонты и капитальное строительство. Я тоже покивал в поддержку, а как же.
Из уважения к содеянному Быков закурил новую сигарету. Генерал почему-то был совершенно уверен, что фильм в основном будет о введённом только что в эксплуатацию новом здании общежития для осуждённых несовершеннолетних и войдёт в анналы гуманизации пенитенциарного процесса. Ему так доложили.
Потому что если и снимать, то лучше новое. Потому что новое - это всегда новое.
Все понемногу успокоились. Ну, а чего?
IV
Тут в предбаннике кабинета, где шло совещание, возник шум, и вошёл ещё один участник, которого крепко держала за рукав секретарь Клавдия Михайловна. Это был эпатажный рок-музыкант Пётр Мамонов. Он был бледен.
«Вот! - театрально вскричал Быков, вскакивая из-за стола. - Как снимать? С кем снимать - хоть здесь, хоть в Болшево? Как найти управу? Вот он уехал для вхождения в образ чуть ли не неделю назад, а в колонии так и не был! В с в о е й, заметьте, колонии! Знакомьтесь - Антон Семёнович Макаренко, собственной персоной!».
Все участники с понятным осуждением посмотрели на подобие человека, которому доверили воплощение священного образа.
Мамонов-Макаренко педагогически-тяжело опустился на кабинетный стул и закинул нога на ногу, закуривая.
* * *
Решено было снимать картину всё же в Куряже - там было чугунолитейное производство, всё, как у Макаренко; Быков был очарован расплавленным металлом и пацанами в брезентовых робах в грохочущей литейке. «В Болшеве такого не увидишь!» - кричал он кивающему генералу.
Однако грянул 1991 год, разрушив не только декорации; рухнула целая страна.
