Кампания в России: кульминация близка
Энн О’Хэйр Маккормик (Anne O’Hare McCormick), « The New York Times», США.
# Все статьи за 23 августа 1941 года.
Click to viewКажется, сам воздух пронизан ощущением приближающегося апогея. Высокий накал напряженности сразу в десятке пунктов говорит о том, что вскоре в нынешней войне наступит еще один поворотный момент. Во время долгого затишья между польской кампанией и наступлением во Франции один высокопоставленный нацистский чиновник сказал в Берлине автору этих строк: ход боевых действий будет отличаться неравномерностью, периоды высокой активности будут сменяться паузами, необходимыми для передышки. По его словам, нынешний конфликт отличается от предыдущих, поскольку современные вооружения исключают позиционную войну, а интенсивность действий людей и техники при каждом ударе потребует определенных интервалов для пополнения запасов и ремонта.
Пока что перипетии конфликта подтверждают этот прогноз. Сражения на фронтах представляют собой скоротечные и ожесточенные «вспышки» в ходе затяжного политического, экономического и нравственного противостояния. Впрочем, одну вещь этот нацист не учел: каждое новое наступление становится масштабнее и ожесточеннее предыдущего. Он, несомненно, полагал, что ход боевых действий пойдет не по нарастающей, а по убывающей. Берлин планировал громить своих противников поодиночке, пока последний из них не окажется настолько ослабленным и изолированным, что с ним можно будет покончить одним легким «щелчком».
На деле же все происходит с точностью до наоборот. Каждое новое наступление требует все больших сил и средств. Оценив сегодняшнюю ситуацию, вы увидите, что зона высокого напряжения не ограничивается Россией. Во Франции брожение достигло такого размаха, что его приходится подавлять террором. Противостояние оккупантам становится столь опасным, что приходится искать «козлов отпущения». Поэтому нацисты прибегают к той же тактике, что и в самой Германии: в рабочих кварталах Парижа они арестовывают тысячи людей, - в прошлом коммунистов, возможно, и по сей день сохраняющих преданность этой партии - и объявляют их «евреями», хотя любому жителю французской столицы известно, что евреев в районе Бастилии живет очень мало.
В меньшем масштабе то же самое происходит в Румынии, Хорватии, Чехословакии, Голландии. Оккупированная Европа бурлит. Гитлер надеялся, что нападение на Россию объединит Континент под знаменем антибольшевистского «крестового похода», но на деле оно оживило подпольное сопротивление, в том числе и в самом Рейхе. Это сопротивление превратилось в столь мощную подрывную силу, что его уже невозможно скрыть или списать на «козни евреев».
Не только Европа охвачена кризисом. Он назревает и в Иране, который, по всем признакам, вскоре превратится в еще одно поле боя. Кроме того, первое американское судно с военными грузами для России уже взяло курс на Владивосток, а значит приближается «момент истины» в отношении намерений Японии. Ситуация воспринимается как кризисная и в Вашингтоне: президент все настойчивее говорит о грозящей нам опасности, а напряженность, вызванная разрастанием войны, ставит перед нашим правительством все новые вопросы и требования.
Ответы на все эти вопросы зависят от хода Битвы за Россию. На этом фронте, где кровь льется рекой, Гитлер отчаянно спешит. Он бежит наперегонки со временем, зимой, кампанией на Ближнем Востоке, грозящей закрыть ему путь на Кавказ, нарастающим хаосом в Европе, ускоренным наращиванием военного производства в США. В этой гонке назревает переломный момент, более важный, чем все предыдущие кульминации нынешней войны, поскольку немцы поставили на русскую кампанию буквально все, а у их противников впервые появилась возможность не ограничиваться пассивной обороной. У них есть шанс остановить нацистскую военную машину, заставить ее перейти к «исключенной» позиционной войне, и одновременно наносить удары по врагу на других направлениях.
О планах Гитлера относительно кампании в России мы можем лишь гадать, но ее первый этап говорит о том, что он намеревался молниеносным наступлением захватить Москву, возможно, предполагая покончить со своим «другом» Сталиным и посадить в Кремле марионеточное правительство. Если бы это удалось, вся европейская часть России была бы захвачена без той борьбы за каждую пядь земли, в которую нацистам пришлось сегодня втянуться.
Если предположить, что ожесточенное сопротивление, с которым столкнулись нацисты, и не учтенная ими способность Сталина поднять народ на защиту Родины вынудили Гитлера пересмотреть первоначальную стратегию, то его нынешние действия выглядят вполне логичными. Он старается отрезать Россию от внешнего мира, закрыть ей выходы к морю на юге и на севере, разорвать ее связи с Европой. И если он захватит Ленинград и черноморские порты, эта цель будет достигнута.
Сегодня ленинградские рабочие записываются в ополчение, чтобы отстоять прежнюю столицу, колыбель пролетарской революции. Петр Великий прорубил слишком широкое «окно в Европу». Строя «западный» город на заболоченных берегах Невы, - нечто вроде имперского Вашингтона с обширными площадями и классическими фасадами - он согнал туда такое количество работников, что столица превратилась в «инкубатор» недовольства и брожения. Именно туда во время прошлой войны немцы отправили большевиков, - крохотную группу «западников», чья революция столь же чужда России, как и сам Ленинград - и туда же сегодня рвется вождь контрреволюции, несущей смерть и разрушение.
Впрочем, ни Ленинград, ни Одесса не имеют такого значения, как Москва, и если Красная Армия, получившая подкрепления, сможет удержать линию обороны к западу от столицы, - а нацисты уже начали намекать на такую возможность - русским удастся добиться главного: выиграть время. С другой стороны, овладение западными побережьями Советского Союза позволит немцам контролировать Дарданеллы и начать решающую битву за Ближний Восток. Таким образом, каждая новая кампания вынуждает Гитлера открывать еще один фронт, поглощающий все новые силы. И назревающая сегодня кульминация - лишь пролог к следующему поворотному моменту.
_________________________________________________________
Кейтель: третья неделя войны - в поисках второго дыхания ("Time", США)
Боевой дух Красной Армии ("The New York Times", США)
Гитлеровское Бородино ("Time", США)
Школа убийц ("Правда", СССР)
Фашизм и женщина ("Правда", СССР)
Сколько продержится Россия? ("Time", США)
Б.Лавренев: Человек-зверь ("Правда", СССР)
Буденный: вернуться вместе с армией ("Time", США)