Это русские сами или им Кремль велел?
Продолжение Русского Разговора с Тамарой Урсой. Начало можно прочитать здесь.
- Польские СМИ после катастрофы самолета Качиньского изменились? На Ваш взгляд, повлияла национальная трагедия поляков на Польский Разговор?
- Если рассматривать СМИ как часть культуры, то культура не может измениться вследствие одного события, даже такого трагического, как польская авиакатастрофа (сильно ли изменилась американская культура после 11 сентября? Да нисколько). Если рассматривать СМИ как часть политики, то, конечно, они иллюстрируют и поддерживают изменчивую позицию тех партий и группировок, которым принадлежат. Так в этом ничего нового и оригинального нет, спокон веку так повелось.
Да, поляки были изумлены той стихийной волной жалости и сочувствия, которая поднялась в России. Мне - русской - это вполне понятно. Посадить в один самолёт президента с женой, всё военное командование и половину парламента и пытаться приземлиться в безнадёжных погодных условиях - это только поляки могут. Даже при нашем родимом разгильдяйстве и то вчуже душа саднит, глядя на такое. Ну, и жалели. Мы в Усадьбе тоже письмо с соболезнованиями подписывали (мы с Yennefer его на польский переводили). Наверное, я одна - вредный флегматик логического типа - ловила себя в те дни на неуместных мыслях… с такой, знаете ли, достоевской интонацией - высоко хватили, того и гляди сбрендят.
Впрочем, вот само это изумление - надо же, и крестьянки русские чувствовать умеют - меня коробило. Как будто поляки внезапно обнаружили в дикарях-людоедах зачатки человеческого мышления и человеческих эмоций.
Такое отношение и посейчас осталось. Вот, в недавней, смешной статейке (в русофильской - по нынешним польским меркам - «Газете Выборчей», пера истинного русофила, уже за эту статью обруганного более критичными польскими журналистами) читаем:
«Характерным показателем взгляда на русских, существующего в Польше, было изумление большой части общественного мнения проявлениями спонтанного сочувствия, выраженного русскими после смоленской катастрофы. Изумление столь огромное, что стало причиной специальной благодарности, направленной русским и подписанной тысячами поляков, которые явно не ожидали человеческих реакций с российской стороны».
Автору, похоже, не приходит в голову, что это вот «не ожидали человеческих реакций» звучит несколько оскорбительно для народов России.
Ну, вот этого умилённого «не ожидали» в первые дни после катастрофы было полным-полно в польских СМИ. Правда, на форумах и блогах параллельно шла оживлённая дискуссия - это русские сами или им Кремль велел? Великодушные мейнстримные журналисты отвечали - нет, им не велели, им просто разрешили; то есть нечто человеческое в них всегда было, только они боялись это проявлять, а теперь, когда, при огромном участии Польши, бесчеловечный режим свергнут, они стали приближаться к образу человечьему… ну, и так далее.
И только один раз попалось мне на глаза высказывание поляка, который спохватился - а мы-то сочувствуем ли русским в их бедах? И он повинился (правда, в частной переписке, но раз он её впоследствии опубликовал, получатся, что в СМИ):
«И ещё одно: после трагедии под Смоленском, после твоего первого письма с соболезнованиями и многих других, которые я в те дни получил от своих русских друзей, я осознал нечто, очень для меня неприятное, на что я до сих пор не обращал внимания: я поймал себя на том, что при всей моей симпатии к русским, после последнего теракта в Москве, в котором тоже погибло несколько десятков человек, - я не схватил телефонную трубку, не позвонил, не спросил, как там у вас и не сказал «держитесь»… Теперь мне сделалось из-за этого очень стыдно. И я думаю, что то же самое чувствуют сегодня многие мои соотечественники. В конце концов, я не припомню, чтобы кто-нибудь пошёл к российскому посольству в Варшаве и положил цветы, зажёг свечи… Это, однако, значит, что благодаря тебе, благодаря вам, русским, мы тоже учимся сегодня, что значит сочувствовать, сопереживать».
Но его русская собеседница, Лилия Шевцова, тут же его и утешила:
«Не упрекай себя, что не позвонил нам после наших несчастий. Мы знаем, что ты и наши польские друзья в трудные минуты всегда с нами. Потому что если бы вы стали выражать своё сочувствие всякий раз, когда у нас случается очередная трагедия, вам пришлось бы звонить нам каждую неделю».
За что была вознаграждена комплиментом по-русски (но написанном латиницей, конечно):
«Wot i za wsio eto ja was tak ceniu i liubliu».
http://alfaomega.webnode.com/products/s%c5%82awomir%20popowski%3a%20dwug%c5%82os%20o%20pojednaniu/
Замечательная в своём роде переписка. Как легко и быстро ясновельможный пан принял эту логику: и то правда, каждый раз русским соболезновать, эдак никаких цветов не напасёшься, да и телефонные звонки нынче кусаются… Хватит и того, что мы их сочувствие принимаем за чистую монету.
Но даже на этой высоте благородного изумления поляки долго удержаться не могли. И сбрендили. Да с такими вывертами, что любо-дорого посмотреть. И добивание раненых, и жидкий гелий, и туманоделательная машинка, и похищение президента, пытание его в подвалах Лубянки, а потом подбрасывание на место катастрофы. Ну, да что рассказывать… Одних только копий знаменитого фильма «1.24» по польскому интернету разошлось не то 30, не то 40 копий.
Вот, например
http://www.youtube.com/watch?v=-DbLgBifsTU
два с половиной миллиона просмотров.
http://www.youtube.com/watch?v=luOtt6q1L6c&feature=related
около двух миллионов просмотров
То есть, можно считать, всё взрослое население Польши так или иначе увидело это чудо с объяснениями и переводом «убияй туда». Что поразительно, ни одному человеку из этих миллионов не пришло в голову заглянуть в словарь и убедиться, что нету такого слова в русском языке - «убияй». А потому, что была потребность в этих версиях и этих доказательствах. Тут хоть в жидкий вакуум поверишь. И в вырезание органов у живых ещё депутатов Сейма.
Размышляя об этом редкостном даже для Польши буйстве русофобии, я пришла к выводу, что тут проявился закон сохранения материи. Ежели в одном месте убыло, в другом прибудет. СМИ, поддерживающие Туска и Гражданскую Платформу, слегка призаткнули фонтан, поскольку сие казалось полезно для политической борьбы, особенно в дни выборов. Фонтан тут же рванул с небывалой силой в проПиСовских газетах, а также - что характерно - блогах. Это уж, можно сказать, глас народа. И даже вымученное пророссийское выступление Качиньского не помогло - его потом за это свои же попрекали и указывали, что из-за этого он выборы проиграл.
Ничего странного или нового в этом нет. В Польше давно существует это разделение на убеждённых и абсолютных ненавистников России и тех, кто её тоже не шибко любит, но надеется использовать в своих интересах.
Профессор Анджей Романовский пытался укрепить в польском коллективном сознании тот простой факт, что русская армия впервые появилась в Речи Посполитой не сама по себе, а по просьбе польского короля Августа II, который и на троне-то оказался с помощью Петра, потом с этого трона свалился, но Пётр его снова туда посадил. См. у Пушкина:
«Польские вельможи отовсюду съезжались к Петру с поздравлениями. Яблоновский, Дзялинский и Щука оставили Лещинского и прибегли к Августу, которого Петр объявил законным королем. Август с 14 000 саксонцев вступил в Польшу, рассея манифест, в коем отречение свое представлял не действительным, яко принужденное и без согласия.
Речи им данное вопреки своей присяге, и объявил, что он вновь вступает в права свои, по требованию Петра и проч.»
Но как-то эти скучные исторические подробности в мифологическую картину мира не встраиваются, и Россия так и остаётся вечным диким и жестоким агрессором, упивающимся польской безвинной кровью.
Так что никаких изменений в Польском Разговоре я не вижу. Всегда было и будет два направления - шляхетско-мифологическое и мещанско-прагматичное. Отрицать само существование России или использовать отношения с ней во благо Польши. Пока что первое побеждает (да, в сущности, и всегда побеждало). Поддержать второе можно лишь петровскими методами - посадить на польский трон своего короля и держать его там. История показывает, что это очень даже можно, только хлопотно, дорого и - в отдалённых перспективах - толку никакого. Так что лучше оставить Польшу, поляков и Польский Разговор их естественному течению и любоваться издалека
Это моё личное непросвещённое мнение.
*******************************************************
P.S. Необязательные заметки на полях
Из всего вышесказанного получаюсь я эдаким полонофобским монстром (монстрицей?), что в некотором смысле даже и правда - иной раз так обозлюсь, что сковородка под руку подворачивается. Но на самом деле я Польшу люблю… в старинном крестьянском смысле ( а я и есть русская крестьянка, и даже два высших образования меня, смею надеяться, не испортили) - жалею. Иной раз мучительно жалею.
Ведь это торжество романтизма. У нас, слава Богу, Александр Сергеевич это явление искоренил, да так основательно, что только и оставалось посмеиваться над ним в образе бессмертного Козьмы Пруткова:
Когда в толпе ты встретишь человека,
Который наг (Вариант: "На коем фрак").
Особенно этот «вариант» хорош - прямо последний гвоздь в гроб романтизма.
Однако же романтизм восторжествовал - можно сказать, повсюду, кроме России. Конечно, измельчавший, лишившийся своего философского содержания, так, пустая оболочка, обрывочки, но всё жив, курилка. И все эти герои в плащах, и одинокие мстители, и разлучённые близнецы - всё оттуда. Но это масскультура - и ладно, пусть. Но в Польше романтизм торжествует во всём национальном самосознании, прямо во всей истории. И это ужасно.
Возьмите хоть Варшавское Восстание. Все руководители (и высшее командование, и командиры отдельных отрядов) известны по именам, и юные поэты - «мы стреляли бриллиантами», и все перипетии, и первые успехи, и уход по каналам… А потом одной строчкой - 200 тысяч жителей Варшавы. Или 250 тысяч. Или 130-150 тысяч Кто их считал-то? И я впадаю во вполне крестьянскую ярость. Кто-нибудь когда-нибудь напишет роман или снимет фильм о слесаре, дворнике или торговке, приехавшей из пригорода продать яйца или кусок масла, - как они знать не знали о восстании, лондонском правительстве, Сталине… а просто выживали, спасали свои семьи, и накрыло их бомбёжкой, и нет у них ни креста, ни могилы, а только цифра в энциклопедии - то ли 250, то ли 200 тысяч. Правда, они были не поэты, не шляхтичи, и не в романтических плащах.
Что поделаешь, я всё-таки по образованию драматург, и профессиональная наблюдательность хладнокровно отмечает невероятные, мелодраматические повороты сюжета - и однояйцевые близнецы у власти, из коих один трагически погиб, а второй сошёл с ума (прошу прощения, но ведь и поляки многие так думают), но при этом продолжает возглавлять одну из двух главных партий и чуть не выиграл президентские выборы; и элита, которая так и рвётся погибать в одно и то же место. Все эти невозможные в реальной жизни романтические рифмы - в Польше-то они воплощаются во вполне реальные судьбы и вполне реальные трагедии.
Неужели никогда не победит здравый хлопский ум или хотя бы буржуазная расчётливость?
Продолжение следует >>>
____________________________________________________
Тамара Урса: А почему у поляков Курочки Рябы нету? ("LiveJournal")
Тамара Урса: "Татаритарный русский язык" и капустная "хеннесевка" ("LiveJournal")
Алексей Sciff: Сверхзадачи ИноФорума ("LiveJournal")
Ursa: Ничего, подобного ИноСМИ, нет больше нигде в мире (ИноСМИ, Россия)
Ursa: Если бы польские журналисты не писали так замечательно (ИноСМИ, Россия)
С.Изрыгайлов: Пять огненных лет ИноСМИ ("LiveJournal")
