(no subject)
Ко второй половине «Киммерийское лето» стало наконец-то вызывать у меня раздражение: слишком уж всё гладко и приторно-идиллически складывается:
Все шло как надо, он сразу понял это, едва увидел Никион в своей комнате - она стояла у письменного стола в длинной черной юбке и белой блузочке с наглухо застегнутым высоким воротничком и узкими, обтягивающими руку до кисти, рукавами, и волосы лились ей на плечи гладкой, упруго изогнутой волной, а глаза, распахнутые широко, как-то по-детски, смотрели ему навстречу с радостным и тревожным ожиданием.
Ника, шагнув к нему, только хотела сказать, что ей тут очень хорошо, но не успела, потому что очутилась вдруг в его объятиях и повисла в воздухе,- у нее не стало ни голоса, ни дыхания, ни мыслей в голове, только страшно заколотилось сердце в каком-то блаженном ужасе. Прошла вечность, а может, и две, прежде чем его руки разжались и отпустили ее. Ника перевела дыхание, испытывая внезапную обморочную слабость, раскрыла глаза и увидела такой же испуг на его лице.
Не верю! Не бывает такого! Весь мой опыт говорит о том, что в реальной жизненной ситуации всё, что может пойти не так, пойдёт не так, и всё, что может быть понято превратно, непременно будет понято превратно. Мой ещё детский, школьный - был как у того витязя: куда ни пойдёшь - обязательно какая-нибудь хуйня приключится. Направо пойдёшь - окажется, что ты ленивый, налево - что упрямый, туда - что зажатый и закомплексованный, сюда - что невоспитанный и несдержанный и т.д. Таков мой базовый опыт к началу студенчества. Но после знакомства с А, оказалось, что я хожу просто по минному полю - рвануть может что угодно и где угодно, ясно только то, что рванёт непременно и непредсказуемо. Уже к третьему курсу я пришёл к тому, что лучше мне просто сжаться и не шевелиться (правда, мне тогда всё равно прилетит - за то, что я сжался и не шевелюсь, но это будет хотя бы предсказуемо). Почему бы не произойти такому, чтобы появилась вдруг какая-нибудь Никион, которая бы мне понравилась, и в ответ на моё внимание, она не убежала бы тотчас в ужасе, а ответила взаимностью?
Все шло как надо, он сразу понял это, едва увидел Никион в своей комнате - она стояла у письменного стола в длинной черной юбке и белой блузочке с наглухо застегнутым высоким воротничком и узкими, обтягивающими руку до кисти, рукавами, и волосы лились ей на плечи гладкой, упруго изогнутой волной, а глаза, распахнутые широко, как-то по-детски, смотрели ему навстречу с радостным и тревожным ожиданием.
Ника, шагнув к нему, только хотела сказать, что ей тут очень хорошо, но не успела, потому что очутилась вдруг в его объятиях и повисла в воздухе,- у нее не стало ни голоса, ни дыхания, ни мыслей в голове, только страшно заколотилось сердце в каком-то блаженном ужасе. Прошла вечность, а может, и две, прежде чем его руки разжались и отпустили ее. Ника перевела дыхание, испытывая внезапную обморочную слабость, раскрыла глаза и увидела такой же испуг на его лице.
Не верю! Не бывает такого! Весь мой опыт говорит о том, что в реальной жизненной ситуации всё, что может пойти не так, пойдёт не так, и всё, что может быть понято превратно, непременно будет понято превратно. Мой ещё детский, школьный - был как у того витязя: куда ни пойдёшь - обязательно какая-нибудь хуйня приключится. Направо пойдёшь - окажется, что ты ленивый, налево - что упрямый, туда - что зажатый и закомплексованный, сюда - что невоспитанный и несдержанный и т.д. Таков мой базовый опыт к началу студенчества. Но после знакомства с А, оказалось, что я хожу просто по минному полю - рвануть может что угодно и где угодно, ясно только то, что рванёт непременно и непредсказуемо. Уже к третьему курсу я пришёл к тому, что лучше мне просто сжаться и не шевелиться (правда, мне тогда всё равно прилетит - за то, что я сжался и не шевелюсь, но это будет хотя бы предсказуемо). Почему бы не произойти такому, чтобы появилась вдруг какая-нибудь Никион, которая бы мне понравилась, и в ответ на моё внимание, она не убежала бы тотчас в ужасе, а ответила взаимностью?