(no subject)
В кой-то веки посмотрел «Белорусский вокзал». Раньше всё не мог осилить - скучно же смотреть такое молодому человеку! Где тут война, где бои, танки, самолёты? Только четверо стареющих, потрёпанных мужиков полтора часа неловко молчат, нервно курят и стараются сдержать скупую слезу. Только достигнув их возраста, я смог это понять и прочувствовать.
Ощущения смешанные. Войну и победу - оставим в стороне, меня там близко не было.
То самое чувство, когда вся «настоящая жизнь» была 25 лет назад - это я понимаю.
Но героев я никак не могу признать за своих сверстников. Леонов и Сафонов здесь оба - младше меня, но по моим меркам им должно быть хорошо за 50, даже, возможно, под 60. Папанов (действительно фронтовик) после тяжелого разговора с начальством хватается за сердце, и неудивительно - 48 лет уже, старость не радость. Своего пятого товарища они только что похоронили. А Глазырин (действительно фронтовик), и правда, не дожил до премьеры - умер в 48 от сердечного приступа. Но я же не такой? (если только месячную щетину сбрить) Или я просто чего-то в себе не вижу такого, что какой-нибудь выросшей в тучные 2000-е альтушке будет во мне так же бросаться в глаза, как мне в героях фильма?
Обстановка типовых советских квартир, одна и так же, что в 1970, что в 1985 - вызывает, с одной стороны, тёплую ностальгию по детству, по миру наших родителей, но с другой - примерно такой же фэйспалм, какой у деда вызывал быт крестьянских «куриных» изб: какое же всё скудное и убогое! Как мало места, как мало вещей - книги, бессмысленный хрусталь, какой-то нелепый фаянс, одинаковая мебель, двери корявые, обои кривые… А ведь в 1970 году, на фоне послевоенной разрухи, всё это казалось весьма убедительными признаками достатка и прогресса! Как ужасна жизнь героя Леонова в крохотной квартирке с 4 детьми, угрюмо молчащей совершенно обабившейся женой, зачуханной домашней работой, которая кипятит что-то на плите и молча смотрит балет по чёрно-белому телевизору, и с которой они, как кажется, совершенно не умеют общаться. Не хотел бы я жить в этом мире.
Ощущения смешанные. Войну и победу - оставим в стороне, меня там близко не было.
То самое чувство, когда вся «настоящая жизнь» была 25 лет назад - это я понимаю.
Но героев я никак не могу признать за своих сверстников. Леонов и Сафонов здесь оба - младше меня, но по моим меркам им должно быть хорошо за 50, даже, возможно, под 60. Папанов (действительно фронтовик) после тяжелого разговора с начальством хватается за сердце, и неудивительно - 48 лет уже, старость не радость. Своего пятого товарища они только что похоронили. А Глазырин (действительно фронтовик), и правда, не дожил до премьеры - умер в 48 от сердечного приступа. Но я же не такой? (если только месячную щетину сбрить) Или я просто чего-то в себе не вижу такого, что какой-нибудь выросшей в тучные 2000-е альтушке будет во мне так же бросаться в глаза, как мне в героях фильма?
Обстановка типовых советских квартир, одна и так же, что в 1970, что в 1985 - вызывает, с одной стороны, тёплую ностальгию по детству, по миру наших родителей, но с другой - примерно такой же фэйспалм, какой у деда вызывал быт крестьянских «куриных» изб: какое же всё скудное и убогое! Как мало места, как мало вещей - книги, бессмысленный хрусталь, какой-то нелепый фаянс, одинаковая мебель, двери корявые, обои кривые… А ведь в 1970 году, на фоне послевоенной разрухи, всё это казалось весьма убедительными признаками достатка и прогресса! Как ужасна жизнь героя Леонова в крохотной квартирке с 4 детьми, угрюмо молчащей совершенно обабившейся женой, зачуханной домашней работой, которая кипятит что-то на плите и молча смотрит балет по чёрно-белому телевизору, и с которой они, как кажется, совершенно не умеют общаться. Не хотел бы я жить в этом мире.
Click to view