Мама пишет воспоминания об отце и отношениях в нашей семье
Вот некоторые особенности характера моего мужа, которые были бедой для нашей семьи. Во-первых, работа для него всегда была на первом, втором ……. десятом месте, а семья, жена, сын, дай Бог, где-нибудь на двадцатом месте. Во-вторых, он не умел переключаться, домой приходил не муж и отец, а зам. министра, директор, и именно так мы должны были его воспринимать. Даже при интимных отношениях он сам никогда не забывал, и мне не давал забывать, кто он есть за пределами семьи. В-третьих, он очень зависел от мнения людей (мне, напротив, часто демонстративно плевать на мнение окружающих, причём не любые, а именно те, которые являются официально принятыми и поддерживаются властью; наверное, поэтому я никогда и не стану ни директором, ни академиком - ЗД). Я постоянно слышала от него, когда обращалась к нему с какой-нибудь просьбой: «А что скажет народ, коллеги (или такая-то N, или твоя пролетарская мама…)». Прямо как Фамусов в «Горе от ума» - «Ах, боже мой, что скажет Марья Алексеевна?». И я вынуждена была считаться с этим чужим мнением. Например, мне нельзя было выезжать за границу, а вдруг кто-то что-то не то подумает. В-четвертых, он всегда следил за тем, чтобы мне или Ёжику не достались его привилегии, отчего мы порой попадали в неловкую, грустную, а то и смешную ситуацию. Но самое главное - у него был тяжелый нелеченый невроз, я это поняла слишком поздно.
...Тогда я была молодая, глупая, неопытная. ... Мне бы тогда бежать надо было без оглядки, а я все думала и надеялась, что новый член семьи, которого я им «подарю», будет надежной «скрепой» в нашей семье. Ведь любили же они свою Олю, значит, будут любить и другого, моего малыша, и эта любовь нас всех объединит. Так рассуждала я, и примером в этом мне служила семья моей старшей сестры.
Ущерб от такого морального насилия может превосходить ущерб от ударов или пощечин, ибо один человек заставляет другого сомневаться в собственной значимости и полноценности при помощи определенных психологических манипуляций. Например, мне муж постоянно твердил, что у меня проблема с логикой, и я неспособна принимать правильные решения, что ему все время стыдно за меня перед людьми, ибо что бы я ни делала, все оценивалось как «плохо или бескультурно». Сыну делал замечания всегда крайне агрессивно, при этом грубо орал на него. А потом для доказательства своей правоты стал распускал руки. И бил. Сначала посуду, а потом - поднял руку на нас. Ребенок под давлением такого родителя постепенно теряет веру в себя, и потом всю жизнь не уверен в себе, у него все валится из рук.
Наконец, родился Ёжик, но у меня было впечатление, что рада этому одна я. Я вынуждена была самостоятельно закупать «приданое» для малыша, сама отправила себя в больницу, сама договаривалась с врачом об операции, Выписки нам пришлось долго ждать, так как мужу было некогда забрать нас из больницы (сплошные командировки), и он договорился с врачами, чтобы нас подольше подержали. Малышу было уже четыре месяца, а папочка все не находил время, чтобы купить ему коляску.
Это произошло в Ленинграде, куда мы приехали на побывку из Владивостока. Ёжику 2 годика. Он немного приболел, болело горлышко, заложило носик. Дети в этом возрасте, когда болеют, ведут себя одинаково - капризничают и плачут. Вот и Ёжик громко капризничал и плакал. Я старалась его успокоить, потом усадила на пуфик, а сама стала поправлять его кроватку. Вдруг с криком «Да когда это кончится!» врывается в нашу комнату муж и с силой пинает ногой пуфик, тот на колесиках стремительно отъезжает в сторону окна, а Ёжик слетает с пуфика как пушинка прямо головой о батарею. Я ястребом налетаю на мужа и яростно бью его кулаками. Он мне потом демонстрировал огромные синяки на своем теле. Я никак не могла поверить, что это от моих кулачков. Но по поводу своего поступка - у мужа никакого раскаяния. На следующий день мы с Ёжиком, на всякий случай, сходили в травматологию. Слава Богу, все обошлось.
Когда Ёжику было 6 лет, мне пришлось уехать в Ессентуки на лечение кишечника. Я очень не хотела ехать, боялась оставлять Ёжику с папой. Но уговорили. Я ежедневно звонила, меня убеждал муж, что все в порядке, но однажды подошла к телефону моя мама и с рыданием кричала: «Срочно приезжай! Этот изверг бьет маленького своими кулачищами, и все по голове!». Мне там плохо стало от такого известия.
Наиболее ярко отношение мужа к нам, его семье, проявилось, когда сын заболел миокардитом, как осложнение после гриппа. Тогда меня больше всего меня возмутило его поведение, Ёжику было 6 лет. Я сразу поняла, что с сыном происходит что-то неладное - пульс меньше 40, обильный пот и яркий белый треугольник вокруг рта. Пыталась поговорить с мужем, в ответ услышала, что его больше интересует детектив ,что идет по телевизору, чем мой бред о серьезном заболевании сына. Я все взяла на себя. Приехала бригада врачей, сделали ЭКГ, диагноз - миокардит, надо ехать в больницу. Я уперлась, что только со мной вместе. Главврач пошла навстречу, разрешила. Муж был в гневе, он не верил ни мне, ни врачу, считал, что это мои капризы. Мы пробыли в больнице почти месяц. Муж посетил нас всего два раза, насмешничал надо мной, с врачом не разговаривал, ничего нам не привозил, ему даже не приходило в голову, что мне в больнице тоже что-то кушать надо, меня на довольствие не поставили. Добывала себе еду разными путями. Пришлось просить врача провести с ним разъяснительную работу, что мы здесь, в больнице не по моей прихоти.
(понятное дело, я сам ничего из этого не помню - ЗД)
...Тогда я была молодая, глупая, неопытная. ... Мне бы тогда бежать надо было без оглядки, а я все думала и надеялась, что новый член семьи, которого я им «подарю», будет надежной «скрепой» в нашей семье. Ведь любили же они свою Олю, значит, будут любить и другого, моего малыша, и эта любовь нас всех объединит. Так рассуждала я, и примером в этом мне служила семья моей старшей сестры.
Ущерб от такого морального насилия может превосходить ущерб от ударов или пощечин, ибо один человек заставляет другого сомневаться в собственной значимости и полноценности при помощи определенных психологических манипуляций. Например, мне муж постоянно твердил, что у меня проблема с логикой, и я неспособна принимать правильные решения, что ему все время стыдно за меня перед людьми, ибо что бы я ни делала, все оценивалось как «плохо или бескультурно». Сыну делал замечания всегда крайне агрессивно, при этом грубо орал на него. А потом для доказательства своей правоты стал распускал руки. И бил. Сначала посуду, а потом - поднял руку на нас. Ребенок под давлением такого родителя постепенно теряет веру в себя, и потом всю жизнь не уверен в себе, у него все валится из рук.
Наконец, родился Ёжик, но у меня было впечатление, что рада этому одна я. Я вынуждена была самостоятельно закупать «приданое» для малыша, сама отправила себя в больницу, сама договаривалась с врачом об операции, Выписки нам пришлось долго ждать, так как мужу было некогда забрать нас из больницы (сплошные командировки), и он договорился с врачами, чтобы нас подольше подержали. Малышу было уже четыре месяца, а папочка все не находил время, чтобы купить ему коляску.
Это произошло в Ленинграде, куда мы приехали на побывку из Владивостока. Ёжику 2 годика. Он немного приболел, болело горлышко, заложило носик. Дети в этом возрасте, когда болеют, ведут себя одинаково - капризничают и плачут. Вот и Ёжик громко капризничал и плакал. Я старалась его успокоить, потом усадила на пуфик, а сама стала поправлять его кроватку. Вдруг с криком «Да когда это кончится!» врывается в нашу комнату муж и с силой пинает ногой пуфик, тот на колесиках стремительно отъезжает в сторону окна, а Ёжик слетает с пуфика как пушинка прямо головой о батарею. Я ястребом налетаю на мужа и яростно бью его кулаками. Он мне потом демонстрировал огромные синяки на своем теле. Я никак не могла поверить, что это от моих кулачков. Но по поводу своего поступка - у мужа никакого раскаяния. На следующий день мы с Ёжиком, на всякий случай, сходили в травматологию. Слава Богу, все обошлось.
Когда Ёжику было 6 лет, мне пришлось уехать в Ессентуки на лечение кишечника. Я очень не хотела ехать, боялась оставлять Ёжику с папой. Но уговорили. Я ежедневно звонила, меня убеждал муж, что все в порядке, но однажды подошла к телефону моя мама и с рыданием кричала: «Срочно приезжай! Этот изверг бьет маленького своими кулачищами, и все по голове!». Мне там плохо стало от такого известия.
Наиболее ярко отношение мужа к нам, его семье, проявилось, когда сын заболел миокардитом, как осложнение после гриппа. Тогда меня больше всего меня возмутило его поведение, Ёжику было 6 лет. Я сразу поняла, что с сыном происходит что-то неладное - пульс меньше 40, обильный пот и яркий белый треугольник вокруг рта. Пыталась поговорить с мужем, в ответ услышала, что его больше интересует детектив ,что идет по телевизору, чем мой бред о серьезном заболевании сына. Я все взяла на себя. Приехала бригада врачей, сделали ЭКГ, диагноз - миокардит, надо ехать в больницу. Я уперлась, что только со мной вместе. Главврач пошла навстречу, разрешила. Муж был в гневе, он не верил ни мне, ни врачу, считал, что это мои капризы. Мы пробыли в больнице почти месяц. Муж посетил нас всего два раза, насмешничал надо мной, с врачом не разговаривал, ничего нам не привозил, ему даже не приходило в голову, что мне в больнице тоже что-то кушать надо, меня на довольствие не поставили. Добывала себе еду разными путями. Пришлось просить врача провести с ним разъяснительную работу, что мы здесь, в больнице не по моей прихоти.
(понятное дело, я сам ничего из этого не помню - ЗД)