Дорогой Жопинаус!
Дорогой Жопинаус!
Вот уже два года,как тебя нет с нами. Ты пронеслась по нашей жизни, как огромная волосатая комета с пушистым хвостом. Вот тебя только принесли, маленькую и круглую (и я тебе, конечно, навешала), а вот тебя уже нет. И скучно, и грустно, и некому лапу подать.
Говорят, со временем мы начинаем идеализировать людей и животных. Но у меня не настолько короткая память. Ты делала дивно тупые вещи (один подкроватный понос чего стоит), у тебя были совершенно идиотские страхи (детское пианинко, серьезно?), ты была задумчивой коровой, которую так и не смогли толком научить командам. Задумавшись, ты вылетала жопой на дорогу, при этом голова оставалась у ноги хозяина. Гулять с тобой, особенно зимой, было сущей мукой. Но все это конечно, было не со зла. Ты была бесконечно доброй и покладистой собакой, довольно тихой и флегматичной (если дело не касалось выхода на прогулку).
Дня не проходит, чтобы я о тебе не вспоминала. Особенно, почесывая ноющие на погоду оторванные от башки ухи.
Вот уже два года,как тебя нет с нами. Ты пронеслась по нашей жизни, как огромная волосатая комета с пушистым хвостом. Вот тебя только принесли, маленькую и круглую (и я тебе, конечно, навешала), а вот тебя уже нет. И скучно, и грустно, и некому лапу подать.
Говорят, со временем мы начинаем идеализировать людей и животных. Но у меня не настолько короткая память. Ты делала дивно тупые вещи (один подкроватный понос чего стоит), у тебя были совершенно идиотские страхи (детское пианинко, серьезно?), ты была задумчивой коровой, которую так и не смогли толком научить командам. Задумавшись, ты вылетала жопой на дорогу, при этом голова оставалась у ноги хозяина. Гулять с тобой, особенно зимой, было сущей мукой. Но все это конечно, было не со зла. Ты была бесконечно доброй и покладистой собакой, довольно тихой и флегматичной (если дело не касалось выхода на прогулку).
Дня не проходит, чтобы я о тебе не вспоминала. Особенно, почесывая ноющие на погоду оторванные от башки ухи.