Театральное
"Антигона" в Театре Луны (по трагедии Софокла).
Ходила первый раз. Весь вечер не отпускало чувство, что у спектакля должно быть другое название - "Креонт". Эвклид Кюрдзидис, на мой взгляд, перетянул на себя почти все одеяла покрывала, что были на сцене. Правильно это или нет - не знаю.
Пометка на полях: текст (перевод Ф. Ф. Зелинского) без тренировки местами очень сложно воспринимать на слух, но это уже дело привычки (по пьесам У. Шекспира сужу).
*****
Раз уж речь о Шекспире. "Гамлет" в телеверсии BBC 1980 года с Дереком Джекоби в заглавной роли и Патриком Стюартом в роли Клавдия.
Принц датский в исполнении Джекоби будто рассказывает свою историю после того, как она завершилась (знаете, бывают такие мистические рассказы или повести от первого лица, где в финале выясняется, что это самое первое лицо до финала-то и не дожило). Он не просто смотрит в сторону в тех эпизодах, где по тексту Гамлет либо говорит сам с собой, либо размышляет вслух - этот Гамлет разговаривает со зрителем, смотрит прямо в камеру, ведет не монологи, а диалоги. Интересный момент: в сцене разговора с Офелией, когда король и Полоний прячутся, чтобы подслушать, Гамлет заглядывает за панели, словно знает, что там кто-то есть и у этих стен определенно есть уши.
Офелия (Лалла Уорд) мне тут поначалу не очень понравилась. При первом ее появлении в состоянии помутненного рассудка кажется, что она притворяется. И тут меня одолела мысль: а что если она на самом деле притворялась? Так же, как это делал Гамлет? В конце концов, факт ее самоубийства было спорным (допускалась возможность несчастного случая). Эту мысль я еще "покурю", уже с текстом в руках, а потом либо отброшу совсем, либо оставлю лежать в коробке с пометкой "как вариант, почему бы и нет".
*****
Еще пару слов о спектакле "Вид с моста" (A View from the Bridge).
Марк Стронг, конечно, хор-р-рош, чертяка, но я не о нем в этот раз. Никола Уолкер* сыграла жену главного героя, Беатрису, а Майкл Гулд - адвоката, хорошо знакомого с его семьей. Трудные роли им достались: сыграть людей, которые чуть ли не с самого начала видят и понимают (или догадываются на уровне подсознания), чем все закончится, знают, что практически ничего не могут сделать, чтобы этому помешать, и тем не менее пытаются что-то сделать. Как в скандинавских мифах, где все боги (и полубоги) знают, что дело закончится Рагнарёком, и тем не менее ведут себя так, будто у них есть выбор (и выход). Именно их героям я сочувствовала больше всего, если честно - как раз потому, что они все видели, многое понимали и ничего не могли сделать, как ни старались. Такое вот абсолютное бессилие в условиях полной или частичной вовлеченности - очень тяжелое бремя.
Вот эта сцена, на мой взгляд, одна из самых сильных в спектакле. Почти никто не двигается, весь "экшн" описывается словами ("она пошла туда, он вбежал сюда"), а напряжение в воздухе такое, что можно ножом резать.
И еще, конечно, "тот неловкий момент", когда все в очередной раз собрались за обеденным столом и не знают, о чем говорить. После каждой реплики, какая бы безобидная она не была, повисает напряженная пауза, которую заполняет только неизвестного происхождения ритмический звук - то ли метроном, то ли секундомер, то ли пульс.
И просто пометки на полях: из-за минимализма декораций и пары сцен (в начале и в финале) очень и очень вспоминался донмаровский "Кориолан".
* Никола Уолкер играла мать главного героя в "Загадочном ночном убийстве собаки", получила за нее премию Оливье.
Ходила первый раз. Весь вечер не отпускало чувство, что у спектакля должно быть другое название - "Креонт". Эвклид Кюрдзидис, на мой взгляд, перетянул на себя почти все одеяла покрывала, что были на сцене. Правильно это или нет - не знаю.
Пометка на полях: текст (перевод Ф. Ф. Зелинского) без тренировки местами очень сложно воспринимать на слух, но это уже дело привычки (по пьесам У. Шекспира сужу).
*****
Раз уж речь о Шекспире. "Гамлет" в телеверсии BBC 1980 года с Дереком Джекоби в заглавной роли и Патриком Стюартом в роли Клавдия.
Принц датский в исполнении Джекоби будто рассказывает свою историю после того, как она завершилась (знаете, бывают такие мистические рассказы или повести от первого лица, где в финале выясняется, что это самое первое лицо до финала-то и не дожило). Он не просто смотрит в сторону в тех эпизодах, где по тексту Гамлет либо говорит сам с собой, либо размышляет вслух - этот Гамлет разговаривает со зрителем, смотрит прямо в камеру, ведет не монологи, а диалоги. Интересный момент: в сцене разговора с Офелией, когда король и Полоний прячутся, чтобы подслушать, Гамлет заглядывает за панели, словно знает, что там кто-то есть и у этих стен определенно есть уши.
Офелия (Лалла Уорд) мне тут поначалу не очень понравилась. При первом ее появлении в состоянии помутненного рассудка кажется, что она притворяется. И тут меня одолела мысль: а что если она на самом деле притворялась? Так же, как это делал Гамлет? В конце концов, факт ее самоубийства было спорным (допускалась возможность несчастного случая). Эту мысль я еще "покурю", уже с текстом в руках, а потом либо отброшу совсем, либо оставлю лежать в коробке с пометкой "как вариант, почему бы и нет".
*****
Еще пару слов о спектакле "Вид с моста" (A View from the Bridge).
Марк Стронг, конечно, хор-р-рош, чертяка, но я не о нем в этот раз. Никола Уолкер* сыграла жену главного героя, Беатрису, а Майкл Гулд - адвоката, хорошо знакомого с его семьей. Трудные роли им достались: сыграть людей, которые чуть ли не с самого начала видят и понимают (или догадываются на уровне подсознания), чем все закончится, знают, что практически ничего не могут сделать, чтобы этому помешать, и тем не менее пытаются что-то сделать. Как в скандинавских мифах, где все боги (и полубоги) знают, что дело закончится Рагнарёком, и тем не менее ведут себя так, будто у них есть выбор (и выход). Именно их героям я сочувствовала больше всего, если честно - как раз потому, что они все видели, многое понимали и ничего не могли сделать, как ни старались. Такое вот абсолютное бессилие в условиях полной или частичной вовлеченности - очень тяжелое бремя.
Вот эта сцена, на мой взгляд, одна из самых сильных в спектакле. Почти никто не двигается, весь "экшн" описывается словами ("она пошла туда, он вбежал сюда"), а напряжение в воздухе такое, что можно ножом резать.
И еще, конечно, "тот неловкий момент", когда все в очередной раз собрались за обеденным столом и не знают, о чем говорить. После каждой реплики, какая бы безобидная она не была, повисает напряженная пауза, которую заполняет только неизвестного происхождения ритмический звук - то ли метроном, то ли секундомер, то ли пульс.
И просто пометки на полях: из-за минимализма декораций и пары сцен (в начале и в финале) очень и очень вспоминался донмаровский "Кориолан".
* Никола Уолкер играла мать главного героя в "Загадочном ночном убийстве собаки", получила за нее премию Оливье.