Лимитчица Сара
Тетя СарА была младшая. Hепослушная, упорная и молчаливая. В семнадцать лет объявила, что едет в Москву на стройку коммунистической электростанции, и на следующее утро она с мешком за плечами пошагала на станцию: не провожайте.
Но писала домой часто, сначала по-татарски, потом перешла на русский язык.
У нее была койка в общежитии. Под голову подкладывала валенки, чтоб не украли: y нее уже был страшный опыт - на станции сорвали с головы пуховый платок.
Когда сестра из деревни прислала справку, что семья надежная, колхозная, она подала документы в вечерний техникум.
Подружек разговорами не баловала, знали, что у нее в Москве родственники, встречалась с ними, а больше вроде никого.
- Сидела тихоня за учебниками, а вот на тебе - в подоле принесла, - усмехались товарки. Сара родила дочку Нинку. Девочке сделали колыбельку из деревянного ящика. Повесили кружевную занавеску, щебетали над ней всей комнатой, из парткома выделили дров для печки.
Нинка пошла в ясли-сад на всю неделю, а Сара в вечерний институт - учиться на электроинженера.
Сестры подкидывали денег, братья сидели в лагерях, Нинка росла, Москва строилась.
После диплома она осталась на электростанции, ей дали комнату, а потом даже ведомственную квартиру и постоянную прописку.
Все было хорошо, но Нинка была шальная, стояла на учете в милиции за мелкое воровство. Сара мучилась с ней. Раз в год, когда собирались с родственниками в деревне, жаловалась и плакала, но cемейные разговоры помогали мало,
Нинка подросла, вышла замуж сначала за одного пьяницу, потом за другого. Сара ушла на пенсию рано - две внучки, считай, беспризорные. К тридцати годам Нинка одумалась, но вскоре умерла oт ракa.
Сара винила себя - упустила дочку, все училась, стремилась, а зачем? Ну уважали, на доске почета висела, ну профсоюзные путевки в Болгарию, квартира двухкомнатная...
Она наверстывала на внучках, водила их в музыкальную школу, на кружки. Отчаянно следила за ними, оберегала, но и баловала: начала шить, наряжать своих девочек.
Старшая поступила в медицинский институт, младшая пошла в техникум, стала уезжать на лето с экспедициями, а к Саре подошла болезнь.
Когда она не смогла ходить, перестала есть, чтобы поскорей освободить внучек.
Девочки прожили успешную жизнь, только по- бабьи им не повезло: любили женатых-нерешительных.
Но писала домой часто, сначала по-татарски, потом перешла на русский язык.
У нее была койка в общежитии. Под голову подкладывала валенки, чтоб не украли: y нее уже был страшный опыт - на станции сорвали с головы пуховый платок.
Когда сестра из деревни прислала справку, что семья надежная, колхозная, она подала документы в вечерний техникум.
Подружек разговорами не баловала, знали, что у нее в Москве родственники, встречалась с ними, а больше вроде никого.
- Сидела тихоня за учебниками, а вот на тебе - в подоле принесла, - усмехались товарки. Сара родила дочку Нинку. Девочке сделали колыбельку из деревянного ящика. Повесили кружевную занавеску, щебетали над ней всей комнатой, из парткома выделили дров для печки.
Нинка пошла в ясли-сад на всю неделю, а Сара в вечерний институт - учиться на электроинженера.
Сестры подкидывали денег, братья сидели в лагерях, Нинка росла, Москва строилась.
После диплома она осталась на электростанции, ей дали комнату, а потом даже ведомственную квартиру и постоянную прописку.
Все было хорошо, но Нинка была шальная, стояла на учете в милиции за мелкое воровство. Сара мучилась с ней. Раз в год, когда собирались с родственниками в деревне, жаловалась и плакала, но cемейные разговоры помогали мало,
Нинка подросла, вышла замуж сначала за одного пьяницу, потом за другого. Сара ушла на пенсию рано - две внучки, считай, беспризорные. К тридцати годам Нинка одумалась, но вскоре умерла oт ракa.
Сара винила себя - упустила дочку, все училась, стремилась, а зачем? Ну уважали, на доске почета висела, ну профсоюзные путевки в Болгарию, квартира двухкомнатная...
Она наверстывала на внучках, водила их в музыкальную школу, на кружки. Отчаянно следила за ними, оберегала, но и баловала: начала шить, наряжать своих девочек.
Старшая поступила в медицинский институт, младшая пошла в техникум, стала уезжать на лето с экспедициями, а к Саре подошла болезнь.
Когда она не смогла ходить, перестала есть, чтобы поскорей освободить внучек.
Девочки прожили успешную жизнь, только по- бабьи им не повезло: любили женатых-нерешительных.