«Хирургическое вмешательство»
Ольга Онойко
Ольга Онойко - пригожая дивчина, обладатель улыбки отличницы, премии «Дебют» и награды Еврокона, а заодно главная соискательница звания спасительницы русской фантастики и чуть ли не литературы. Я проверять главность не собирался, меня заставили - конкретно товарищи vad_nes и twincat. А последний, не мудрствуя, подарил заглавную книжку, за которую Онойко и получила премии и славу.
Отчитываюсь.
Если очень коротко, то так: книга неплохая, очень сырая, с искрами и блохами. Автор способный, может стать большим сочинителем, а может улететь на пойманной звезде в многотиражные, но смрадные топи грандмастерства.
Ольгу Онойко выручает несомненные талант с фантазией, а подрубает необученность и инфантилизм, распахивающие пасти на всех повествовательных уровнях. Композиция рыхлая, первые две трети сюжет раскачивается в разные стороны, толком не трогаясь с места (по Москве бродят тихие шаманы и грубые жрецы, чморящие своих богов, боги ищут спасения), наконец получает внешний толчок (а! оказывается, уже два года, как надо выручать несколько тыщ беженцев из параллельного пространства, которые ввалились в Россию через загадочную дырку, а заодно ушибленных этой дыркой россиян), быстро бежит к боевой кульминации, которая на ходу переодевается в кульминацию этическую и завершается самым ожиданным образом. Всякий раз, когда сюжет выходит на многообещающую (расставленные по стране памятники Победы - это кумирни бога войны, обеспечивающие выживание и обороноспособность страны), мистико-конспирологическую (главный жрец помянутого бога по номенклатуре является замминстра обороны) или просто традиционную (от необходимости спасти несчастных провинциалов, убиваемых не водкой с раком, а потусторонним вмешательством - и до очевидного стремления мастеров потусторонних дел слипнуться в разновозрастный любовный многоугольник) возможность развития, автор делает шаг назад и пинками гонит героев в однажды выбранную сторону, в которой «Понедельник начинается в субботу» скрещивается с «Альтистом Даниловым».
И это был бы любопытный симбиоз, кабы не язык автора. Стругацкие с Орловым писать, мягко говоря, умели. А Онойко не то чтобы не умеет - она, похоже, искренне не понимает губительность сочетания отчаянных красивостей («Свежее утро проглядывало за белизной облачных рушников») с заскорузлыми штампами. То есть с одной стороны, читателю комфортно знать, что коли фраза начинается словами «схватился, как», то непременно завершится «утопающий за соломинку» - да и с прочей идиоматикой (лелеял коварный замысел, скрючиться в три погибели, все вернется на круги своя) автор баловаться не будет. С другой стороны, авторские ремарки типа «Щелчок мышью произвел эффект разорвавшейся бомбы. Аспирант выпучил глаза и уронил челюсть. В крайнем справа столбце таблицы шли пояснения… которые заставили Даниля заподозрить, что он добрался уже до галлюцинаций посложнее» заставляют заподозрить в Ольге Онойко пристрастие к каким-то очень уж малоэффектным бомбам.
Фразы «Это было так отвратительно похоже на счастливый визг, что, скорее всего, им и являлось», «Даниль оптимистично его поприветствовал и направился вместе с любопытствующим инспектором в таинственный флигель» или «Никак не влияла, а порой даже влияла положительно» вполне уместны на сайте proza.ru, а не в лауреатской книжке.
А еще несколько цитат я просто выписал. На память.
«Дед, точно в детстве, позвал его к себе, и ученик почти что стал им».
«Манипуляции с температурой ему были не сложнее, чем с ложкой и вилкой».
«Обнаружил себя сидящим на берегу, наполовину в воде».
«Мужик-то был молодой, едва под тридцать, но вот как юноша он успел постареть».
При этом диалоги, на которых прокалывается большинство даже вполне маститых авторов, у Онойко вполне естественны и даже хороши.
Многое можно списать на нередактированность, многое (как отчаянно педерастическое восприятие одного главного героя другим главным героем или идущие почти подряд эпитеты «неописуемо», «непредставимо» и «невероятно») - на пол автора. Наверно, поэтому ей и интересней писать не про лютость побед и любовных многоугольников, а про летящие по ветру вдоль полыхающих мечей волосы юного мускулистого бога.
Трагедия (или, как умело говорил один бывший президент, не трагедия, конечно, а беда) в том, что «Хирургическое вмешательство» на самом деле - совсем не дебют, а третий или четвертый роман автора, публиковавшегося до недавних пор под мужским псевдонимом. То есть на попервость уже фиг сошлешься.
Впрочем, Ольге всего 25 лет. Захочет - научится, не захочет - все равно соберет свою долю любителей мускулистых волос, летящих по ветру вдоль мечей.
В любом случае, меня в этой доле, пожалуйста, не ищите.
Ольга Онойко - пригожая дивчина, обладатель улыбки отличницы, премии «Дебют» и награды Еврокона, а заодно главная соискательница звания спасительницы русской фантастики и чуть ли не литературы. Я проверять главность не собирался, меня заставили - конкретно товарищи vad_nes и twincat. А последний, не мудрствуя, подарил заглавную книжку, за которую Онойко и получила премии и славу.
Отчитываюсь.
Если очень коротко, то так: книга неплохая, очень сырая, с искрами и блохами. Автор способный, может стать большим сочинителем, а может улететь на пойманной звезде в многотиражные, но смрадные топи грандмастерства.
Ольгу Онойко выручает несомненные талант с фантазией, а подрубает необученность и инфантилизм, распахивающие пасти на всех повествовательных уровнях. Композиция рыхлая, первые две трети сюжет раскачивается в разные стороны, толком не трогаясь с места (по Москве бродят тихие шаманы и грубые жрецы, чморящие своих богов, боги ищут спасения), наконец получает внешний толчок (а! оказывается, уже два года, как надо выручать несколько тыщ беженцев из параллельного пространства, которые ввалились в Россию через загадочную дырку, а заодно ушибленных этой дыркой россиян), быстро бежит к боевой кульминации, которая на ходу переодевается в кульминацию этическую и завершается самым ожиданным образом. Всякий раз, когда сюжет выходит на многообещающую (расставленные по стране памятники Победы - это кумирни бога войны, обеспечивающие выживание и обороноспособность страны), мистико-конспирологическую (главный жрец помянутого бога по номенклатуре является замминстра обороны) или просто традиционную (от необходимости спасти несчастных провинциалов, убиваемых не водкой с раком, а потусторонним вмешательством - и до очевидного стремления мастеров потусторонних дел слипнуться в разновозрастный любовный многоугольник) возможность развития, автор делает шаг назад и пинками гонит героев в однажды выбранную сторону, в которой «Понедельник начинается в субботу» скрещивается с «Альтистом Даниловым».
И это был бы любопытный симбиоз, кабы не язык автора. Стругацкие с Орловым писать, мягко говоря, умели. А Онойко не то чтобы не умеет - она, похоже, искренне не понимает губительность сочетания отчаянных красивостей («Свежее утро проглядывало за белизной облачных рушников») с заскорузлыми штампами. То есть с одной стороны, читателю комфортно знать, что коли фраза начинается словами «схватился, как», то непременно завершится «утопающий за соломинку» - да и с прочей идиоматикой (лелеял коварный замысел, скрючиться в три погибели, все вернется на круги своя) автор баловаться не будет. С другой стороны, авторские ремарки типа «Щелчок мышью произвел эффект разорвавшейся бомбы. Аспирант выпучил глаза и уронил челюсть. В крайнем справа столбце таблицы шли пояснения… которые заставили Даниля заподозрить, что он добрался уже до галлюцинаций посложнее» заставляют заподозрить в Ольге Онойко пристрастие к каким-то очень уж малоэффектным бомбам.
Фразы «Это было так отвратительно похоже на счастливый визг, что, скорее всего, им и являлось», «Даниль оптимистично его поприветствовал и направился вместе с любопытствующим инспектором в таинственный флигель» или «Никак не влияла, а порой даже влияла положительно» вполне уместны на сайте proza.ru, а не в лауреатской книжке.
А еще несколько цитат я просто выписал. На память.
«Дед, точно в детстве, позвал его к себе, и ученик почти что стал им».
«Манипуляции с температурой ему были не сложнее, чем с ложкой и вилкой».
«Обнаружил себя сидящим на берегу, наполовину в воде».
«Мужик-то был молодой, едва под тридцать, но вот как юноша он успел постареть».
При этом диалоги, на которых прокалывается большинство даже вполне маститых авторов, у Онойко вполне естественны и даже хороши.
Многое можно списать на нередактированность, многое (как отчаянно педерастическое восприятие одного главного героя другим главным героем или идущие почти подряд эпитеты «неописуемо», «непредставимо» и «невероятно») - на пол автора. Наверно, поэтому ей и интересней писать не про лютость побед и любовных многоугольников, а про летящие по ветру вдоль полыхающих мечей волосы юного мускулистого бога.
Трагедия (или, как умело говорил один бывший президент, не трагедия, конечно, а беда) в том, что «Хирургическое вмешательство» на самом деле - совсем не дебют, а третий или четвертый роман автора, публиковавшегося до недавних пор под мужским псевдонимом. То есть на попервость уже фиг сошлешься.
Впрочем, Ольге всего 25 лет. Захочет - научится, не захочет - все равно соберет свою долю любителей мускулистых волос, летящих по ветру вдоль мечей.
В любом случае, меня в этой доле, пожалуйста, не ищите.