Дневник Джони. Запись номер 3. Достоевский
Дневник Джони. Запись номер 3.
Степень слабоумия - литературоведческая.
Хорошо жить в большом городе. В маленьком городе тоже жить хорошо. Например, в Тольятти. Там очень удобно - все дома одинаковые, все люди одинаково злые. А наверху, на горе (как в Эдинбурге) стоит завод. На заводе делают Жигули. Белые Гранты. На которых человеку прямой путь в рай. Так говорят по телевизору. Поэтому завод так и называется Логоваз-Парадайз.
В Тольятти живёт Лизка. Мы с ней познакомились будущим летом в пионерском лагере для таких как мы. Лизка пишет мне письма, рассказывает, как у них дела в Тольятти. У них в Автозаводском районе (она с роднёй живёт под горой, под самим заводом) в ларьке «Алёнушка» возобновили продажу «красной шапки». Это такое знаменитый напиток девяностых - жидкость для снятия лака. Маленькую бутылочку разбавляешь водой и получается огромная бутылка напитка.
Брата Лизки Вальку убило на войне и потому они выиграли белую Ладу Гранту (для попадания в рай). Другой брат Лизки - Вовка решил убить их батю Сергея Петровича, чтобы Гранта и пропуск в рай достались ему, а не бате. Они немного выпили Красной шапки и стали бороться на световых мечах: облили доски бензином, подожгли и стали тыкать друг в друга.
Лизке машина не нужна у неё нет прав. Получается, и в рай она попасть не сможет?
Пошёл дождь и письмо в моих руках намокло, будто я заплакал его. Как это обычно со мной происходит, когда я смотрю фильм «Не горюй», и Мэри Вертинская говорит, что любит дурачка офицера, а Бенжамен обнимает её.
И чтобы не промокнуть, я зашёл в первый попавшийся парадняк на Кузнечном переулке. Внутри толпился народ. А гардеробщик принимал мокрые плащи. Я тоже сдал свой и пошёл вверх по старинной лесенке по стрелочке, которая привела к квартире. Двери открыты, внутри всё стоит под стеклянными колпаками: зонты с тростью, шляпа, даже пачка папирос, на которой написано «Сегодня умер батя».
Оказывается, это дочурка Достоевского написала. И вообще, это последняя квартира известного писателя. Того, который написал знаменитое «А сын ваш всё-таки дрочила». Это в Романе Настасья Филипповна так говорит про Ганечку рукоблуда.
Когда я жил в деревне я назвал кошку Настасья Филипповна. А попугая Гаврила Ардалионович.
У кабинета писателя, где 9 февраля 1881 года у него началось лёгочное кровотечение, и он сказал своё знаменитое «Сигарету мне, сигарету», стояла экскурсовод - юная женщина с большой голубой грудью и пара престарелых фашистов, сильно загорелых, в футболках с короткими рукавами, с отличительными значками на груди и спине.
- Великий русский писатель, - пела экскурсовод, потряхивая грудью, - не просто любил Россию, но ставил её выше всех государств и культур…
- Да, жаль, что он умер, - сказала женщина с лицом зажаренного хряка . - Сейчас бы он нам хорошо подмандил.
- Да, - протянул её не менее зажаренный курортами краснодарского края, спутник. - Он был бы с нами.
- Он был бы за нас!
- Он был один из нас!
- В его романе «Война и мир» - крикнула женщина, - русские всегда побеждают!
- И в этом… в «Герои нашего времени» тоже побеждают. Ценой своей жизни!
Экскурсовод благосклонно улыбнулась и сказала, что романы Фёдор Михайловича, несомненно, перекликаются с нашим временем и следуют вектору современной России. Они о победе русского духа над прозападническим материализмом.
- И потому они попадут в ад! А мы в рай! - крикнула женщина-хряк.
- Простите, - вмешался я, - вы сюда на Ладе Гранта приехали?
- У нас белый «ГэЭлКА», - сказал мужчина, глядя на меня с такой брезгливостью, будто я уличный туалет в посёлке Умёт республики Мордовия.
- По телевизору говорят, что в рай только на белой Ладе Гранте, - сказал я. И хотел добавить, что романы Достоевского о любви, например, мой любимый «Идиот». Но подумал, что люди слабоумного слушать не станут.
И я пошёл разглядывать игрушечную лошадку сына Достоевского Феди.
Степень слабоумия - литературоведческая.
Хорошо жить в большом городе. В маленьком городе тоже жить хорошо. Например, в Тольятти. Там очень удобно - все дома одинаковые, все люди одинаково злые. А наверху, на горе (как в Эдинбурге) стоит завод. На заводе делают Жигули. Белые Гранты. На которых человеку прямой путь в рай. Так говорят по телевизору. Поэтому завод так и называется Логоваз-Парадайз.
В Тольятти живёт Лизка. Мы с ней познакомились будущим летом в пионерском лагере для таких как мы. Лизка пишет мне письма, рассказывает, как у них дела в Тольятти. У них в Автозаводском районе (она с роднёй живёт под горой, под самим заводом) в ларьке «Алёнушка» возобновили продажу «красной шапки». Это такое знаменитый напиток девяностых - жидкость для снятия лака. Маленькую бутылочку разбавляешь водой и получается огромная бутылка напитка.
Брата Лизки Вальку убило на войне и потому они выиграли белую Ладу Гранту (для попадания в рай). Другой брат Лизки - Вовка решил убить их батю Сергея Петровича, чтобы Гранта и пропуск в рай достались ему, а не бате. Они немного выпили Красной шапки и стали бороться на световых мечах: облили доски бензином, подожгли и стали тыкать друг в друга.
Лизке машина не нужна у неё нет прав. Получается, и в рай она попасть не сможет?
Пошёл дождь и письмо в моих руках намокло, будто я заплакал его. Как это обычно со мной происходит, когда я смотрю фильм «Не горюй», и Мэри Вертинская говорит, что любит дурачка офицера, а Бенжамен обнимает её.
И чтобы не промокнуть, я зашёл в первый попавшийся парадняк на Кузнечном переулке. Внутри толпился народ. А гардеробщик принимал мокрые плащи. Я тоже сдал свой и пошёл вверх по старинной лесенке по стрелочке, которая привела к квартире. Двери открыты, внутри всё стоит под стеклянными колпаками: зонты с тростью, шляпа, даже пачка папирос, на которой написано «Сегодня умер батя».
Оказывается, это дочурка Достоевского написала. И вообще, это последняя квартира известного писателя. Того, который написал знаменитое «А сын ваш всё-таки дрочила». Это в Романе Настасья Филипповна так говорит про Ганечку рукоблуда.
Когда я жил в деревне я назвал кошку Настасья Филипповна. А попугая Гаврила Ардалионович.
У кабинета писателя, где 9 февраля 1881 года у него началось лёгочное кровотечение, и он сказал своё знаменитое «Сигарету мне, сигарету», стояла экскурсовод - юная женщина с большой голубой грудью и пара престарелых фашистов, сильно загорелых, в футболках с короткими рукавами, с отличительными значками на груди и спине.
- Великий русский писатель, - пела экскурсовод, потряхивая грудью, - не просто любил Россию, но ставил её выше всех государств и культур…
- Да, жаль, что он умер, - сказала женщина с лицом зажаренного хряка . - Сейчас бы он нам хорошо подмандил.
- Да, - протянул её не менее зажаренный курортами краснодарского края, спутник. - Он был бы с нами.
- Он был бы за нас!
- Он был один из нас!
- В его романе «Война и мир» - крикнула женщина, - русские всегда побеждают!
- И в этом… в «Герои нашего времени» тоже побеждают. Ценой своей жизни!
Экскурсовод благосклонно улыбнулась и сказала, что романы Фёдор Михайловича, несомненно, перекликаются с нашим временем и следуют вектору современной России. Они о победе русского духа над прозападническим материализмом.
- И потому они попадут в ад! А мы в рай! - крикнула женщина-хряк.
- Простите, - вмешался я, - вы сюда на Ладе Гранта приехали?
- У нас белый «ГэЭлКА», - сказал мужчина, глядя на меня с такой брезгливостью, будто я уличный туалет в посёлке Умёт республики Мордовия.
- По телевизору говорят, что в рай только на белой Ладе Гранте, - сказал я. И хотел добавить, что романы Достоевского о любви, например, мой любимый «Идиот». Но подумал, что люди слабоумного слушать не станут.
И я пошёл разглядывать игрушечную лошадку сына Достоевского Феди.