Друг
Сегодня ночью я и друг мой Володя окунулись прорубь во славу Божия Иосифа Нашего Христа.
Вода была ничуть не холодной. Отнюдь, она была горячей, согретой нашими сердцами. Сердцем моим и Володиным. На Вовке были синие трусы, а на мне бело-красные с флагом Норвегии. Это мне норвеги подарили на футбольном чемпионате. Мы там заняли тридцатое место, а норвеги сороковое.
А Вовка всегда первый. Вот так. Друг мой. Мы перекрестились во славу господа нашего Иоана Христа, и как запульдурились в воду. Вовка захохотал. И я тоже. А бабëнки на нас таращаться. А охранники им глазëнки ладонями огромными закрывают. Не разрешают на друга моего смотреть.
А потом мы вылезли из воды, ещё раз перекрестились во славу божие Иакова Нашего Христа, растëрли широкую грудь полотенцем с российским триколором и пошли в дом. Там уже и водочка остывала и грибочки в хрустальных розетках, всë готово.
Такой у меня друг. Сильный. И любит всех нас. И всем нам друг!
Вода была ничуть не холодной. Отнюдь, она была горячей, согретой нашими сердцами. Сердцем моим и Володиным. На Вовке были синие трусы, а на мне бело-красные с флагом Норвегии. Это мне норвеги подарили на футбольном чемпионате. Мы там заняли тридцатое место, а норвеги сороковое.
А Вовка всегда первый. Вот так. Друг мой. Мы перекрестились во славу господа нашего Иоана Христа, и как запульдурились в воду. Вовка захохотал. И я тоже. А бабëнки на нас таращаться. А охранники им глазëнки ладонями огромными закрывают. Не разрешают на друга моего смотреть.
А потом мы вылезли из воды, ещё раз перекрестились во славу божие Иакова Нашего Христа, растëрли широкую грудь полотенцем с российским триколором и пошли в дом. Там уже и водочка остывала и грибочки в хрустальных розетках, всë готово.
Такой у меня друг. Сильный. И любит всех нас. И всем нам друг!