Дождливый день в Нью-Йорке и лужа на улице Планерная
Ходил с женщиной на новую картину Вуди Алена «Дождливый день в Нью-Йорке».
Я сидел, вытаращив глаза. За последние годы это лучшее, что я видел у мэтра старпёра. Лёгкое, мелодичное, смешное и печальное. Призрачная, дождливая дымка над Манхеттеном. Я вспомнил, как тридцать лет назад сидел с Камилой на краю Сентрл Парка, напротив Дакоты. Так же блестел асфальт под дождём, шелестели в воде жёлтые такси. Люди торопились спрятаться. И этот странный город прятался вверху, в сером тумане из дождя. Мы сидели на скамейке и держались за руки. Я пересказывал девушке сюжет «Меж двух времён» Финнея. А потом стал напевать «Лав из рил» Джона. Мы же сидели напротив дома Джона. Правда, Камила ни черта не понимала по-русски. А я никогда не говорил по-английски.
Всё это полезло в голову, когда я смотрел Алена. И не только это. Кое-что ещё.
После сеанса я спросил женщину, понравился ли ей фильм?
- Понравился, - ответила женщина, - но мне остались не до конца ясными смысл и мораль.
- Мораль? - возмутился я, - А какой смысл в дожде, который висит над небесным городом? Или под ним… Какой смысл в её глазах цвета дождя? Какой смысл в картине «Спальня в Арли» Ван Гога?!
Я упал в лужу и стал бить руками и ногами.
Женщина отошла в сторонку и покачала головой.
- Я в двенадцать лет не задавался такими вопросами, - сказал я.
Она снова покачала головой.
Потом я встал, и мы пошли есть мороженое.
Я сидел, вытаращив глаза. За последние годы это лучшее, что я видел у мэтра старпёра. Лёгкое, мелодичное, смешное и печальное. Призрачная, дождливая дымка над Манхеттеном. Я вспомнил, как тридцать лет назад сидел с Камилой на краю Сентрл Парка, напротив Дакоты. Так же блестел асфальт под дождём, шелестели в воде жёлтые такси. Люди торопились спрятаться. И этот странный город прятался вверху, в сером тумане из дождя. Мы сидели на скамейке и держались за руки. Я пересказывал девушке сюжет «Меж двух времён» Финнея. А потом стал напевать «Лав из рил» Джона. Мы же сидели напротив дома Джона. Правда, Камила ни черта не понимала по-русски. А я никогда не говорил по-английски.
Всё это полезло в голову, когда я смотрел Алена. И не только это. Кое-что ещё.
После сеанса я спросил женщину, понравился ли ей фильм?
- Понравился, - ответила женщина, - но мне остались не до конца ясными смысл и мораль.
- Мораль? - возмутился я, - А какой смысл в дожде, который висит над небесным городом? Или под ним… Какой смысл в её глазах цвета дождя? Какой смысл в картине «Спальня в Арли» Ван Гога?!
Я упал в лужу и стал бить руками и ногами.
Женщина отошла в сторонку и покачала головой.
- Я в двенадцать лет не задавался такими вопросами, - сказал я.
Она снова покачала головой.
Потом я встал, и мы пошли есть мороженое.