На автобусе
Казахстанцы - самые терпеливые граждане на свете. Будь такое количество изрытых дорог и нескончаемых пробок где-нибудь на Западе, европейцы давно бы озверели и устроили революцию.
А водители наши - самые крутые виртуозы дорог, ведь иначе невозможно было бы так отчаянно лавировать в узких, не приспособленных для общественного транспорта переулочках, с набухшими жилами выворачивать руль, избегая столкновения с другими бешеными автомобилистами и выруливать из безнадежного затора. Утомительная и затянувшаяся поездка на автобусе превращается в целую одиссею и так поглощает, что к концу поездки впадаешь в амнезию и уже не помнишь за каким таким чертом ты ехала.
На очередной остановке в автобус врываются тетки, и как дембели сгоняют со своих мест сверлящими глазами молодых новобранцев жизни. Приняв меня за одну из таких теток, парень поспешно и торопливо соскакивает со своего места. Я машу ему: сиди. Он на какое-то мгновение опускается на сиденье, но потом его нервы не выдерживают, и он все-таки уступает место мне, а сам сваливает подальше. А ведь эти тетки не всегда были такими, просто в какой-то момент жизни, столкнувшись с неприятной и досадной стороной жизни, они приняли решение ожесточиться и бороться до конца за свое место под солнцем. Вот они и отвоевывают при каждом удобном случае каждый кубический сантиметр пространства и воздуха.
На следующей остановке также врывается очередная партия дембелей и хищно зыркает по сторонам. Зашуганная молодежь кидается в разные стороны. Среди теток вполне миролюбивого вида седовласая старушка, стоит, схватившись за поручень. Кто-то из молодежи зовет ее и уступает свое место. Старушенция благодарит, устраивается на сиденье со своими пакетами и с лихим бесшабашным видом кричит в толпу стоящих:
- Андреевна, иди сюда, тут место есть, на халяву!
И задорно хохочет, чем немного приподнимает настроение нам, пассажирам. На ее зов из толпы протискивается пожилая дама с двумя нарисованными дугами над глазами, что, по всей видимости, должны изображать брови.
Множество лиц со стеклянным взглядом в автобусе, на обочине, на остановках. Люди, люди, как же вы трогательны в своем неведении и несчастны. Слезы сострадания появляются в моих глазах. Эй! А с чего это вдруг я такая сердобольная? Не оттого ли, что я сижу на удобном месте у окошка, в ушах звучит приятная мелодия, и я могу в таком положении позволить себе сострадать всем, кто стоит и спешит на работу, не выспавшись.
А накладные ресницы сидящей рядом соседки - хлоп-хлоп.
А водители наши - самые крутые виртуозы дорог, ведь иначе невозможно было бы так отчаянно лавировать в узких, не приспособленных для общественного транспорта переулочках, с набухшими жилами выворачивать руль, избегая столкновения с другими бешеными автомобилистами и выруливать из безнадежного затора. Утомительная и затянувшаяся поездка на автобусе превращается в целую одиссею и так поглощает, что к концу поездки впадаешь в амнезию и уже не помнишь за каким таким чертом ты ехала.
На очередной остановке в автобус врываются тетки, и как дембели сгоняют со своих мест сверлящими глазами молодых новобранцев жизни. Приняв меня за одну из таких теток, парень поспешно и торопливо соскакивает со своего места. Я машу ему: сиди. Он на какое-то мгновение опускается на сиденье, но потом его нервы не выдерживают, и он все-таки уступает место мне, а сам сваливает подальше. А ведь эти тетки не всегда были такими, просто в какой-то момент жизни, столкнувшись с неприятной и досадной стороной жизни, они приняли решение ожесточиться и бороться до конца за свое место под солнцем. Вот они и отвоевывают при каждом удобном случае каждый кубический сантиметр пространства и воздуха.
На следующей остановке также врывается очередная партия дембелей и хищно зыркает по сторонам. Зашуганная молодежь кидается в разные стороны. Среди теток вполне миролюбивого вида седовласая старушка, стоит, схватившись за поручень. Кто-то из молодежи зовет ее и уступает свое место. Старушенция благодарит, устраивается на сиденье со своими пакетами и с лихим бесшабашным видом кричит в толпу стоящих:
- Андреевна, иди сюда, тут место есть, на халяву!
И задорно хохочет, чем немного приподнимает настроение нам, пассажирам. На ее зов из толпы протискивается пожилая дама с двумя нарисованными дугами над глазами, что, по всей видимости, должны изображать брови.
Множество лиц со стеклянным взглядом в автобусе, на обочине, на остановках. Люди, люди, как же вы трогательны в своем неведении и несчастны. Слезы сострадания появляются в моих глазах. Эй! А с чего это вдруг я такая сердобольная? Не оттого ли, что я сижу на удобном месте у окошка, в ушах звучит приятная мелодия, и я могу в таком положении позволить себе сострадать всем, кто стоит и спешит на работу, не выспавшись.
А накладные ресницы сидящей рядом соседки - хлоп-хлоп.