1984
Убегая от чужого я бежал по одному маршруту и каждый раз, когда он меня настигал я начинал с начала, три раза я нырял в квадратное отверстие водосброса и снова бежал, выбравшись из воды, дальше и снова заныривал уровнем ниже, но тщетно. На третьем уровне, третьем нырке он меня все равно настигал. сука!
В тоталитарном государстве я был среднестатистическим поэтом с кучей комплексов и устойчивой паранойей, которой болел каждый второй мыслящий человек в этом больном мире, большой брат был, казалось бы, всюду, но органам было невдомек, что к личности нашего поэта подселили меня на время моего беспокойного сна. Я то не рос в мире Оруэла. В момент, который, казалось, либо меня\поэта наградят премией или упекут в тюрьму подселённая сущность взяла верх и начала творить не сопоставимые для антиутопии вещи, нарушать правила и разрывать шаблоны, наверное это казалось бы сумасшествием внешне, но у меня была своя логика, я свернул с натоптанной тропинки чужого бытия и сбежал, я угнал старый 123 мерседес и уехал из города. Около леса я остановился, прямо на шоссе у стоянки старой техники и какой то смотрительской будки, зашел в нее, в будке ничего не было кроме стула у окна и перегородки, за которой было очко сортира. Суровая жизнь у смотрителя.. Смотритель оказалась девушка в белой робе, бледная, но с искрой разума в глазах.
- Пойдем, я заберу тебя отсюда!
Мы немного поговорили и я понял что смотритель тоже разум запертый в клетке навязанного бытия внешней реальности. Послушный робот выполняющий однообразную работу и личность скрывающаяся внутри, на стоянке мы выбрали конечно газ 66... На дороге собралась пробка, все ждали что мерс куда нить денется.. послушные...
5.33 реальность. Тело после вчерашнего не так болит, это уже хорошо. Прости меня, что я не смог тебя вывезти из моего сна, хотя бы останется память тут.
Таким образом проблема того, что мы может быть тоже являемся частью чьего то сна не лишена смысла...
В тоталитарном государстве я был среднестатистическим поэтом с кучей комплексов и устойчивой паранойей, которой болел каждый второй мыслящий человек в этом больном мире, большой брат был, казалось бы, всюду, но органам было невдомек, что к личности нашего поэта подселили меня на время моего беспокойного сна. Я то не рос в мире Оруэла. В момент, который, казалось, либо меня\поэта наградят премией или упекут в тюрьму подселённая сущность взяла верх и начала творить не сопоставимые для антиутопии вещи, нарушать правила и разрывать шаблоны, наверное это казалось бы сумасшествием внешне, но у меня была своя логика, я свернул с натоптанной тропинки чужого бытия и сбежал, я угнал старый 123 мерседес и уехал из города. Около леса я остановился, прямо на шоссе у стоянки старой техники и какой то смотрительской будки, зашел в нее, в будке ничего не было кроме стула у окна и перегородки, за которой было очко сортира. Суровая жизнь у смотрителя.. Смотритель оказалась девушка в белой робе, бледная, но с искрой разума в глазах.
- Пойдем, я заберу тебя отсюда!
Мы немного поговорили и я понял что смотритель тоже разум запертый в клетке навязанного бытия внешней реальности. Послушный робот выполняющий однообразную работу и личность скрывающаяся внутри, на стоянке мы выбрали конечно газ 66... На дороге собралась пробка, все ждали что мерс куда нить денется.. послушные...
5.33 реальность. Тело после вчерашнего не так болит, это уже хорошо. Прости меня, что я не смог тебя вывезти из моего сна, хотя бы останется память тут.
Таким образом проблема того, что мы может быть тоже являемся частью чьего то сна не лишена смысла...