У войны - не женское лицо. Еще раз о настоящих людях // репост c gorod48.ru
Оригинал взят у tovarisch_gandi в У войны - не женское лицо. Еще раз о настоящих людях // репост c gorod48.ru
Мария Демина: «Наша жизнь перевернулась еще за несколько лет до войны...»
т
В дни войны дочь врага народа спасала детей и пела в церковном хоре.
У каждого, кто застал войну, свои воспоминания. Один никогда не забудет, как от бомбежки земля тряслась. Другой на всю жизнь запомнил страшный голод и навсегда испугался его. Кому-то повезло - жил в глубоком тылу и настоящего ада войны не застал. Другой хлебнул всего - и мук, и горя, и унижений.
У Марии Деминой - своя война. Хотя жизнь их счастливой и дружной семьи перевернулась гораздо раньше, в 37 году, когда по доносу какого-то «доброжелателя» арестовали отца нашей героини.
- В чем его обвиняли - я сейчас и не помню. Знаю только, что его очень сильно били, заставляя признать вину, - вспоминает Мария Константиновна. - В Мурманске он возглавлял нечто вроде службы скорой медицинской помощи, правда, вместо автомобилей у них были лошади. Видно, отцу кто-то позавидовал, тем более, что его не только на работе уважали, но и с мамой они жили в большой любви. Так или иначе, его забрали. Мама с трудом разузнала, что его оправили в лагерь в Свердловской области и поехала разыскивать его.
Когда молодая женщина нашла в сибирских лесах лагерь, где томился ее супруг и пришла добиваться свидания, поразились даже охранники: «Вы, Константин Иваныч, за такое должны жене ноги целовать!» Он бы, может, и не против был целовать жене ноги всю оставшуюся жизнь, дали бы только быть вместе. Но с началом войны связь с отцом прервалась и больше ни Мария Константиновна, ни ее мама никогда его не видели, и даже не знают, где и как он умер.
Мурманск немцы бомбили самозабвенно, Мария Константиновн, которой в дни начала войны было 11 лет, до сих пор помнит, каким жалким и поруганным выглядел город, весь состоящих из сплошных руин. А в 43 году жену и дочь врага народа выслали из Мурманска. Просто приказали уезжать куда угодно: в прифронтовой зоне нельзя находиться неблагонадежным гражданам, родственникам репрессированных.
- Мы уехали в Тамбовскую область, в село Песковатка, но прожили там недолго, - вспоминает Мария Константиновна. - Мама продала последнее, и на эти деньги мы купили «вызов» и вернулись в Мурманск.
В родном Мурманске они поселились в подвале больницы и стали жить тихо-тихо. Мама работала санитаркой и госпитале, и Маша тоже сложа руки не сидела. Так как в городе не работала ни одна школа, девочка пошла работать в швейную мастерскую. А потом стала помогать в госпитале и одновременно учиться на курсах медсестер.
В последние годы войны Маша вовсю оправдывала свой статус дочери врага народа - пела в церковном хоре. Казалось бы, откуда в советской стране православный храм? Их же вывели подчистую!
- Году примерно в 44 у нас в Мурманске один бывший военный, офицер, вдруг стал священником, - говорит Мария Демина. - Про него говорили, что он воевал, и, вроде бы, когда попадал в окружение, навидался много страшного. И открыл в городе церковь, стал служить. И я в этом церковном хоре пела, даже солировала.
Кстати, в войну и послевоенные годы жена врага народа и ее дочь Маша в буквальном смысле спасли нескольких детей, взяв их к себе на воспитание. Дочку дальних родственников поселили вместе с собой в своей «келье» больничного подвала, хотя сами перебивались еле-еле. Девочку вырастили, выучили и выдали замуж.
- Потом к нам обратилась мамина двоюродная сестра, которая умирала от рака. У нее было четыре дочки и она очень хотела, чтобы мы взяли их под свою опеку, - рассказывает наша героиня. - Она им так и сказала: «Просите тетю Дусю и Машу, чтобы они взяли вас к себе. Если они согласятся - это будет для вас большое счастье». И мы поселились вместе с ее дочками, смотрели за ними, растили их. Их мама тоже не оставила, даже когда я уже вышла замуж. Тоже постаралась дать им образование и выдала каждую замуж.
Мария Константиновна сетует, что после войны они все разъехались и потеряли связь, а очень хотелось бы встретиться с этими девочками, и посмотреть на них.
- Помню, фамилия у них была - Акиловы. Девочки-погодки, Нелли, Лида, Света и Люся... - говорит Мария Константиновна.
Военная и послевоенная разруха стимулировала людей на подвиги и Маша не была исключением: в 15 лет она начала работать медсестрой в детском инфекционном отделении больницы. А чуть позже, уже после войны, когда начались вспышки дизентерии, восемнадцатилетней Маше пришлось открыть и возглавить целое детское инфекционное отделение на сто коек. Сказать, что это было нелегко - значит, вообще ничего не сказать. Врачи, особенно, педиатры были на вес золота, специалистов не хватало. Маша училась, работала, и, несмотря на послевоенный голод, регулярно сдавала кровь: больным детям часто требовалось переливание.
Дальнейшая жизнь Марии Константиновны тоже была полна событиями: она выучилась на рентгенолога, на этой почве заработала лучевую болезнь, и чуть не попала на операционный стол, но от операции по удалению рака груди ее спасли роды. Зато с мужем, бывшим военным моряком, они живут душа в душу уже 58 лет. Кстати, одной из причин, по которой он полюбил Марию Константиновну, было ее ангельское пение. Несколько лет назад супруги даже обвенчались, чтобы еще сильнее укрепить свой союз. В Липецк супруги переехали из-за дочки, слабое здоровье которой требовало смены климата.
А поет Мария Константиновна до сих пор - в ансамбле «Надежда» Советского филиала общества инвалидов. Одна из песен, которую исполняет на концертах наша героиня называется «Вальс фронтовой медсестры». Перед тем как начать петь, она говорит зрителям: то, о чем поется в этой песне, она видела своими глазами и до сих пор не может забыть.
Мария Демина: «Наша жизнь перевернулась еще за несколько лет до войны...»
т
В дни войны дочь врага народа спасала детей и пела в церковном хоре.
У каждого, кто застал войну, свои воспоминания. Один никогда не забудет, как от бомбежки земля тряслась. Другой на всю жизнь запомнил страшный голод и навсегда испугался его. Кому-то повезло - жил в глубоком тылу и настоящего ада войны не застал. Другой хлебнул всего - и мук, и горя, и унижений.
У Марии Деминой - своя война. Хотя жизнь их счастливой и дружной семьи перевернулась гораздо раньше, в 37 году, когда по доносу какого-то «доброжелателя» арестовали отца нашей героини.
- В чем его обвиняли - я сейчас и не помню. Знаю только, что его очень сильно били, заставляя признать вину, - вспоминает Мария Константиновна. - В Мурманске он возглавлял нечто вроде службы скорой медицинской помощи, правда, вместо автомобилей у них были лошади. Видно, отцу кто-то позавидовал, тем более, что его не только на работе уважали, но и с мамой они жили в большой любви. Так или иначе, его забрали. Мама с трудом разузнала, что его оправили в лагерь в Свердловской области и поехала разыскивать его.
Когда молодая женщина нашла в сибирских лесах лагерь, где томился ее супруг и пришла добиваться свидания, поразились даже охранники: «Вы, Константин Иваныч, за такое должны жене ноги целовать!» Он бы, может, и не против был целовать жене ноги всю оставшуюся жизнь, дали бы только быть вместе. Но с началом войны связь с отцом прервалась и больше ни Мария Константиновна, ни ее мама никогда его не видели, и даже не знают, где и как он умер.
Мурманск немцы бомбили самозабвенно, Мария Константиновн, которой в дни начала войны было 11 лет, до сих пор помнит, каким жалким и поруганным выглядел город, весь состоящих из сплошных руин. А в 43 году жену и дочь врага народа выслали из Мурманска. Просто приказали уезжать куда угодно: в прифронтовой зоне нельзя находиться неблагонадежным гражданам, родственникам репрессированных.
- Мы уехали в Тамбовскую область, в село Песковатка, но прожили там недолго, - вспоминает Мария Константиновна. - Мама продала последнее, и на эти деньги мы купили «вызов» и вернулись в Мурманск.
В родном Мурманске они поселились в подвале больницы и стали жить тихо-тихо. Мама работала санитаркой и госпитале, и Маша тоже сложа руки не сидела. Так как в городе не работала ни одна школа, девочка пошла работать в швейную мастерскую. А потом стала помогать в госпитале и одновременно учиться на курсах медсестер.
В последние годы войны Маша вовсю оправдывала свой статус дочери врага народа - пела в церковном хоре. Казалось бы, откуда в советской стране православный храм? Их же вывели подчистую!
- Году примерно в 44 у нас в Мурманске один бывший военный, офицер, вдруг стал священником, - говорит Мария Демина. - Про него говорили, что он воевал, и, вроде бы, когда попадал в окружение, навидался много страшного. И открыл в городе церковь, стал служить. И я в этом церковном хоре пела, даже солировала.
Кстати, в войну и послевоенные годы жена врага народа и ее дочь Маша в буквальном смысле спасли нескольких детей, взяв их к себе на воспитание. Дочку дальних родственников поселили вместе с собой в своей «келье» больничного подвала, хотя сами перебивались еле-еле. Девочку вырастили, выучили и выдали замуж.
- Потом к нам обратилась мамина двоюродная сестра, которая умирала от рака. У нее было четыре дочки и она очень хотела, чтобы мы взяли их под свою опеку, - рассказывает наша героиня. - Она им так и сказала: «Просите тетю Дусю и Машу, чтобы они взяли вас к себе. Если они согласятся - это будет для вас большое счастье». И мы поселились вместе с ее дочками, смотрели за ними, растили их. Их мама тоже не оставила, даже когда я уже вышла замуж. Тоже постаралась дать им образование и выдала каждую замуж.
Мария Константиновна сетует, что после войны они все разъехались и потеряли связь, а очень хотелось бы встретиться с этими девочками, и посмотреть на них.
- Помню, фамилия у них была - Акиловы. Девочки-погодки, Нелли, Лида, Света и Люся... - говорит Мария Константиновна.
Военная и послевоенная разруха стимулировала людей на подвиги и Маша не была исключением: в 15 лет она начала работать медсестрой в детском инфекционном отделении больницы. А чуть позже, уже после войны, когда начались вспышки дизентерии, восемнадцатилетней Маше пришлось открыть и возглавить целое детское инфекционное отделение на сто коек. Сказать, что это было нелегко - значит, вообще ничего не сказать. Врачи, особенно, педиатры были на вес золота, специалистов не хватало. Маша училась, работала, и, несмотря на послевоенный голод, регулярно сдавала кровь: больным детям часто требовалось переливание.
Дальнейшая жизнь Марии Константиновны тоже была полна событиями: она выучилась на рентгенолога, на этой почве заработала лучевую болезнь, и чуть не попала на операционный стол, но от операции по удалению рака груди ее спасли роды. Зато с мужем, бывшим военным моряком, они живут душа в душу уже 58 лет. Кстати, одной из причин, по которой он полюбил Марию Константиновну, было ее ангельское пение. Несколько лет назад супруги даже обвенчались, чтобы еще сильнее укрепить свой союз. В Липецк супруги переехали из-за дочки, слабое здоровье которой требовало смены климата.
А поет Мария Константиновна до сих пор - в ансамбле «Надежда» Советского филиала общества инвалидов. Одна из песен, которую исполняет на концертах наша героиня называется «Вальс фронтовой медсестры». Перед тем как начать петь, она говорит зрителям: то, о чем поется в этой песне, она видела своими глазами и до сих пор не может забыть.