Стихи Евгения Каминского
Новое в "Литературном журнале": цикл стихотворений "Умрёшь, чтобы быть самим собой"
* * *
Смотрит душа отлетевшая сверху на стол
в личное тело раскрытое, как саквояж.
В горле першит вечной жизни застрявший глагол:
жизнь оказалась не больше, чем жизни муляж.
Тушит окурок о мраморный лоб санитар.
Ливер из недр выгребать в оцинкованный таз -
это ль не жизни отчаянной чёрный пиар
для человеков, в себе разделившихся враз?!
Смотрит душа, леденея, на тихий кошмар.
Грузный прозектор готовит вердикт подшофе:
нюхает битую дичь, недовольный корчмарь,
ищет, колючий поэт, нестыковки в строфе.
То ль ещё будет, когда небеса распахнут
ангелы тихие с лицами цвета зари
и о тебе порасскажут такое, что тут
хоть извивайся, но пламенем синим гори.
Плачет душа: значит, жизнь - это просто обман,
если и женщин объятья, и пьянок галдёж
взять невозможно с собою, припрятав в карман…
Да и карманов к погибшей душе не пришьёшь.
* * *
Смотрит душа отлетевшая сверху на стол
в личное тело раскрытое, как саквояж.
В горле першит вечной жизни застрявший глагол:
жизнь оказалась не больше, чем жизни муляж.
Тушит окурок о мраморный лоб санитар.
Ливер из недр выгребать в оцинкованный таз -
это ль не жизни отчаянной чёрный пиар
для человеков, в себе разделившихся враз?!
Смотрит душа, леденея, на тихий кошмар.
Грузный прозектор готовит вердикт подшофе:
нюхает битую дичь, недовольный корчмарь,
ищет, колючий поэт, нестыковки в строфе.
То ль ещё будет, когда небеса распахнут
ангелы тихие с лицами цвета зари
и о тебе порасскажут такое, что тут
хоть извивайся, но пламенем синим гори.
Плачет душа: значит, жизнь - это просто обман,
если и женщин объятья, и пьянок галдёж
взять невозможно с собою, припрятав в карман…
Да и карманов к погибшей душе не пришьёшь.