зарисовка
- А этих куда? - робко спросила жена.
Он обвёл острым взглядом холодеющую теплушку. В свете коптилки фигуры товарищей дрожали и расплывались как в облаке, и только туча жены нависала над ним серым комом.
Все спали в этот предрассветный час. Спал Серго, уцепившись в казацкую бурку. Феликс спал, оттопырив железный кадык. Павлуша во сне посасывал отцовский кулак. Моржовый ус Максимыча уже серебрился инеем. Ссаный Йоська хрипел и дёргался на полу.
- Этих? - искра блеснула в прищуренном глазе вождя, - Не доехать нам в коммунизм с таким ггузом, Надя. В топку их!
Паровоз фыркнул, вздохнул и поплёлся дальше через снега. Близился Витебск.
Он обвёл острым взглядом холодеющую теплушку. В свете коптилки фигуры товарищей дрожали и расплывались как в облаке, и только туча жены нависала над ним серым комом.
Все спали в этот предрассветный час. Спал Серго, уцепившись в казацкую бурку. Феликс спал, оттопырив железный кадык. Павлуша во сне посасывал отцовский кулак. Моржовый ус Максимыча уже серебрился инеем. Ссаный Йоська хрипел и дёргался на полу.
- Этих? - искра блеснула в прищуренном глазе вождя, - Не доехать нам в коммунизм с таким ггузом, Надя. В топку их!
Паровоз фыркнул, вздохнул и поплёлся дальше через снега. Близился Витебск.