Шокирующее открытие: в стране в 2 раза больше безработных и в 3 раза больше бедных
Ирина ГАЛКИНА
Страна, практически победившая безработицу и бедность, - официальная статистика последних лет в красивой праздничной обертке, - натолкнулась на рифы, которые не замечала с момента обретения независимости
«Я официально не работаю», - с таким откровением может выступить едва ли не треть трудоспособного населения Казахстана. И может быть, даже больше - попытаемся разобраться в рамках этой статьи.
Если социальное министерство будет последовательно, то нам следует признать фиаско всех методик, по которым подчитывался процент граждан, не имеющих работы, а, в большинстве случаев, и необходимых средств к существованию. И нужно идти дальше - потребуются совершенно иные программы социальной защиты нищающего населения.
Все хорошо, прекрасная маркиза?
Министерство труда и социальной защиты провело свое собственное исследование под кодовым названием «Теневая занятость». Тема не новая в наших реалиях, но, признаем, благодатная. А результаты - так вообще обескураживающие.
Профильный министр Тамара Дуйсенова, выступавшая на «Правительственном часе» в мажилисе парламента, сначала отчиталась о реализации 83-го шага Плана нации «100 конкретных шагов». Предыдущие 82 шага ее не касаются, сразу сделала 83-й шаг.
Отчет, сдобренный увесистой порцией общих фраз и канцеляризмов - ну что поделать, именно так отчитываются наши чиновники, видимо, должен если не привести в восторг народных избранников, и если не усыпить бдительность депутатов, то, по крайней мере, произвести впечатление: дескать, работа кипит, дела спорятся.
Среди прочего речь велась о коллективных договорах, которые, простите уж за цитирование фраз, которые трудно поддаются переводу на человеческий язык, «устанавливают права и гарантии для работников, способствуют созданию эффективного механизма регулирования социальных и трудовых отношений. Коллективные договоры также являются механизмом по снятию рисков возникновения социальной напряженности и коллективных трудовых споров».
Так вот, этим прогрессивным актом охвачено более 76 тыс. предприятий, или чуть больше трети - всего 34,1%. Но зато за последние 5 лет их количество увеличилось на 19%.
Прогресс есть. И все-таки его нет. Как оказалось, распространенная практика в Казахстане - «неформальные трудовые отношения, то есть использование труда работников без заключения трудового договора».
По данным министра, «за последние два года инспекторами труда выявлено свыше 1 тыс. работодателей, которые использовали труд работников без заключения трудовых договоров». Это, пояснила Тамара Дуйсенова, преимущественно низкоквалифицированные работники, занятые в строительстве, торговле, общепите и сельском хозяйстве. В общем, это малый бизнес.
То, что для министра откровение, для других казахстанцев - реальность. Маленькие компании, увы, в лучшем случае финансово готовы прокормить только его владельцев, а наемные работники востребованы только тогда, когда владелец крошечного бизнеса уже не справляется с задачами, которые для себя ставил. И он еще не готов к тому, чтобы нанимать сотрудников и платить за них налоги. И он не оформляет трудовые отношения не из-за патологической жадности, и не потому, что хочет обвести работников и государство вокруг пальца - он просто не потянет налоговую ношу. Таких ИП и ТОО в Казахстане очень много, - будем реалистами.
Статистика выходит из тени?
Но ко второй части выступления министра Дуйсеновой стоит прислушаться и присмотреться.
Министерство, оказывается, поставило своей целью уточнить социальные статусы граждан. Был проведен подомовой обход (к кому заходили? было дело?), и 5,6 млн. граждан - треть населения страны ответила на вопросы социальных работников.
«В результате принятых мер актуализирован статус 2,1 млн. человек, определены около 1 млн. человек, занятых, но не отчисляющих пенсионные взносы, выявлены 320 тыс. незарегистрированных безработных и 1,4 млн. непродуктивно самозанятых», - цитируем министра.
Поскольку была опрошена лишь треть населения страны, а две трети остались за кадром, то, можно предполагать, что выявленная картина - еще больше безработных и еще больше самозанятых - лишь определенный срез. На самом деле, конечно, их больше. Но даже эти уточнения способны наконец спустить статистику с небес на грешную землю.
Уровень безработицы, с момента обретения страной независимости, постоянно и неумолимо ползет вниз, и даже финансовый и экономический кризис никак не воздействует (нонсенс!) на этот показатель. В 2014 году он составил 5%, в 2015-м подрос символически - до 5,1%, в 2016-м снова снизился до 5%. В сентябре 2017 года зафиксирован рекордно низкий уровень безработицы - всего 4,9% от численности экономически активного населения.
В 2016 году в стране насчитывалось 445,5 тыс. безработных. В сентябре - чуть меньше - 438,9 тыс. человек. Если прибавить вновь «обнаруженных» 320 тыс., то, получается, уровень безработицы должен вырасти едва ли не в два раза. А если учитывать погрешность (это ведь неполные данные, опрошена лишь треть населения страны), то безработица по официальным данным может скакнуть более чем в два раза. Только станет ли профильное министерство портить благостную картину?
Теперь перейдем к вопросу о непродуктивно занятых. С 2012 года самозанятое население стали делить на две категории - продуктивно и непродуктивно занятых. Второй термин означает, что это самозанятое население (ведущие личное подсобное хозяйство, неоплачиваемые работники семейных предприятий, члены кооперативов и т.п.), имеющее месячный душевой доход меньше прожиточного минимума - 24 459 тенге в 2017 году. По сути, это черта бедности. Последний раз двузначное число статистика зарегистрировала здесь в 2012 году, затем показатель уверенно сползал вниз. В 2016 году доля населения, имеющего такие низкие доходы, которые не позволяют сводить концы с концами, составляла 2,6%. Или в абсолютном выражении 574 730 человек.
Теперь, с учетом цифр, приведенных министром Дуйсеновой, в стране проживает 1,4 млн. непродуктивно занятых. Стоило сотрудникам ведомства поработать в «поле», чтобы выяснить, что людей, проживающих за чертой бедности, на самом деле в три раза больше, чем считалось ранее!
Будет ли министерство и дальше проводить опросы, чтобы иметь четкое представление, сколько же на самом деле в стране безработных и бедных? Скорее всего, нет. Шокирующая статистика получена. И с этим теперь надо что-то делать.
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.
Страна, практически победившая безработицу и бедность, - официальная статистика последних лет в красивой праздничной обертке, - натолкнулась на рифы, которые не замечала с момента обретения независимости
«Я официально не работаю», - с таким откровением может выступить едва ли не треть трудоспособного населения Казахстана. И может быть, даже больше - попытаемся разобраться в рамках этой статьи.
Если социальное министерство будет последовательно, то нам следует признать фиаско всех методик, по которым подчитывался процент граждан, не имеющих работы, а, в большинстве случаев, и необходимых средств к существованию. И нужно идти дальше - потребуются совершенно иные программы социальной защиты нищающего населения.
Все хорошо, прекрасная маркиза?
Министерство труда и социальной защиты провело свое собственное исследование под кодовым названием «Теневая занятость». Тема не новая в наших реалиях, но, признаем, благодатная. А результаты - так вообще обескураживающие.
Профильный министр Тамара Дуйсенова, выступавшая на «Правительственном часе» в мажилисе парламента, сначала отчиталась о реализации 83-го шага Плана нации «100 конкретных шагов». Предыдущие 82 шага ее не касаются, сразу сделала 83-й шаг.
Отчет, сдобренный увесистой порцией общих фраз и канцеляризмов - ну что поделать, именно так отчитываются наши чиновники, видимо, должен если не привести в восторг народных избранников, и если не усыпить бдительность депутатов, то, по крайней мере, произвести впечатление: дескать, работа кипит, дела спорятся.
Среди прочего речь велась о коллективных договорах, которые, простите уж за цитирование фраз, которые трудно поддаются переводу на человеческий язык, «устанавливают права и гарантии для работников, способствуют созданию эффективного механизма регулирования социальных и трудовых отношений. Коллективные договоры также являются механизмом по снятию рисков возникновения социальной напряженности и коллективных трудовых споров».
Так вот, этим прогрессивным актом охвачено более 76 тыс. предприятий, или чуть больше трети - всего 34,1%. Но зато за последние 5 лет их количество увеличилось на 19%.
Прогресс есть. И все-таки его нет. Как оказалось, распространенная практика в Казахстане - «неформальные трудовые отношения, то есть использование труда работников без заключения трудового договора».
По данным министра, «за последние два года инспекторами труда выявлено свыше 1 тыс. работодателей, которые использовали труд работников без заключения трудовых договоров». Это, пояснила Тамара Дуйсенова, преимущественно низкоквалифицированные работники, занятые в строительстве, торговле, общепите и сельском хозяйстве. В общем, это малый бизнес.
То, что для министра откровение, для других казахстанцев - реальность. Маленькие компании, увы, в лучшем случае финансово готовы прокормить только его владельцев, а наемные работники востребованы только тогда, когда владелец крошечного бизнеса уже не справляется с задачами, которые для себя ставил. И он еще не готов к тому, чтобы нанимать сотрудников и платить за них налоги. И он не оформляет трудовые отношения не из-за патологической жадности, и не потому, что хочет обвести работников и государство вокруг пальца - он просто не потянет налоговую ношу. Таких ИП и ТОО в Казахстане очень много, - будем реалистами.
Статистика выходит из тени?
Но ко второй части выступления министра Дуйсеновой стоит прислушаться и присмотреться.
Министерство, оказывается, поставило своей целью уточнить социальные статусы граждан. Был проведен подомовой обход (к кому заходили? было дело?), и 5,6 млн. граждан - треть населения страны ответила на вопросы социальных работников.
«В результате принятых мер актуализирован статус 2,1 млн. человек, определены около 1 млн. человек, занятых, но не отчисляющих пенсионные взносы, выявлены 320 тыс. незарегистрированных безработных и 1,4 млн. непродуктивно самозанятых», - цитируем министра.
Поскольку была опрошена лишь треть населения страны, а две трети остались за кадром, то, можно предполагать, что выявленная картина - еще больше безработных и еще больше самозанятых - лишь определенный срез. На самом деле, конечно, их больше. Но даже эти уточнения способны наконец спустить статистику с небес на грешную землю.
Уровень безработицы, с момента обретения страной независимости, постоянно и неумолимо ползет вниз, и даже финансовый и экономический кризис никак не воздействует (нонсенс!) на этот показатель. В 2014 году он составил 5%, в 2015-м подрос символически - до 5,1%, в 2016-м снова снизился до 5%. В сентябре 2017 года зафиксирован рекордно низкий уровень безработицы - всего 4,9% от численности экономически активного населения.
В 2016 году в стране насчитывалось 445,5 тыс. безработных. В сентябре - чуть меньше - 438,9 тыс. человек. Если прибавить вновь «обнаруженных» 320 тыс., то, получается, уровень безработицы должен вырасти едва ли не в два раза. А если учитывать погрешность (это ведь неполные данные, опрошена лишь треть населения страны), то безработица по официальным данным может скакнуть более чем в два раза. Только станет ли профильное министерство портить благостную картину?
Теперь перейдем к вопросу о непродуктивно занятых. С 2012 года самозанятое население стали делить на две категории - продуктивно и непродуктивно занятых. Второй термин означает, что это самозанятое население (ведущие личное подсобное хозяйство, неоплачиваемые работники семейных предприятий, члены кооперативов и т.п.), имеющее месячный душевой доход меньше прожиточного минимума - 24 459 тенге в 2017 году. По сути, это черта бедности. Последний раз двузначное число статистика зарегистрировала здесь в 2012 году, затем показатель уверенно сползал вниз. В 2016 году доля населения, имеющего такие низкие доходы, которые не позволяют сводить концы с концами, составляла 2,6%. Или в абсолютном выражении 574 730 человек.
Теперь, с учетом цифр, приведенных министром Дуйсеновой, в стране проживает 1,4 млн. непродуктивно занятых. Стоило сотрудникам ведомства поработать в «поле», чтобы выяснить, что людей, проживающих за чертой бедности, на самом деле в три раза больше, чем считалось ранее!
Будет ли министерство и дальше проводить опросы, чтобы иметь четкое представление, сколько же на самом деле в стране безработных и бедных? Скорее всего, нет. Шокирующая статистика получена. И с этим теперь надо что-то делать.
***
© ZONAkz, 2017г. Перепечатка запрещена. Допускается только гиперссылка на материал.