У каждого своя собачья голова
Книга «Собачья голова» - мой эксперимент. Влюбленная много лет в прозу Питера Хёга, я как-то озадачилась вопросом, а точно ли Хёг завладел моим сердцем? Может это заслуга переводчика? Убедившись, что все мои любимые книги перевела Елена Краснова, я задалась целью найти что-то еще из датской прозы в ее переводе. Так я вышла на «Собачью голову» Мортена Рамсланда и… магии не случилось, очарования текстом не возникло. Из чего я делаю вывод, что люблю таки Хёга, а не Елену Краснову, которой я, несомненно, благодарна за отличные переводы.
В принципе я догадывалась, что современная скандинавская семейная сага будет волком вывернутым мехом внутрь. Так и вышло. Запутанное, натуралистичное, сексуально акцентированное, нелепое, чернушное, жестокое, живое, грустное, странное повествование, в котором так много всего намешано, но все же очевидно, что это рыбные фрикадельки.
В фокусе три поколения семьи Эрикссонов, но по факту задействовано даже пять поколений. Все герои вынесены в генеалогическое древо в начале книги и в лучших традициях викингов большинство снабжено разной степени неприглядности прозвищами. Хронология истории в основном охватывает Норвегию и Данию во второй половине двадцатого века, где-то с 40-х до 90-х годов. Пересказывать сюжет нет смысла, да и вряд ли возможно из-за его запутанности, но есть несколько историй, которые обращают на себя внимание.
Абсолютно реалистичный и жуткий кусок про Акселя в концлагере. Наводящий меня на мысли, которыми я озадачивалась после «Мауса» Шпигельмана - можно ли извинять плохой характер фашистским террором? Я склонна считать, что нет. Война, фашизм, лагеря - это несомненно чудовищный треш и пресс, и невозможно предсказать какой выживший человек из этого месива выйдет. Но Рамсланд изначально снизил пафос ситуации, сделав Акселя не идейным борцом, а обычным воришкой.
Очень любопытный псилоцибиновый трип Ушастого в заколдованных лесах Нурланна и его рисованные монстры. Этакие моменты магического реализма в и без того сюрреалистической ткани бытия.
Вообще, историй в книге напихано невероятное количество, весь роман - набор красочных историй, создающий ощущение, что попала на свадьбу или похороны в большой семье, когда повод встречи отходит на задний план, а вперед выступают клановые воспоминания.
Интересную тему для размышлений вызывает контраст между Норвегией и Данией прошлого века и тем, как я их воспринимаю сегодня. Удивительно короткий и быстрый путь от насилия и патриархальности, как нормы жизни (в семье, образовании, обществе) до максимального либерализма.
Любопытна линия сублимации переживаний Акселя в кубизм и примирение с собой перед смертью путем обращения к пасторальным пейзажам.
Можно поговорить о жестокости детей и о том, как удивительно они вырастают во вроде бы нормальных (и естественно проблемных) взрослых, о том, как психологические травмы мутируют и передаются в семье из поколения в поколение, о невозможной сложности пубертата и печальном уделе старости.
Что еще есть в книге? Банки с воздухом Бергена, татуированный член, улитки в ушах, клад, предательские аудиокассеты, пластмассовые носы, медицинские романы, собачьи какашки, нацистский флаг и дырка в стене.
По-настоящему и по-черному повеселившая меня сцена, это собутыльники Акселя, набирающие ложечками в пакетик его прах во время развеивания. Как вам твист? По-моему, смешно.
Наконец, вопрос, мучивший меня на протяжении всей книги - почему, собственно, роман называется «Собачья голова»? Ну да, была такая страшилка в детстве героя, да была травма, связанная с этим образом, но почему именно это стало заглавием романа? Возможно, дело в том, что все наше прошлое, все травмы, все, что делает нас нами (ок, меня мной) - это один большой миф о детстве и семье, миф, который мы создаем сами из рассказов, фотографий и осколков воспоминаний, миф, который по сути не имеет отношения к реальности, потому что нет ее, объективной реальности, и у каждого в детстве своя собачья голова.
Резюме без философствований. Рамсланда сравнивают с Маркесом (с хера ли?!), Ирвингом (ну, возможно) и, конечно, же Хёгом (не соглашусь), но, в общем и целом, он не нуждается в сравнениях и вполне самостоятельно и громко прозвучал именно как Мортен Рамсланд, что вполне себе круто. Не ванильное чтение, но вполне достойный современный роман. Почему-то, у меня нет ощущения, что мы увидим еще что-то от этого автора (буду рада ошибиться), но то, что он сделал, несомненно классная литература.