Верблюд
Каждый раз, когда кажется, что все более-менее сносно, жизнь подкладывает на верблюда новую соломинку и с интересом наблюдает за попытками пройти через игольное ушко… нет не в рай, черт с ним с раем, просто хоть как-то просочиться в нормальную жизнь, где есть радость, хорошая погода, смех и только верблюдам, вопреки библейским мудростям, путь туда заказан.
У мамы болит ухо. Она причитает, охает, молится, матерится и жалуется. И так 4 дня. ОРВИ. Врач пришел на второй день, померил сатурацию, выписал направление на КТ и ушел. На всякий случай свозила на КТ и это отдельный квест - одеть, довести до лифта, спуститься по лесенке, усадить в машину. Хорошо в платных КТшочных нынче сервис - пандусы, коляски, чистота и пустота. Мама не понимает, как задержать дыхание. Ей объясняет робот, затем медсестра, потом в камеру под излучение отправляют меня, и я ору благим матом: «Вдохни! Не дыши! Дыши!» и все равно за пять попыток ни одного нормального снимка, описание делают сравнительное, но утешительное. Не пневмония. И на том спасибо. Потом маму укачивает в машине, потом надо вылезти из машины, дойти до ступенек, подняться, раздеться, разуться…
На третий день ОРВИ осчастливило и меня. Теперь мне надо таскать и обихаживать сразу два тела. И попробуй докажи, что не верблюд. Жухлая вата вместо мозгов. Закрывающиеся глаза. Мама плохо слышит, и я кричу срывающимся голосом, чувствую, как каждое слово тяжелым шариком-подшипником катится в пустой голове.
Я верблюд - род млекопитающих из трибы Camelini семейства верблюдовых подотряда мозоленогих, мозолеруких и мозолеязыковых. Характерные анатомические, физиологические и психологические особенности позволяют мне необычайно долго обходиться без радостей жизни и довольствоваться малым, даже когда фоном звучит бесконечное мамино: «Ох-Господи-Блять-Когда-Все-Это-Кончится-Ой-Блять-Сил-Нет-Господи-Сколько-Можно-Ох».
И всех жалко. Маму с ее ухом. Себя. Верблюда.
У мамы болит ухо. Она причитает, охает, молится, матерится и жалуется. И так 4 дня. ОРВИ. Врач пришел на второй день, померил сатурацию, выписал направление на КТ и ушел. На всякий случай свозила на КТ и это отдельный квест - одеть, довести до лифта, спуститься по лесенке, усадить в машину. Хорошо в платных КТшочных нынче сервис - пандусы, коляски, чистота и пустота. Мама не понимает, как задержать дыхание. Ей объясняет робот, затем медсестра, потом в камеру под излучение отправляют меня, и я ору благим матом: «Вдохни! Не дыши! Дыши!» и все равно за пять попыток ни одного нормального снимка, описание делают сравнительное, но утешительное. Не пневмония. И на том спасибо. Потом маму укачивает в машине, потом надо вылезти из машины, дойти до ступенек, подняться, раздеться, разуться…
На третий день ОРВИ осчастливило и меня. Теперь мне надо таскать и обихаживать сразу два тела. И попробуй докажи, что не верблюд. Жухлая вата вместо мозгов. Закрывающиеся глаза. Мама плохо слышит, и я кричу срывающимся голосом, чувствую, как каждое слово тяжелым шариком-подшипником катится в пустой голове.
Я верблюд - род млекопитающих из трибы Camelini семейства верблюдовых подотряда мозоленогих, мозолеруких и мозолеязыковых. Характерные анатомические, физиологические и психологические особенности позволяют мне необычайно долго обходиться без радостей жизни и довольствоваться малым, даже когда фоном звучит бесконечное мамино: «Ох-Господи-Блять-Когда-Все-Это-Кончится-Ой-Блять-Сил-Нет-Господи-Сколько-Можно-Ох».
И всех жалко. Маму с ее ухом. Себя. Верблюда.