О трудностях работы с птицами
Сломала и починила велосипед, сломала и починила компьтер, смонтировала длиннющий ролик-презентацию программы Авиньонского фестиваля и вот думаю: писать диплом по-прежнему дичайше не хочется, потому запишу чуть-чуть про то, что вместо. Например, рубрика "в мире животных". Спектакль "Берег в темноте" (La rive dans le noir) адаптирован для слабовидящих зрителей. Они придут с собаками-повадырями. В спектакле "Берег в темноте" играют птицы. Они совсем еще птенцы и родились в неволе, другой фауны не знают, услышат про собак - могут и не придти. Это долго беспокоило ответственного птичника, который со всей ответственностью беспокоил все службы фестиваля. В итоге собак решено спрятать за стульями в третьем ряду. Почему в третьем, неизвестно. Надеются, что и у птиц зрение так себе? Спросить не успела, теперь мучаюсь.
Дальше из мира занимательных вещей. Каждый год на фестивале верстают книжечку с мордами всех сотрудников. Их в июле около восьмисот. Пришел в ночи в бар фестиваля. Есть и такой, со всем снобством, пафосом и, как водится, рациональным всему этому делу оправданием - столько туристов, что если ничего не застолбить и чужих от ворот не отогнать, то и выпить после работы негде. Пришел, в общем, открыл книжечку, сверил ФИО и пошел как родной к товарищам у стойки.
Еще вот про зверства, пожалуйста. Из моего промо-ролика изъяли чудесные фото голого японца с младенцем из спектакля Ангелики Лидделл. Они там сидят на полу и чему-то радуются. А история сама тревожная, на реальных событиях основанная. Про японского туриста-ганнибала, который съел подругу. Про большую любовь история. Это не я издеваюсь, это нам программный директор Аньес Троли так объяснила. Посмотрели на мои дрожащие кадры и прочие бередящие душу спецэффекты и сказали: детей в спектакле Ангелики не будет. Произнесено это было с глубоким облегчением. Прочитала вот только что интервью Марины Давыдовой, где та упоминает Лидделл, и теперь вижу, что придется постараться на это непотребство все-таки попасть.