Страшные тайны подземного города под Соледаром: Что нашли российские военные в шахтах
1 марта 2023 14:51
Дмитрий СТЕШИН
специальный корреспондент отдела политики
Вместе с бойцом, освобождавшим и зачищавшим подземелья Соледара, военкор KP.RU Дмитрий Стешин спустился в соляную шахту на глубину 300 метров
Шахты начали разрабатывать еще в конце 19 века и за все время смогли выбрать лишь 3% от всех запасов
Фото: Дмитрий СТЕШИН
Даже там, в недрах земли, я хорошо слышал битву за Бахмут.
СПАСИБО, ЧТО БОЛЬШЕ НЕ «СIЛЬ»
Я ждал эту «экскурсию» почти две недели. Выезд откладывался, «по соображениям безопасности», точнее - противник постоянно обкладывал артиллерией, «градами» и «ураганами» вход в шахту. Но, в последние дни ему стало совсем не до этого: оборона Бахмута (Артемовска) трещит по швам и украинские артиллеристы вычеркнули гражданские объекты из списка приоритетных целей. По шахте «Артемсоль» накидывают, но без огонька, «для профилактики», чтобы изжить горечь потери. Украине есть отчего расстроиться.
В минувшие выходные в Киеве на благотворительном аукционе распродавали «последнюю партию соли» из Соледара, по тысяче гривен за килограммовую коробку. Вырученные деньги пойдут, надо полагать, на бегство из Бахмута?
По дороге в Соледар
Фото: Дмитрий СТЕШИН
Все в Советском Союзе, да и позже - в России эту соль покупали, ели или хотя бы видели - такие картонные бело-синие пачки с надписью «Сiль». Но там, под Соледаром, этой соли еще много осталось - примерно 5 миллиардов тонн. Шахты начали разрабатывать еще в конце 19 века и за все время смогли выбрать лишь 3% от всех запасов. Соль, кстати, очень чистая ее можно сразу фасовать и продавать, без всякой обработки. Недаром ее экспортировали в 22 страны, а в СССР - чуть ли не половина потребляемой соли добывалась на Донбассе в Соледарских копях.
По последним данным, общая длина соляных выработок под Соледаром около 300 километров и эти объекты стали настоящей головной болью для штурмовиков ЧВК «Вагнер». Один из парней, зачищавших эти шахты, уже ждет нас. Надеваю броню и пересаживаюсь в УАЗ «Патриот». На улице +9, но земля еще не оттаяла, на реках лед, настоящая распутица впереди. Но, на дорогах уже есть места, где даже легендарный УАЗик едет боком.
Фото: Дмитрий СТЕШИН
Водитель оглядывается на меня:
- Химию будешь?
И, не дождавшись ответа, протягивает мне банку энергетика. Мы говорим о том, что в тылу даже не подозревают, как на фронте любят и ценят энергетические напитки. Вспоминаю, легендарный комбат Моторола называл энергетики «топливом войны». Как в подтверждение этих слов, в одной из прифронтовых полуразрушенных деревушек, на заборе красуется надпись: «Занято! Не лезть! ШО»(штурмовой отряд. - Авт.) «Берн» (известный энергетик. - Авт.).
90 ЭТАЖЕЙ ПО РЖАВЫМ ЛЕСТНИЦАМ
Бахмутское полукольцо окружения кипит. Я сам сейчас живу в Донецке в зоне слышимости боев за Авдеевку и Марьинку, но такая артподготовка длится там от силы несколько часов. Здесь - круглые сутки!
90 этажей вниз...
Фото: Дмитрий СТЕШИН
Вдалеке, из жиденького тумана вдруг вылетают длинные языки пламени и только потом доходит плотный звук - это работают по Бахмуту САУшки (самоходные артустановки. - Авт.). У шахты машут руками, показывая, чтобы мы скорее заезжали под крышу и не зацепили брюхом машины торчащий из асфальта двигатель от «Урагана».
- Вчера прилетел, - говорит нам встречающий и показывает на аккуратную дырку в бетонной крыше.
Под землю меня проводит один из штурмовиков-«музыкантов», зачищавший все шахты Соледара. Эта - самая интересная, «туристическая». В 2007 году в ней создали санаторий «Соляная симфония», там, внизу, есть на что посмотреть.
Дмитрий Стешин спустился в соляную шахту на глубину 300 метров
Фото: Дмитрий СТЕШИН
В душе я надеялся, что сейчас зайду в шахтерскую клеть и через минуту с заложенными ушами окажусь на дне. Но, все подъемные механизмы, отступающие ВСУшники взорвали из принципа - так не доставайся же ты никому. Да и в радиусе десятка километров нет электричества. Для меня, вход в шахту - узкий лаз. Из темноты пахнет застоявшимся дизелем, ржавчиной. Воздух соленый на вкус. Сопровождающий меня штурмовик говорит серьезно:
- Ты точно решил, что тебе туда нужно? Глубина горизонта 300 метров.
Он подбирает сравнение:
- Это примерно как... Тебе нужно спуститься с 90-этажного здания, а потом подняться обратно. Там не лестницы, а вертикальные трапы. Спуск - минут сорок. Подъем - зависит от здоровья. Может и два часа, и три…
Там, внизу, есть на что посмотреть
Фото: Дмитрий СТЕШИН
Я говорю, мол, почти две недели ждал этой «экскурсии», готовился.
- Как?
- Перед сном шевелил пальцами ног.
Все одобрительно ржут. Обстановка разряжается и мне становится легче. Подгоняю лямки рюкзака. В нем камера и два фонаря, третий на лбу. Кто-то из провожающих замечает, что у меня нет перчаток и отдает свои. Кто бы знал, с какой благодарностью я вспоминал этого парня все часы спуска и подъема.
Фото: Дмитрий СТЕШИН
Протискиваемся в дыру. Оголовье шахты забетонировано. Сам ствол забран чугунными тюбингами, как тоннели метро. Вниз уходят бесконечные лестницы и фонарь, конечно, не добивает до дна шахты. Мы спускаемся так, чтобы между нами была одна площадка - гарантия, что сорвавшийся, не заберет с собой товарища. А сорваться реально - лестницы-трапы все в слоистой ржавчине, шатаются, ступени-перекладины проседают под ногами и руками.
Автора не покидало ощущение, что он внутри какого-то сказочного чертога
Фото: Дмитрий СТЕШИН
ПРОСТО «РУС»
Мы сидим на корточках на 30-й отметке, до дна осталось 38 табличек. Языки на плече. Под ногами коврик из мягкой соляной взвеси и хлопьев ржавчины. Тоже самое добро висит в воздухе и раздирает легкие - вентиляция не работает с Нового года. Я пытаюсь записать стендап и мой проводник говорит, что снимать его нельзя. Ни в коем случае. Даже со спины или в маске - голос могут узнать. В голосе штурмовика акцент, и я даже замечал, как он с ним боролся, замедляя речь, тщательнее выговаривая слова. Объясняет:
- Я не из России, я из (называет одну из среднеазиатских республик СНГ. - Авт.). Если меня узнают - сразу «десяточка» или «пятнашка». Знакомый вернулся в 2016-м, воевал в ополчении, мать его даже покормить не успела, приехали, забрали, осудили. А я давно хотел к «музыкантам» попасть…
Зал-стадион
Фото: Дмитрий СТЕШИН
Я только собираюсь спросить его - зачем? Деньги? Приключения? Но, парень упреждает мой вопрос:
- У меня позывной «…», так на нашем языке называют русских.
- Можно, я буду звать тебя «Рус»?
«Рус» кивает и рассказывает, как первый раз спускался сюда со штурмовой группой. Много бродило слухов, что ВСУшники использовали шахты для укрытий от обстрелов и вообще, собирались в них обороняться. «Рус» объясняет:
- В этом не было смысла. Если бы соледарские шахты соединялись между собой - да. А так, эта шахта - ловушка. Мы первый раз спускались в нее в брониках, тащили с собой «мухи» и «шмели» (гранатометы и огнеметы. - Авт.). Ждали, что здесь все будет заминировано. А здесь жили какие-то шахтеры, до Нового года. Потом им скомандовали уйти и подорвали моторы подъемника.
Подземный храм
Фото: Дмитрий СТЕШИН
- Как же вы поднимались обратно со всем этим добром?
«Рус» улыбается в бороду:
- Долго и тяжело.
О том, что нужно будет еще подниматься, я старался не думать и совершенно забыл об этом, когда спустя 40 минут оказался на горизонте и первый раз полоснул фонарем по своду соляных выработок. Свод заискрился хрусталем.
Со стены смотрела Алла Пугачева в строительной каске
Фото: Дмитрий СТЕШИН
И АЛЛА ПУГАЧЕВА В КАСКЕ
Несколько часов мы бродили по шахте и меня не покидало ощущение, что я внутри какого-то сказочного чертога. Сияло и искрилось все вокруг. И при этом было на удивление тепло - нас уже грело раскаленное ядро планеты. Но рокот артиллерийских дуэлей постоянно возвращал меня в реальность, даже на такой чудовищной глубине все было хорошо слышно.
Мы не пошли в рабочие выработки, где стояли горнопроходческие комбайны - по словам «Руса», идти туда не меньше 3 километров. А наверху нас ждали ребята и было слышно, что нет-нет, а по шахте прилетало. Нам нужно было поторапливаться.
Подземное кафе
Фото: Дмитрий СТЕШИН
«Рус» попробовал завести дизельный транспортер, чтобы сгонять в новые выработки. Машина долго чихала, светила фарами, но свет их становился все тусклее - аккумулятор издох окончательно.
Мы осмотрели только «туристическую» часть и это заняло больше часа. Все было в полном порядке, не разграблено, не разорено. Склад противогазов-самоспасателей для туристов. Склад касок, хотя они здесь не имеют смысла - соляной пласт настолько прочный, что его даже не нужно крепить, в отличии от угольных шахт. Поэтому, здесь из выработок получались гигантские залы уходящие в темноту, с потолками высотой с 9-этажный дом.
Фото: Дмитрий СТЕШИН
Мы заглянули в один из пещерных храмов, и я поставил свечу за наших, за тех, кто сражается на далекой поверхности земли.
В зале-стадионе «Рус» немного попинал мячик. Зашли в бар - на стойке нас ждал поднос с одноразовыми стаканчиками. В каждом пакетик чая, только добавь воды. Но, не на чем ее было согреть, а «Рус» отсоветовал мне пить:
- Терпи, будет легче подниматься, наверху напьемся.
Наверх не хотелось - такая умиротворенность была разлита в этом хрустальном дворце. Если бы не бесконечные «бамм!», «бамм!» доносящиеся с поверхности.
Кристал соли на память
Фото: Дмитрий СТЕШИН
В одном их кафе, а их здесь оказалось чуть ли не десяток, хозяева продвигали «украинскую» тему. Затащили в кафе плюшевое чучело лошади в натуральную величину и развесили вышиванки с рушниками.
В соседнем зале я вздрогнул - со стены на меня смотрела Алла Пугачева в строительной каске, благочестиво возжигающая свечу в подземном храме. «Рус» горько заметил:
- Так обнулить свою жизнь! Была певица двух эпох, могла остаться в истории. Когда шахту запустят, лично приеду и все эти портретики сниму.
Из шахты я забрал на память кристалл соли размером с кулак. На вид он ничем не отличался от хрусталя, только соленый. Я лизнул его, чтобы проверить.
Фото: Дмитрий СТЕШИН
ЗАЧЕМ УКРАИНА РАЗРУШАЕТ ГОРОДА
Наверху грохнуло и вниз что-то посыпалось, звонко пересчитывая железные конструкции. «Рус» первый раз закричал за все это путешествие:
- К стволу! К стволу прижимайся! Уйди с лестницы!
Снаряд лег где-то у оголовья шахты, может, попал прямо в ангар. Их было три этих снаряда, выпущенных с интервалом в несколько минут. И каждый раз мы с «Русом» вжимались в чугунные тюбинги. Я молился, чтобы вся эта траченная ржой 300 метровая конструкция не обрушилась, чтобы выход из шахты не завалило. Но, я хорошо слышал, как наши артиллеристы плотно накинули в ответ, и враг заткнулся.
Через 2 часа, мокрый как мышь, задыхаясь и откашливая ржавчину, я выбрался на свет Божий. Но Божьего на этом свете было мало. Сопровождающий показал на небо и сказал мне утвердительно:
- Едем, облачность растягивает, сейчас ВСУшные «птички» появятся.
Мы обнялись с «Русом» на прощание. На СВО за несколько часов знакомства узнаешь человека лучше, чем за десять лет.
От Соледара мало что осталось
Фото: Дмитрий СТЕШИН
Мне удалось рассмотреть сам Соледар. И лучше бы я его не видел. От города мало что осталось. Меньше, чем от Мариуполя. И, судя по грохоту артиллерии, похожая судьба ждет Бахмут. Наверное, я первый раз осознал суть бандеровского замысла. Украина, как этнополитический конструкт, не имела к этим русским городам никакого отношения. И не могла забрать их с собой, унести, не отдать тем, кому они принадлежат по праву создания. Поэтому она решила их уничтожить бессмысленно и беспощадно, наполнив кровью собственных мобилизованных людей, отловленных в супермаркетах и на автобусных остановках. После нашей победы, нам останется разгребать руины и ненавидеть тех, кто это сделал.
После нашей победы, нам останется разгребать руины
Фото: Дмитрий СТЕШИН
За Соледаром вдоль дорог пошли размочаленные деревушки. И почти в каждой, я видел одну и ту же картину. Огромные игрушечные звери сидели на лавочках у калиток, смотрели глазами-пуговками на ползущие по грязи машины и танки, провожали солдат или встречали. Кто-то вынес их из разрушенных домов. Не я один улыбался, разглядывая огромного мохнатого медведя, обнимавшего своего друга - сине-белого слона. И от этого зрелища легче на душе становилось не только мне.
via