(no subject)
Как наш премьер-министр в историю вошел
Отказ Дэвида Кэмерона принять условия спасения евро надолго, а может, и навсегда изменил отношения Британии с остальной Европой
День 9 декабря 2011 года несомненно войдет в британскую историю. В этот день Соединенное Королевство впервые за последние 66 лет разругалось со странами Западной Европы. Причиной этого стало твердое «нет», которым ответил премьер-министр Дэвид Кэмерон на требования «Меркози».
Это имя, как известно, собирательное. Им в последнее время принято объединять немецкого канцлера Меркель и французского президента Саркози - лидеров двух крупнейших экономик континентальной Европы. Они представили на саммите ЕС в Брюсселе пакет мер, которые с их точки зрения необходимы для спасения дышащего на ладан евро.
Смысл мер состоит в ужесточении финансовой и налоговой дисциплины внутри Еврозоны. Считается, что в результате будет проще добиться дисциплины в экономической политике разных стран-членов ЕС. Лидеры Европейского союза, опасающиеся повторения банковского кризиса 2007-2008 годов, надеялись заключить новый всеобъемлющий договор о европейских финансах, обязательный для всех 27 стран-членов ЕС. Для стран, которые нарушат правила о бюджетном дефиците, предусматриваются вполне себе серьезные автоматические штрафные санкции.
Однако Кэмерон убежден, что введение новых механизмов финансового регулирования негативно отразилось бы на работе лондонского Сити. Тут важно заметить, что забота о благополучии Сити - не альтруизм и не блажь премьера. Деловое сердце Британии обеспечивает более половины финансовой деятельности всего европейского континента и платит значительную долю налогов в казну королевства. Поэтому он потребовал сделать для Сити исключение.
Но европейцы сочли, что Сити обойдется и отвергли британское требование. И тогда Британия заблокировала попытки сделать этот пакт обязательным для всех 27 стран-членов ЕС. «Там, где мы не можем получить нужных нам гарантий, лучше вовсе отказаться от участия, - заявил британский премьер. - По существу, я воспользовался правом вето».
Эти слова, произнесенные Кэмероном в 5 утра сразу по выходе из зала заседаний, стали историческими. За последние 40 лет, то есть с тех самых пор, когда Британия присоединилась к Общему рынку, ее лидеры находили мирную тропинку между традиционным недоверием Лондона к европейским соседям и выгодами континентальной кооперации. Даже Маргарет Тэтчер, не скрывавшая своего откровенного недовольства «европейскими друзьями», все-таки согласилась на Маастрихтский договор.
Между тем, сегодня никто не может с уверенностью сказать, прав был британский премьер или ошибался. Если меры, принятые 26 остальными странами ЕС, не сумеют спасти еврозону, Лондон окажется победителем и обретет много новых союзников на континенте. Если же «Меркози» добьются успеха - Британия останется в проигрыше и изоляции.
Экспресс-опрос, проведенный «Таймс», показал, что большинство британцев поддерживают позицию премьера. В национальной памяти еще живы воспоминания о тяжелых и кровопролитных войнах за сохранение британского суверенитета. Впрочем, если нынешнее решение приведет к падению экспорта в Европу и увеличению безработицы в стране, Кэмерону и его команде не поздоровится. Правда, политики более прагматичны. Лидер лейбористов Эд Милибэнд твердит, что Кэмерон оскандалился в Европе, а партнер по коалиции Ник Клегг осторожно заявил, что поступок премьера может оказаться ошибочным.
Интересно, как восприняла «брюссельский ночной скандал» русская Британия. Беседы с нашими соотечественниками показывают, что мало кто из них понимает мотивы британского вето. «Чего они ссорятся, - удивляется бизнесмен Андрей, - они же все европейцы!» «Ну, вот, дожили, придется теперь в Европу по визе ездить, - искренне сокрушается дама, давно наслаждающаяся преимуществами безвизовых путешествий с британским паспортом в кармане. Евроскептицизм консервативно настроенной части здешнего общества представляется ей ничем иным, как амбициозным капризом и результатом «дурацкого английского высокомерия».
Я думаю, что, связав свою жизнь с Британией, не грех отвлечься от привезенных с собой представлений и попробовать вникнуть в чувства и мысли окружающих тебя людей. Преинтереснейшее занятие, между прочим...
Зураб Налбандян
«Британские парадоксы»