Три поэта. Выпуск седьмой. Парфёнов-Фогельсон-Добронравов
Воскресенье, весенний пасмурный вечер, самое лучшее время чтобы начать очередной рассказ из серии "Три поэта".
Есть два типа людей. Поэты-песенники и все остальные. Периодически люди из второй группы решают, что ХВАТИТ ЭТО ТЕРПЕТЬ и переходят в первую. Из первой же выйти нельзя, и единожды став на эту скользкую тропу уже не знаешь, где остановишься. Сегодня я расскажу вам о трёх людях, которые стали поэтами-песенниками и чем всё это в итоге закончилось. Итак, у нас в гостях малоизвестный руководитель Госплана Пётр Парфёнов, бесхитростный еврей Соломон Фогельсон и мастодонт в мире поэтов Николай Добронравов.
Представьте себе Уфимскую губернию. Конец 19-го века, село Никольское, середина лета, котята бегают за бабочками, коровы мычат, пахнет навозом, цветёт картошка. Жена беременная лежит на полатях и тяжко вздыхает. Примерно такую картину мог бы увидеть будущий командир полка Пётр Семёнович, если бы мог видеть свою семью за пару дней до рождения. Впрочем, после рождения ничего особенно не поменялось. Мальчик Петя пас свиней, батрачил на богатых соседей, учился на булочника и жил нормальной жизнью деревенского мальчонки. Когда началась Первая Мировая, Петя пошёл в армию, начал писать стихи и быстро дослужился до штабс-капитана. Не знаю, насколько это важная должность, но звучит внушительно.
Задумчиво смотрит вдаль
Внезапно началась гражданская война, и веселье закончилось. В 1917 году он отправляется создавать крестьянские советы в Барнауле. Неожиданно в Барнауле вспыхивает восстание, красные уходят, а Парфёнова сажают в тюрьму. Потом быстро освобождают, дают уехать в село к родителям и сажают снова. Он сбегает из-под конвоя, устраивается в освободительную армию, снова попадает в тюрьму, снова освобождается и снова попадает в тюрьму из-за подозрений красной контрразведки. На самом деле подозревали его зря. Но после последнего заключения с блэк-джеком и пытками, он разозлился на красную армию и договорился с белыми партизанами о том, что будет поставлять информацию.
Вскоре это безобразие ему надоедает, он уезжает на Дальний восток, знакомится с Блюхером, входит в совет министров, переезжает в Москву, устраивается корреспондентом, становится сперва замом по торговым отношениям с Персией, потом советником по Дельнему Востоку, а потом и вовсе руководителем Госплана. В 34-м он вступает в союз писателей. Ещё бы! Ведь именно тогда выясняется, что он - автор известнейшего гимна партизанского движения!
[По долинам и по взгорьям...]
По долинам и по взгорьям
По долинам и по взгорьям
Шла дивизия вперед,
Чтобы с боем взять Приморье -
Белой армии оплот
Наливалися знамена
Кумачом последних ран,
Шли лихие эскадроны
Приамурских партизан.
Этих лет не смолкнет слава,
Не померкнет никогда -
Партизанские отряды
Занимали города.
И останутся, как в сказках,
Как манящие огни
Штурмовые ночи Спасска,
Волочаевские дни.
Разгромили атаманов,
Разогнали воевод
И на Тихом океане
Свой закончили поход.
Впрочем, союз писателей ему мало чем помог. В тридцать пятом внезапно вспомнили, что он написал за свою жизнь всего одну известную песню, к том уже когда-то боролся с большевизмом. Его садят в бутырку, а в тридцать седьмом и вовсе расстреливают. Грустная история.
Второй герой нашего разговора грустить не любил. Как и все люди, имеющие имя Соломон, ему больше нравилось радоваться и писать весёлые песни, чем он всю жизнь и занимался. Молодец.
Задумчиво смотрит в другую вдаль
Соломон писал стихи ещё с детства, потому когда в 35-м году его призвали в Балтийский Флот, он сразу отправился в Театр, который при этом флоте содержался. Там он помогал сценаристам, писал стихи и песни, в общем, жил полной жизнью. Театр находился в Кронштадте, а значит до Ленинграда - и до ближайшего профессионального литератора было не меньше полусотни километров. Что по тем временам было достаточно большим расстоянием. Во многом поэтому Соломон стал в театре одним из главных. Молодец.
Постепенно став известным, он начал писать стихи к фильмам. Большинство из его стихов было не лучшего качества. Но иногда попадались и очень даже ничего. Как например:
[Эй, моряк!..]
Эй, моряк!
Нам бы, нам бы, нам бы, нам бы всем на дно.
Там бы, там бы, там бы, там бы пить вино.
Там под океаном
Мы трезвы или пьяны -
Не видно все равно.
Эй, моряк, ты слишком долго плавал.
Я тебя успела позабыть.
Мне теперь морской по нраву дьявол.
Его хочу любить.
С якоря сниматься, по местам стоять.
Эй, на румбе, румбе, румбе так держать!
Дьяволу морскому
Свезем бочонок рому,
Ему не устоять.
Эй, моряк, ты слишком долго плавал.
Я тебя успела позабыть.
Мне теперь морской по нраву дьявол.
Его хочу любить.
Интересно, что Фогельсону приписывается авторство песни "Потому что мы пилоты", которое написал его друг - Алексей Фатьянов. А вот практически единственное хорошее стихотворение - про эйМоряка - часто передают различным авторам, от Лаймы Вайкуле до того же Фатьянова. А написал его именно Фогельсон. Молодец.
Третьего автора сложно назвать никому неизвестным, так что непонятно, что он делает в моём рассказе. Но раз уж пришёл - поговорим и о нём. Николай Добронравов, муж Александры Пахмутовой, легенда советской эстрады и вообще - супермен. После того как Советский Союз распался, темп работы Николая Николаевича сильно упал, а так бы он вполне мог сравниться по производительности с Эннио Морриконе, родившемся на две недели раньше (10 ноября против 22-го ноября 1928 года) и пишущим музыку до сих пор.
Снова этот задумчивый взгляд...
Про Добронравова все и без меня всё знают. Написал сто тыщ песен, а к ним полмиллиона мелодий, писал сценарии, профессиональные гимны и героизировал всё, что только можно. Чтобы не пересказывать двадцать раз всем известные истории поговорим об одной его песне.
"Нежность" заказали Добронравову в начале шестидесятых, когда увлечение космосом набирало обороты. Для максимального успеха было решено пригласить в качестве исполнителя Майю Кристаллинскую, лучше всех умеющую передавать грустные и сентиментальные нотки. Расчёт удался: трогательна песня мгновенно разлетелась по всей стране, на многие годы стала любимой композицией лётчиков-космонавтов, разошлась по многим фильмам и сотню раз перепевалась, в том числе на других языках.
[Нежность]
Нежность
Опустела без тебя Земля.
Как мне несколько часов прожить?
Так же падает листва в садах,
И куда-то всё спешат такси.
Только пусто на Земле одной
Без тебя, а ты...
Ты летишь, и тебе дарят звёзды
Свою нежность.
Так же пусто было на Земле,
И когда летал Экзюпери,
Так же падала листва в садах,
И придумать не могла Земля.
Как прожить ей без него, пока
Он летал, летал,
И все звёзды ему отдавали
Свою нежность.
Опустела без тебя Земля,
Если можешь, прилетай скорей.
Кстати. Говорят, что сразу после записи песни, когда Кристаллинская допела, музредактор дал ей послушать готовый вариант. Запись оказалась настолько невероятной, что и сама Майя не смогла удержаться от слёз.
Есть два типа людей. Поэты-песенники и все остальные. Периодически люди из второй группы решают, что ХВАТИТ ЭТО ТЕРПЕТЬ и переходят в первую. Из первой же выйти нельзя, и единожды став на эту скользкую тропу уже не знаешь, где остановишься. Сегодня я расскажу вам о трёх людях, которые стали поэтами-песенниками и чем всё это в итоге закончилось. Итак, у нас в гостях малоизвестный руководитель Госплана Пётр Парфёнов, бесхитростный еврей Соломон Фогельсон и мастодонт в мире поэтов Николай Добронравов.
Представьте себе Уфимскую губернию. Конец 19-го века, село Никольское, середина лета, котята бегают за бабочками, коровы мычат, пахнет навозом, цветёт картошка. Жена беременная лежит на полатях и тяжко вздыхает. Примерно такую картину мог бы увидеть будущий командир полка Пётр Семёнович, если бы мог видеть свою семью за пару дней до рождения. Впрочем, после рождения ничего особенно не поменялось. Мальчик Петя пас свиней, батрачил на богатых соседей, учился на булочника и жил нормальной жизнью деревенского мальчонки. Когда началась Первая Мировая, Петя пошёл в армию, начал писать стихи и быстро дослужился до штабс-капитана. Не знаю, насколько это важная должность, но звучит внушительно.
Задумчиво смотрит вдаль
Внезапно началась гражданская война, и веселье закончилось. В 1917 году он отправляется создавать крестьянские советы в Барнауле. Неожиданно в Барнауле вспыхивает восстание, красные уходят, а Парфёнова сажают в тюрьму. Потом быстро освобождают, дают уехать в село к родителям и сажают снова. Он сбегает из-под конвоя, устраивается в освободительную армию, снова попадает в тюрьму, снова освобождается и снова попадает в тюрьму из-за подозрений красной контрразведки. На самом деле подозревали его зря. Но после последнего заключения с блэк-джеком и пытками, он разозлился на красную армию и договорился с белыми партизанами о том, что будет поставлять информацию.
Вскоре это безобразие ему надоедает, он уезжает на Дальний восток, знакомится с Блюхером, входит в совет министров, переезжает в Москву, устраивается корреспондентом, становится сперва замом по торговым отношениям с Персией, потом советником по Дельнему Востоку, а потом и вовсе руководителем Госплана. В 34-м он вступает в союз писателей. Ещё бы! Ведь именно тогда выясняется, что он - автор известнейшего гимна партизанского движения!
[По долинам и по взгорьям...]
По долинам и по взгорьям
По долинам и по взгорьям
Шла дивизия вперед,
Чтобы с боем взять Приморье -
Белой армии оплот
Наливалися знамена
Кумачом последних ран,
Шли лихие эскадроны
Приамурских партизан.
Этих лет не смолкнет слава,
Не померкнет никогда -
Партизанские отряды
Занимали города.
И останутся, как в сказках,
Как манящие огни
Штурмовые ночи Спасска,
Волочаевские дни.
Разгромили атаманов,
Разогнали воевод
И на Тихом океане
Свой закончили поход.
Впрочем, союз писателей ему мало чем помог. В тридцать пятом внезапно вспомнили, что он написал за свою жизнь всего одну известную песню, к том уже когда-то боролся с большевизмом. Его садят в бутырку, а в тридцать седьмом и вовсе расстреливают. Грустная история.
Второй герой нашего разговора грустить не любил. Как и все люди, имеющие имя Соломон, ему больше нравилось радоваться и писать весёлые песни, чем он всю жизнь и занимался. Молодец.
Задумчиво смотрит в другую вдаль
Соломон писал стихи ещё с детства, потому когда в 35-м году его призвали в Балтийский Флот, он сразу отправился в Театр, который при этом флоте содержался. Там он помогал сценаристам, писал стихи и песни, в общем, жил полной жизнью. Театр находился в Кронштадте, а значит до Ленинграда - и до ближайшего профессионального литератора было не меньше полусотни километров. Что по тем временам было достаточно большим расстоянием. Во многом поэтому Соломон стал в театре одним из главных. Молодец.
Постепенно став известным, он начал писать стихи к фильмам. Большинство из его стихов было не лучшего качества. Но иногда попадались и очень даже ничего. Как например:
[Эй, моряк!..]
Эй, моряк!
Нам бы, нам бы, нам бы, нам бы всем на дно.
Там бы, там бы, там бы, там бы пить вино.
Там под океаном
Мы трезвы или пьяны -
Не видно все равно.
Эй, моряк, ты слишком долго плавал.
Я тебя успела позабыть.
Мне теперь морской по нраву дьявол.
Его хочу любить.
С якоря сниматься, по местам стоять.
Эй, на румбе, румбе, румбе так держать!
Дьяволу морскому
Свезем бочонок рому,
Ему не устоять.
Эй, моряк, ты слишком долго плавал.
Я тебя успела позабыть.
Мне теперь морской по нраву дьявол.
Его хочу любить.
Интересно, что Фогельсону приписывается авторство песни "Потому что мы пилоты", которое написал его друг - Алексей Фатьянов. А вот практически единственное хорошее стихотворение - про эйМоряка - часто передают различным авторам, от Лаймы Вайкуле до того же Фатьянова. А написал его именно Фогельсон. Молодец.
Третьего автора сложно назвать никому неизвестным, так что непонятно, что он делает в моём рассказе. Но раз уж пришёл - поговорим и о нём. Николай Добронравов, муж Александры Пахмутовой, легенда советской эстрады и вообще - супермен. После того как Советский Союз распался, темп работы Николая Николаевича сильно упал, а так бы он вполне мог сравниться по производительности с Эннио Морриконе, родившемся на две недели раньше (10 ноября против 22-го ноября 1928 года) и пишущим музыку до сих пор.
Снова этот задумчивый взгляд...
Про Добронравова все и без меня всё знают. Написал сто тыщ песен, а к ним полмиллиона мелодий, писал сценарии, профессиональные гимны и героизировал всё, что только можно. Чтобы не пересказывать двадцать раз всем известные истории поговорим об одной его песне.
"Нежность" заказали Добронравову в начале шестидесятых, когда увлечение космосом набирало обороты. Для максимального успеха было решено пригласить в качестве исполнителя Майю Кристаллинскую, лучше всех умеющую передавать грустные и сентиментальные нотки. Расчёт удался: трогательна песня мгновенно разлетелась по всей стране, на многие годы стала любимой композицией лётчиков-космонавтов, разошлась по многим фильмам и сотню раз перепевалась, в том числе на других языках.
[Нежность]
Click to viewНежность
Опустела без тебя Земля.
Как мне несколько часов прожить?
Так же падает листва в садах,
И куда-то всё спешат такси.
Только пусто на Земле одной
Без тебя, а ты...
Ты летишь, и тебе дарят звёзды
Свою нежность.
Так же пусто было на Земле,
И когда летал Экзюпери,
Так же падала листва в садах,
И придумать не могла Земля.
Как прожить ей без него, пока
Он летал, летал,
И все звёзды ему отдавали
Свою нежность.
Опустела без тебя Земля,
Если можешь, прилетай скорей.
Кстати. Говорят, что сразу после записи песни, когда Кристаллинская допела, музредактор дал ей послушать готовый вариант. Запись оказалась настолько невероятной, что и сама Майя не смогла удержаться от слёз.