"Сердца четырех" Владимира Сорокина
В издание вошли роман "Сердца четырех", поэма в прозе "Месяц в Дахау", пьесы "Dostoevsky trip", "Пельмени" и "Hochzeitsreise" (нем. Свадебное путешествие).
Заметки по ходу чтения.
"Сердца четырех" динамичный треш боевик в стиле лихих 90-х. Четыре героя: мужчина, женщина, мальчик и старик, - должны исполнить свое предназначение. Книга наполнена мистическими ритуалами, шпионскими играми, сменой масок и абсурдно-точными шаржами на реальность. Запоминается последний экшн эпизод перестрелка, когда Сорокин короткими предложениями «подлежащее-сказуемое» буквально бомбардирует читателя. Основной мотив для меня, какая-то гипертрофированная, обостренная бессмысленность происходящего, вроде бы есть направляющий вектор, но герои постоянно срываются в бессвязную речь, действие становится абстракцией, читатель теряет ориентацию. А еще есть добрый советский фильм "Сердца четырех" надо бы посмотреть.
«Месяц в Дахау». Страдающий от ужасов бюрократии литератор отправляется в отпуск, отдых он проводит в концентрационном лагере в Германии. Писатель брюзжит о невзгодах жесткого режима на родине и вырывается на месяц, чтобы восстановить силы в объятьях двухголовой Маргариты-Гретхен и других мучителей. Жанр поэма в прозе сразу дает ассоциации с Ерофеевым, у каждого свои слабости: Веничка пьет, местный герой предается истязаниям.
«Dostoevsky trip» - пьеса о книжных наркоманах. Чем можно сняться после Кафки, как не словить bad-trip от Толстого. О! Что-то новенькое, супер-вещь Достоевский. Вечер у Настасьи Филипповны переходит в сеанс психоанализа для героев «Идиота», Ипполит жаждет обрести новое здоровое тело, Лебедев хочет вылизывать подошвы господ и т.д. Остроумно вывернутое наизнанку подсознательное классики (потом развивается в «Голубом сале»),
«-…Достоевский в чистом виде действует смертельно.
- И что делать?
- Надо разбавлять.
- Чем?
- Ну… попробуем Стивеном Кингом. А там посмотрим».
«Пельмени». Пельмени разные нужны, пельмени разные важны. И под водочку, чтобы над женой поизмываться, и чтобы проститься с отжившим свое отцом, которому нет места в новом мире. Характерная резкая смена декораций, усиливающая абсурдность происходящего, когда за дверью из комнаты оказывается другой мир, а герои оборачиваются абсолютно другими персонажами.
«Hochzeitsreise (Свадебное путешествие)». Ответственность за грехи отцов, чувство вины целого поколения, участвовавшего в преступлениях тоталитарного режима. Схожесть советского и фашистского режимов. Мать невесты, следователь НКВД и отец жениха, оберфюрер СС, намного лучше подходят друг другу, чем их несчастные чада.
Сорокин мастерский стилист. Он выстраивает свои тексты точно и выверено, деструктивный поток слов, которые порой не имеют значения, создает нужное впечатление и ритмику. Форма также важна как и смысл, или в форме смысл.
Иногда Владимир Георгиевич до ужаса прямолинеен, если уж кому-то трахают мозг, то в самом, что ни на есть прямом смысле. Переход от одного поколения к другому, процесс ухода, забывания родителей зачастую осуществляется с помощью поедания.
Сорокину присуще интересное чувство юмора, когда среди жутких пыток герой вдруг начинает напевать: "жри меня и я вернусь только очень жри жри когда наводят грусть жирные дожди", становится смешно, абсурдность зашкаливает. Не знаю, как после такого можно обвинять его «как он может писать такие ужасные вещи», излишняя серьезность здесь неуместна.
У Сорокина сложные отношения с тоталитарным государством, это важная часть всех его книг.