(no subject)
Ночь. Улица. Фонарь. Аптека...
То есть не так. Глубокая ночь. Москва. Интернет кафе. Тусклый свет качающейся над головой лампы. Голоса матерящихся игроков снизу. Тающие деньги в кошельке. Я пишу вторую по счету Незаконченную Работу. Осталось еще три. А еще я сегодня, превозмогая себя, взяла сорокаминутное интервью у древнего испанца (он из "испанских детей", приехал в Москву в 1937-ом). Было интересно. Потом Луис угощал меня кофе с тортом, говорил, что его дом - мой дом. И что бы вы думали? Диктофон решил взбрыкнуть, и уникальные рассказы восьмидесятилеьнего старика, а заодно и мой хромающий испанский, исчезли навеки.
Ну что тут сказать? Утешает только предстоящая прогулка до дома по пустынным арбатским переулкам.
Я вас всех люблю!!! Кто в Москве, появляйтесь!!!
То есть не так. Глубокая ночь. Москва. Интернет кафе. Тусклый свет качающейся над головой лампы. Голоса матерящихся игроков снизу. Тающие деньги в кошельке. Я пишу вторую по счету Незаконченную Работу. Осталось еще три. А еще я сегодня, превозмогая себя, взяла сорокаминутное интервью у древнего испанца (он из "испанских детей", приехал в Москву в 1937-ом). Было интересно. Потом Луис угощал меня кофе с тортом, говорил, что его дом - мой дом. И что бы вы думали? Диктофон решил взбрыкнуть, и уникальные рассказы восьмидесятилеьнего старика, а заодно и мой хромающий испанский, исчезли навеки.
Ну что тут сказать? Утешает только предстоящая прогулка до дома по пустынным арбатским переулкам.
Я вас всех люблю!!! Кто в Москве, появляйтесь!!!