Я унижаться не умею…
Оригинал взят у blogrev в Я унижаться не умею…
42 года назад ушёл из жизни поэт Ярослав Васильевич Смеляков.
Ярослав Васильевич Смеляков родился 26 декабря 1912 (8 января 1913) в Луцке (ныне Украина) в семье железнодорожного рабочего. Детство провёл в деревне, где окончил начальную школу. Затем он учился в Москве, в школе-семилетке.
В 1934-1937 годах был репрессирован. Два близких друга Я. В. Смелякова - Павел Васильев и Борис Корнилов были расстреляны в годы Большого террора
В 1951 по доносу двух поэтов был арестован (уже в третий раз) и отправлен в заполярную Инту. А Смеляков вскоре оказался «в казенной шапке, в лагерном бушлате, полученном в интинской стороне, без пуговиц, но с черною печатью, поставленной чекистом на спине». Эти строки были написаны им в 1953 году, в заполярной Инте, печально прославившейся своими лагерями. Упоминаемая черная печать - это лагерный номер Смелякова: Л-222.
Смеляков сидел вместе с будущими сценаристами Дунским и Фридом (их «преступления» тоже связаны с Арбатом - они якобы хотели покуситься на жизнь товарища Сталина, проезжавшего здесь; правда, их окна выходили в переулок, но следователей это не смутило). В их памяти Смеляков «остался тонким, тактичным и, даже больше того, нежным человеком». В лагерной многотиражке «Уголь стране» он вел своеобразный семинар поэзии для заключенных. Просидел Смеляков до 1955 года, возвратившись домой по амнистии (еще не реабилитированный), в огромном потоке освобожденных из тюрем людей: «До Двадцатого до съезда жили мы по простоте безо всякого отъезда в дальнем городе Инте»
Смеляков вернулся в уже пустую квартиру (жена Дуся заочно развелась с ним, выйдя замуж за жокея московского ипподрома Бондаревского). Зато к нему вновь пришли Ваншенкин с Винокуровым, и Ярослав Васильевич стал вспоминать тот августовский вечер 1951 года «с необыкновенной точностью, с хмурой веселостью, с какой-то мрачной наивностью».
Больше Смелякова не сажали. Он много писал, печатался, «и стал теперь в президиумы вхож». Как запоздалый жидкий дождичек, что без пользы льется на раскаленную солнцем землю, посыпались на Смелякова ордена и прочие государственные отметины. За сборник «День России» (1967) ему дали Госпремию СССР.
Умер Смеляков еще нестарым человеком, месяц не дожив до шестидесятилетия. Не прибавила здоровья Ярославу Васильевичу ни новая жена, ни новая квартира на Ломоносовском проспекте, ни бывшая фадеевская дача, на которой он жил в Переделкине. А наиболее пронзительные стихи увидели свет уже после его смерти, в перестройку. И среди них выделяется одно - о его первом следователе:
В какой обители московской,
в довольстве сытом иль нужде
сейчас живешь ты, мой Павловский,
мой крестный из НКВД?
…………………………
Я унижаться не умею
и глаз от глаз не отведу,
зайди по-дружески, скорее.
Зайди. А то я сам приду.
Кажется, что все круги ада прошел этот человек: война, плен, лагеря, но не утратил человеческого достоинства. Была бы моя воля, установил бы на этом арбатском доме памятную доску с такими словами: «Здесь в третий раз арестовали поэта Ярослава Смелякова». Чтобы не забывали. И поэта, и его время.
Автор: Александр Васькин - НГ - http://www.ng.ru/style/2011-04-28/8_styl.html
42 года назад ушёл из жизни поэт Ярослав Васильевич Смеляков.
Ярослав Васильевич Смеляков родился 26 декабря 1912 (8 января 1913) в Луцке (ныне Украина) в семье железнодорожного рабочего. Детство провёл в деревне, где окончил начальную школу. Затем он учился в Москве, в школе-семилетке.
В 1934-1937 годах был репрессирован. Два близких друга Я. В. Смелякова - Павел Васильев и Борис Корнилов были расстреляны в годы Большого террора
В 1951 по доносу двух поэтов был арестован (уже в третий раз) и отправлен в заполярную Инту. А Смеляков вскоре оказался «в казенной шапке, в лагерном бушлате, полученном в интинской стороне, без пуговиц, но с черною печатью, поставленной чекистом на спине». Эти строки были написаны им в 1953 году, в заполярной Инте, печально прославившейся своими лагерями. Упоминаемая черная печать - это лагерный номер Смелякова: Л-222.
Смеляков сидел вместе с будущими сценаристами Дунским и Фридом (их «преступления» тоже связаны с Арбатом - они якобы хотели покуситься на жизнь товарища Сталина, проезжавшего здесь; правда, их окна выходили в переулок, но следователей это не смутило). В их памяти Смеляков «остался тонким, тактичным и, даже больше того, нежным человеком». В лагерной многотиражке «Уголь стране» он вел своеобразный семинар поэзии для заключенных. Просидел Смеляков до 1955 года, возвратившись домой по амнистии (еще не реабилитированный), в огромном потоке освобожденных из тюрем людей: «До Двадцатого до съезда жили мы по простоте безо всякого отъезда в дальнем городе Инте»
Смеляков вернулся в уже пустую квартиру (жена Дуся заочно развелась с ним, выйдя замуж за жокея московского ипподрома Бондаревского). Зато к нему вновь пришли Ваншенкин с Винокуровым, и Ярослав Васильевич стал вспоминать тот августовский вечер 1951 года «с необыкновенной точностью, с хмурой веселостью, с какой-то мрачной наивностью».
Больше Смелякова не сажали. Он много писал, печатался, «и стал теперь в президиумы вхож». Как запоздалый жидкий дождичек, что без пользы льется на раскаленную солнцем землю, посыпались на Смелякова ордена и прочие государственные отметины. За сборник «День России» (1967) ему дали Госпремию СССР.
Умер Смеляков еще нестарым человеком, месяц не дожив до шестидесятилетия. Не прибавила здоровья Ярославу Васильевичу ни новая жена, ни новая квартира на Ломоносовском проспекте, ни бывшая фадеевская дача, на которой он жил в Переделкине. А наиболее пронзительные стихи увидели свет уже после его смерти, в перестройку. И среди них выделяется одно - о его первом следователе:
В какой обители московской,
в довольстве сытом иль нужде
сейчас живешь ты, мой Павловский,
мой крестный из НКВД?
…………………………
Я унижаться не умею
и глаз от глаз не отведу,
зайди по-дружески, скорее.
Зайди. А то я сам приду.
Кажется, что все круги ада прошел этот человек: война, плен, лагеря, но не утратил человеческого достоинства. Была бы моя воля, установил бы на этом арбатском доме памятную доску с такими словами: «Здесь в третий раз арестовали поэта Ярослава Смелякова». Чтобы не забывали. И поэта, и его время.
Автор: Александр Васькин - НГ - http://www.ng.ru/style/2011-04-28/8_styl.html