Постарайся утонуть тихо с достоинством.
Наш дорогой Бакинский друг, ныне проживающий в Сан-Франциско, разразился статьей о бедном Венцеславе Крыже. Похвально, что он изучает мои сочинения, но! какое ужасное зоильство, сколько яду, злобы, диких ветров. Я опасаюсь за помрачение рассудка вышеупомянутого Бакинского фигуранта. Почему он написал возбешенные строки, в которых пытается доказать, что Венцеслав Крыж хочет прославиться? Почему он сделал массу грамматических ошибок в оных, несмотря на то, что в его компе наверняка есть программа АВС? Почему он навязывает мне лавры Герострата, хотя я тихонько сижу в своем ЖЖ, и оттуда посылаю легкие ювеналовы дротики, способствующие моральному оздоровлению общества. Наконец, почему сей фигурант внимательнейшим образом изучает труды Венцеслава Крыжа? Все эти вопросы требуют ответа.
Все просто, зависть, господа, зависть. Каин, зачем ты убил своего брата Авеля? Из зависти, из глупой зависти, которая мешает завистнику обратить внимание на свои дарования и развивать их, чтобы вернуть Господину удвоенное сокровище, о чем наш Бакинский друг не помышляет. Да, когда у нашего друга была кнопка, а он был отцом основателем ПГ навсегда и вкупе со своими сатрапами банил бедного Венцеслава Крыжа, то общественность проголосовала за разбан. Это нанесло отцу основателю страшный моральный удар. Признайся, несчастный, тебе был нанесен страшный моральный удар по твоему Бакинскому самолюбию. Далее, мой друг. Сообщество ПГФ, аббревиатуру которого бедный Венцеслав Крыж определил как полный гроб фекалий, медленно идет ко дну. Оно никому не интересно, народ покидает сей повапленный гроб, ибо ему скучно находиться в его смердящих стенах. А отец основатель ярится; он выискивает интриги вокруг себя, да около.
Да, многих мне пришлось обличить и поправить, среди них Мишка Махов - известный прохвост и враль. Пресловутый Монк сетевой хулиган и бесноватый мерзавец, тот самый Монк, который настаивал, что внематочная беременность крест, а с креста не сходят. Тут и отче Георгий Митрофанов, который объявил иуду Власова истинным русским патриотом. Тут и подлые бабы, но не будем переходить на личности. Да, на этом мы и стоим, именно поэтому, как совершенно верно заметил наш Бакинский друг, моими «текстами восхищаются довольно приличные и неглупые люди». Какой латентный смысл в этой незатейливой фразе! Приличные и неглупые люди им восхищаются, но я, Бакинский орел, открою им глаза. Ну открой, дорогой друг, Венцеслав Крыж не обижается, он только скорбит о несовершенстве человеческого естества, читая твои писульки. Что касается обвинений в плагиате, то да, в целях агитации и пропаганды, я беру чужие тексты для своих нужд, и не скрываю этого. Шекспир все свои темы заимствовал у других сочинителей. Многие темы Пушкина заимствованы из французской литературы. Один из своих рассказов Лев Толстой прямо списал у Мопассана. Ну и что ты этим доказал, дорогой Мискис? Только то, что когда твой корабль тонет, ты умеешь пускать пузыри и портить атмосферу? Да, доказал! Вот тебе стихи, радуйся, я подарил тебе вечность.
Ты явно чужд Москве и москвичам,
Заложникам дворцов и улиц мятых,
Своим несостоявшимся мечтам,
Нашедшим смысл в бесчисленных утратах.
Узнаешь ли ты Родину средь них…
На празднике оскаленной свободы,
Где горечь Сан-францисских мостовых
Дает России ненависти всходы.
Когда везде ты пленник и изгой,
Душой и сердцем чувствующий муку,
И только слов безжалостный покой
Издалека протягивает руку.
Как одиноки все мы, здесь и там,
Как лишни всюду и почти нелепы,
Но скорбно делят память пополам
Незримых ран отеческие склепы.
У кого я списал эти строки, расскажи нам в следующий раз.
Все просто, зависть, господа, зависть. Каин, зачем ты убил своего брата Авеля? Из зависти, из глупой зависти, которая мешает завистнику обратить внимание на свои дарования и развивать их, чтобы вернуть Господину удвоенное сокровище, о чем наш Бакинский друг не помышляет. Да, когда у нашего друга была кнопка, а он был отцом основателем ПГ навсегда и вкупе со своими сатрапами банил бедного Венцеслава Крыжа, то общественность проголосовала за разбан. Это нанесло отцу основателю страшный моральный удар. Признайся, несчастный, тебе был нанесен страшный моральный удар по твоему Бакинскому самолюбию. Далее, мой друг. Сообщество ПГФ, аббревиатуру которого бедный Венцеслав Крыж определил как полный гроб фекалий, медленно идет ко дну. Оно никому не интересно, народ покидает сей повапленный гроб, ибо ему скучно находиться в его смердящих стенах. А отец основатель ярится; он выискивает интриги вокруг себя, да около.
Да, многих мне пришлось обличить и поправить, среди них Мишка Махов - известный прохвост и враль. Пресловутый Монк сетевой хулиган и бесноватый мерзавец, тот самый Монк, который настаивал, что внематочная беременность крест, а с креста не сходят. Тут и отче Георгий Митрофанов, который объявил иуду Власова истинным русским патриотом. Тут и подлые бабы, но не будем переходить на личности. Да, на этом мы и стоим, именно поэтому, как совершенно верно заметил наш Бакинский друг, моими «текстами восхищаются довольно приличные и неглупые люди». Какой латентный смысл в этой незатейливой фразе! Приличные и неглупые люди им восхищаются, но я, Бакинский орел, открою им глаза. Ну открой, дорогой друг, Венцеслав Крыж не обижается, он только скорбит о несовершенстве человеческого естества, читая твои писульки. Что касается обвинений в плагиате, то да, в целях агитации и пропаганды, я беру чужие тексты для своих нужд, и не скрываю этого. Шекспир все свои темы заимствовал у других сочинителей. Многие темы Пушкина заимствованы из французской литературы. Один из своих рассказов Лев Толстой прямо списал у Мопассана. Ну и что ты этим доказал, дорогой Мискис? Только то, что когда твой корабль тонет, ты умеешь пускать пузыри и портить атмосферу? Да, доказал! Вот тебе стихи, радуйся, я подарил тебе вечность.
Ты явно чужд Москве и москвичам,
Заложникам дворцов и улиц мятых,
Своим несостоявшимся мечтам,
Нашедшим смысл в бесчисленных утратах.
Узнаешь ли ты Родину средь них…
На празднике оскаленной свободы,
Где горечь Сан-францисских мостовых
Дает России ненависти всходы.
Когда везде ты пленник и изгой,
Душой и сердцем чувствующий муку,
И только слов безжалостный покой
Издалека протягивает руку.
Как одиноки все мы, здесь и там,
Как лишни всюду и почти нелепы,
Но скорбно делят память пополам
Незримых ран отеческие склепы.
У кого я списал эти строки, расскажи нам в следующий раз.