Сухо, кратко и толково
Аяваска (айяуаска, аяуаска, аяхуаска, ayahuasca) - мой опыт. Месяц в джунглях Перу у шамана
Оригинал взят у ayawaska_v_peru в Аяваска (айяуаска, аяуаска, аяхуаска, ayahuasca) - мой опыт. Месяц в джунглях Перу у шамана
Аяваска давно вызывала у меня сильнейший интерес. Впервые я всерьез подумала о путешествии в Перу после рассказа знакомой девушки о ее опыте. Она проходила ритуал аяваски всего один раз и отзывалась о нем, как об опыте, изменившем всю ее жизнь (ее отчет об аяваске можно найти здесь ). Это традиционный шаманский напиток, состоящий из двух основных компонентов: чакруны - источника ДМТ, вещества, являющегося сильным психоделиком, и лианы, которую местные так и называют аяваска, - источника ИМАО, без которого ДМТ полностью расщепляется в желудке и не попадает в кровь. Шаманы же считают, что действие аяваски не ограничивается химическими реакциями в организме, а путем принятия напитка внутрь человек получает возможность общаться с духом аяваски и получать от духа знания. В Перу аяваска легальна и считается народным достоянием.
чакруна (слева) и лиана аяваска (справа)
Действие аяваски длится около 4-х часов. За 2 недели до приема аяваски категорически нельзя употреблять алкоголь и свинину, кроме этого желательно соблюдать специальную диету. У шамана кроме аяваски я пила еще камалонгу, которая требует более жесткой диеты, чем аяваска. Камалонга - это шаманское растение, которое используют для работы со сновидениями.
Моя диета включала в себя рис, 3 вида вареных овощей - картошку, юкку и 1 местный сорт банана, несладкий и похожий немного на картошку, но более сухой и безвкусный; несколько видов речной рыбы, яйца и иногда перловку. Вся еда без соли и специй, а из напитков - только вода. Когда я закончила с камалонгой, добавились еще вареная морковь и свекла.
Неизбежное следствие приема аяваски - рвота. Начиналась она у меня не сразу, а примерно через час-два. В первый раз она была легкая и быстрая, а в следующие разы все тяжелее и тяжелее. Причем большую часть времени из меня не выходило ничего физического, но по ощущениям казалось, что что-то выходит, что-то тяжелое, мерзкое и противное. Шаман сказал, что таким образом происходит энергетическая чистка, и ее сила зависит от того, сколько человек может выдержать. Чем сильнее человек, тем тяжелее ему приходится.
Я пробыла у шамана чуть больше месяца. За это время я пила аяваску 10 раз, и я с уверенностью могу сказать, что эта поездка - самое удивительное приключение, которое было в моей жизни.
Шаман находился недалеко от Икитоса. Икитос - город, выросший посреди джунглей на берегу реки Амазонки. К нему не ведут никакие сухопутные пути, добраться можно только по воздуху или по реке. Перелет Лима-Икитос - пожалуй самый красивый перелет из тех, что я совершала. Сначала океан, горы с заснеженными вершинами, потом бескрайние джунгли и широкая извивающаяся лента Амазонки.
От Икитоса мы еще около часа плыли в лодке по реке.
Амазонка на рассвете
Я жила в отдельном домике, в который влюбилась с самого первого взгляда. Вместо деревянных стен была москитная сетка, натянутая на брусья.
Находясь внутри, я не чувствовала себя отделенной от джунглей, я часто наблюдала за растениями и животными джунглей, и для этого мне не нужно было даже выходить из дома. Когда поднимался ветер, сетка не мешала проходить ему, и я могла наслаждаться ощущением движения воздуха, соприкасавшегося с моей кожей. А ночью, лежа в кровати, я видела звезды, светлячков, свет луны, заливавший джунгли, и иногда мне казалось, что я нахожусь в сказке или во сне, мне не верилось, что я действительно наяву могу находиться в таком прекрасном месте. И в то же время сетка надежно защищала от комаров. Электричества не было, и, если ночью мне не хотелось спать, я зажигала свечу, и ее мерцающий свет придавал джунглям еще больше таинственности. Я была в полной информационной изоляции. Без интернета, без друзей, без привычных развлечений, которыми я обычно заполняю свое время. Первое время я остро чувствовала свое одиночество, живые, полные звуков и движения джунгли пугали меня, но постепенно страх исчез, и я стала чувствовать себя их частью, а к концу пребывания в джунглях цивилизация стала казаться чем-то очень далеким и странным, как будто это была другая жизнь.
Описать действие аяваски непросто. Она сильно отличается от психоделиков, известных европейцам. Другие психоделики как бы приоткрывают дверь, расширяют границы восприятия, а уж как этим человек воспользуется, и принесет ли это ему пользу или вред, зависит уже от него самого. Аяваска не просто расширяет сознание. Она учит. Она учит именно тому, что человеку нужно больше всего. Она находит слабые места и показывает их. Иногда нежно и аккуратно, а иногда бьет так, что невозможно не отреагировать. Видения аяваски были абсолютно реальны для меня, не менее реальны, чем повседневная действительность. Даже если они были ужасны, я не могла от них сбежать, закрыться, подумать о чем-то другом. Это не было похоже на блуждание в глубинах своего разума, как в других измененных состояниях сознания, например, в сновидениях. Это было воздействие извне, я действительно взаимодействовала с духом аяваски. Каждый опыт был совершенно непохож на предыдущие. Я могла попасть в райский сад, а могла все 4 часа испытывать адские муки. Были путешествия, в которых я исследовала глубины Вселенной, а были такие, в которых я копалась в «грязном белье» своего разума. Были моменты, когда я испытывала глубочайшие мистические переживания, а были такие, когда мной овладевал сильнейший животный страх. Я умирала и рождалась. В одном опыте я училась драться и нападать, а в другом я училась любить. Иногда я решала практические повседневные задачи, например, как мне питаться и как поддерживать тело в хорошей физической форме, а иногда я искала смысл жизни. Каждый опыт был полной неожиданностью, но все их объединяло одно - они были полезны. Аяваска - лучший учитель, который у меня был, и этот месяц в джунглях показался мне более полезным, чем 10 лет обучения в школе. Это не было развлечением. Это была работа над собой, иногда приятная, иногда тяжелая. И когда я закончила диету, у меня появилось ощущение, будто я всю жизнь ходила с повязкой на глазах и не знала об этом, а аяваска приподняла мою повязку, и я впервые в жизни увидела солнечный свет, и он оказался невероятно прекрасным. И я увидела эту повязку и пришла в ужас, - как я могла ее раньше не замечать? Как я могла добровольно всю жизнь бродить во тьме? Эта повязка и сейчас на мне, но теперь я знаю о ней, я ее ощущаю. Я знаю, что она мне не нужна, и я полна решимости избавиться от нее.
Часть 1. Первые путешествия к знаниям и переживание смерти.
Первая церемония аяваски разбила в пух и прах мои ожидания. Я думала, что это будет сильный, тяжелый, шоковый опыт, но аяваска окутала меня мягко и почти незаметно, и тихонечко приоткрыла для меня дверь к пониманию устройства мира. Я увидела, или почувствовала, некое подпространство, нечто, что является сутью всех вещей и явлений. Это подпространство как бы проходило сквозь наш мир и являлось его основой. И оно было единым, неделимым, бесконечным, и в то же время состояло из прямых параллельных нитей, или струн. И не было никаких видений. Мало того, большую часть аяваски я проспала, и это было для меня неожиданностью. Оказывается, под аяваской можно спать.
На следующий день я сказала шаману, что скорее всего аяваски было недостаточно, и в следующий раз надо больше, и кажется, здорово его этим рассмешила. Потом я поняла, почему. Количество всегда было примерно одинаковым, но действовала она всегда по-разному и с разной силой.
Второй опыт был неизмеримо более глубоким. Сначала я столкнулась со своими страхами и увидела, что все они проистекают из единого страха смерти. Когда я это поняла, я встретилась со смертью лицом к лицу и начала умирать. В центре моей груди образовалась воронка, в которую бесконечным потоком лилась черная пустота-смерть. Она растекалась по всему телу, и тело крошилось, осыпалось как сухие листья, и его крошки уносил другой поток. Это было не просто видение, это были абсолютно реальные физические ощущения, и они казались невыносимыми, мне хотелось от них убежать, я пыталась сопротивляться, но это было невозможно. В конце концов я смирилась с тем, что убежать от смерти невозможно, и стала наблюдать за происходящим. Я увидела, что второй поток, который уносил остатки моего тела, был белым, и он был противоположностью черного потока. Черный и белый потоки сплетались между собой и кружились в едином вихре жизни и смерти. Одно неотделимо от другого, жизнь не может существовать без смерти, и обе они - две стороны одной монеты. А в центре этого вихря была неподвижная точка. Я стала двигаться в эту точку, и она приняла форму яйца с прозрачной оболочкой. Когда я зашла в эту точку, я узнала, что она - вход в бесконечность, в то самое подпространство, которое является сутью и основой всего. Оно гораздо более живое, чем все то, что я могу услышать, увидеть и почувствовать в нашем мире. Как только я зашла в эту точку, она растянулась до бесконечности, меня нахлынуло море информации, и я стала изучать устройство нашего мира.
Наш мир - это мир непостоянства. В нем непрерывно происходят процессы рождения, роста, угасания и умирания временных форм. Материя и энергия перетекают из одних форм в другие. Мир постоянно меняется, он как будто танцует. Вечный танец жизни. Самой глубинной сутью этого танца является то самое вечное, постоянное и бесконечное пространство струн. Танец мира похож на волны в океане. Они постоянно в движении, и каждый новый момент отличается от предыдущего. Но они являются лишь рябью на поверхности океана. Сам океан - это и есть та глубинная суть волн, пространство струн. Струны являются многомерными и существуют одновременно в нашем и в других мирах. Эти миры как бы вложены друг в друга. И в каждом происходит свой танец. И сами миры рождаются и умирают. Они рождаются из пустоты и становятся пустотой, но основой этой пустоты является единое пространство струн. Миры - как цветки на растении. Вселенная раскрывается через эти цветки.
На следующий день я впервые в жизни ощутила состояние настоящего, глубокого покоя в обычном состоянии сознания. Я чувствовала свою связь с единой бесконечной сутью, и эта связь давала ощущение как-то неземного спокойствия. Я осознавала, что я являюсь частью танца жизни, одной из преходящих форм, но я чувствовала свою вечную суть, и вопросы жизни и смерти больше не беспокоили меня. Я находила в неподвижном центре, откуда наблюдала за вечным танцем жизни и смерти.
Третий опыт я практически весь проспала. В сон клонило так сильно, что я не могла ему сопротивляться. Проснулась только на время рвоты. Когда я проснулась, оставались смутные воспоминания о том, что во сне я была светящейся точкой и летала в каких-то живых туннелях. Шаман сказал, что вне зависимости от того, сплю я или нет во время действия аяваски, она все равно работает, и это может быть даже лучше, так как ее работе не мешает мой разум, но мне было обидно, что я не помню ничего кроме рвоты, и я твердо решила в следующий раз не спать.
Часть 2. Об избавлении от страхов и устройстве человеческого общества
Оказалось, что в следующий раз я бы и не смогла заснуть, даже если б очень захотела. Было очень много информации. Аяваска учила меня как непонятливого ученика, повторяя важные моменты много раз, разными способами, с разных точек зрения. Самым важным уроком было возвращение к свободе от страхов.
Человек сам себя запирает в домике своих страхов, отграничивается стенами от окружающего мира. Сидит в этом маленьком пространстве и всю жизнь боится выйти наружу, ведь за стенами его поджидает неизвестное, а неизвестное - значит страшное. Ведь он там может умереть. Но на самом деле смерть находится внутри домика, от нее невозможно спрятаться, она неуклонно приближается. А человек всю жизнь проводит в домике в страхе, считая, что смерть поджидает его снаружи. Ему кажется, что за стенами жуткие монстры, которые хотят сломать стены и добраться до человека. И он сидит всю жизнь в своем тесном домике в одиночестве и боится. И даже когда он общается с другим человеком, они сидят в разных домиках, и переговариваются через маленькое решетчатое окошко, ведь так страшно пустить кого-то в свой домик. Ведь только откроешь дверь - и в дом ворвутся ужасные монстры. Но стоит ему осознать, что смерть внутри его домика, что она прямо перед ним, и от нее невозможно спрятаться, как стены дома рассыпаются, словно карточные, и человек вдруг видит, что никаких монстров нету. Он видит прекрасный, удивительный, живой и гармоничный мир. И маленькое пустое пространство его домика становится частью этого мира, и превращается в цветущий сад. А смерть из страшного черного водоворота, засасывающего в пустоту, превращается в сверкающий туннель, являющийся частью райского сада, ведущий в самую суть жизни, в единую суть всего. Таких туннелей бесчисленное множество, и они связывают живой и постоянно меняющийся мир с его единой, вечной и постоянной сутью-основой.
Все человеческие страхи проистекают из одного источника - страха смерти. Этот страх очень силен, но абсолютно бесполезен. Может казаться, что он играет важную роль, уберегает человека от поступков, ведущих к смерти, но на самом деле он лишь ограничивает восприятие мира. Когда нету страха, появляется осознанность. Человек действует рационально и эффективно, не идя на поводу эмоций и колебаний разума. Для того, чтобы избавиться от страха смерти, нужно осознать, что смерть - это не что-то далекое, туманное и страшное, а она уже есть в настоящем моменте. Человек не может знать, когда он умрет. Это может произойти прямо сейчас. И нужно быть готовым к смерти прямо сейчас, в любой момент жизни. Не бояться ее, а принять, как неотъемлемую часть жизни. Дорога, по которой идет человек, - это тонкая грань, похожая на острие ножа, одна сторона которого - это жизнь, а другая - смерть.
Рождение очень похоже на смерть, оно является таким же туннелем, только в обратную сторону. В момент рождения частичка единого вселенского сознания отделяется от него, отпочковывается, словно пузырик. И в момент отделения однородное пространство внутри него обретает свойства мира, в котором оно рождается. Оболочка пропадает, и сознание становится частью мира форм. Частью танца жизни. Я видела пузырики сознания непосредственно перед рождением. Пузырик, в котором находится непроявленная суть сознания. Когда происходит рождение, бесформенная суть проявляется и становится полной. Сознание раскрывается, и через наш мир форм Вселенная осознает сама себя.
Я видела свое рождение. Психологи любят говорить про родовую травму. Якобы при рождении младенец испытывает ужасную боль и страх, и это накладывает отпечаток на всю его жизнь. У меня ее не было. Всю свою боль и страх я выразила в своем самом первом крике, и они рассеялись без следа.
Во второй части этого опыта я изучала устройство человеческого общества. Я видела, какую важную роль в человеческом обществе занимают воспитание и обучение, которые осуществляются через родителей, школу и другие социальные институты. Все это нужно для поддержания порядка в обществе. Каждый человек впихнут в свою ячейку. Но этот порядок неустойчив. Впихивание человека в рамки постоянно порождает его внутреннее сопротивление. Общество говорит «надо жить так», и человеку ничего не остается, кроме как следовать его правилам. Иначе общество его сломает. Но это против природы человека, и он постоянно неосознанно сопротивляется, он все время находится в состоянии внутреннего конфликта. Один из обыденных примеров внутреннего конфликта - лень. Это и есть одна из форм сопротивления общественному «надо». Мы постоянно убеждаем себя, что у нас все в порядке, что мы ходим на работу не потому, что нам это навязало общество, а потому что нам это нравится, или это является средством достижения наших целей. Человек боится увидеть правду, которая заключается в том, что лично ему это не надо, а он всю жизнь проводит словно марионетка, выполняя чужие задачи и идя к чужим целям. Робот, которого запрограммировали еще в детстве и продолжают программировать всю жизнь через средства массовой информации и других роботов. И человек прячется в своей неосознанности и проводит всю жизнь в ячейке, которую выделило ему общество. Он может переползти в ячейку попросторнее и где вкуснее кормят, но это не меняет сути. Даже в самой вкусной ячейке человек все равно несвободен.
Когда человек осознает стены своей ячейки, у него происходит глубокий внутренний переворот. Но он не может просто выйти из своей ячейки. Общество не позволит, оно гораздо сильнее, и оно его сломает. Ему приходится либо жить по правилам общества и не выделяться из толпы, либо уйти от общества. Изменение общественного строя возможно при накоплении критической массы осознанных людей. Людей, которые видят, что они в ловушке. Тогда осознанность станет разрастаться в обществе как снежный ком, и начнется изменение общественного строя.
Человек похож на капусту. Листья капусты - это воспитание, привычки, убеждения, эмоции. Это все не его, это наносное, и где-то среди этой кучи листьев скрывается маленькая кочерыжка, которая и есть - сам человек. И листья не дают ей развиваться. Но если оборвать листья, станет видно, что кочерыжка светится. И она будет светить все ярче и становиться больше. С первого взгляда кажется, что человек-капуста большой, но на самом деле он очень маленький, слабый и рыхлый. А человек-кочерыжка - сильный, цельный, полный. Разница колоссальная.
Аяваска показывала мне в сравнении человеческое общество и муравьиное общество. Сознание отдельного муравья неподвижное и напоминает маленький круглый шарик, но сознания всех муравьев одного муравейника сплетены в единую сеть. У них нет иерархии и правил. Каждый муравей - это узелок в сети, и каждый узелок знает информацию о всех остальных узелках сети и находится именно в том месте, где ему следует быть для обеспечения наилучшего функционирования всего муравейника. Муравьи действуют так, словно муравейник - это единый организм, у них нет понятия эгоизма, все, что они делают, направлено на благо всего муравейника. У них единое коллективное сознание. Все элементы сети одинаково важны, и все заменяемы. Сеть принимает форму, похожую на поверхность полусферы. Она может растягиваться или сжиматься равномерно по всей окружности, но полусфера - это ее максимум, дальше которого она расти не может. Элементы сети подвижны и при необходимости меняются местами. В этой сети не может быть дырок, если один из элементов сети утрачивается, она мгновенно перестраивается и становится такой же правильной полусферой. Внутри полусферы постоянно происходит движение и это невероятно красивое зрелище. Сеть как будто мерцает. По сравнению с идеально гармоничным муравейником человеческое общество кажется полным хаосом и бессмыслицей, несмотря на жесткие правила, которые хоть как-то удерживают его от развала.
Аяваска показывала мне, как выглядит сознание грибов и растений. Сознание гриба напоминает сознание муравейника, но больше похоже не на сеть, а на решетку. Гриб - единый организм, в его решетке нет отдельных звеньев, ее вещество однородно, но внутри решетки оно очень подвижное, текучее. А сама решетка неподвижна и напоминает большой плоский диск. Сознание грибов совершенно непохоже на сознание животных и растений. Если сознание животных можно сравнить с твердым предметом, то сознание грибов будет состоять из плазмы, или полупрозрачного желе. Как будто гриб не принадлежит нашему миру, а находится в нем частично.
Сознание человека неподвижное и жесткое, строго определенной формы. Оно похоже на яйцо.
У растений наоборот. Человек бегает по Земле, но его сознание неподвижно, растение же неподвижно врастает корнями в землю, но его сознание очень подвижно. Оно длинное, не имеет строгой формы и легко растягивается. Именно за счет этой подвижности аяуаска может учить человека. Ее сознание может дотянуться до самых дальних уголков других миров, абсолютно не доступных неподвижному человеческому сознанию, и для нас находящихся в параллельной реальности. Аяваска каким-то образом связана с человеком, она ему дружественна.
Сознание растения похоже на подвижную извивающуюся трубку, легко меняющую форму. Сознания всех растений сплетаются. Они не взаимодействуют, не сплетены в сеть, абсолютно самодостаточны, но находятся в одном месте. Это похоже на лес из изгибающихся подвижных трубок.
Может ли человечество обрести общественное сознание, как муравьи? Интернет очень похож на сеть-сознание муравейника. Может быть интернет - это зачатки сети, которая соединит сознания людей? А может в сознаниях людей уже есть потенциал для соединения их в единую сеть, но человечеству для этого не хватает всего лишь осознанности?
Часть 3. Перевоплощения
Это был мой пятый опыт аяваски. Я лежала на кровати в ожидании видений, но на этот раз изменения, вместо того, чтобы придти извне, начались внутри меня. Я вдруг почувствовала, что вместо человеческой головы у меня голова дикого зверя. Я почувствовала, что у меня во рту клыки как у тигра или у льва. Потом я стала мысленно изучать все свое тело, и оказалось, что оно не человеческое, а звериное. Я была каким-то крупным и сильным хищником из семейства кошачьих. Я сама решила, что я тигр, так как тигр больше всего у меня ассоциируется с силой, но на следующий день я пришла к выводу, что я скорее была похожа на львицу или пуму. И в образе зверя я спала, уютно свернувшись клубочком и положив голову на лапы, пока меня не разбудили тени, мелькавшие вокруг меня. Тени сначала были далекие и неясные, но они постепенно приближались, и я разглядела в них врагов, которые шли ко мне, чтобы убить меня. Мне стало страшно, я попыталась не обращать внимания на эти видения, спрятаться от них, но это было невозможно. Я даже попыталась включить фонарик и выбраться из кровати, но какая-то сила уложила меня на место, будто невидимой рукой прижала меня обратно к кровати. Тени приближались и окружали меня со всех сторон. И тут я почувствовала, как внутри меня разгорается маленький огненный шарик ярости. Я ощутила свое звериное тело, осознала, что на самом деле я очень сильная, и мне нет нужды куда-то сбегать, ведь я гораздо сильнее этих теней. И я начала рычать на них, сначала тихонько, потом все громче и громче. Из моей глотки вырывался настоящий звериный рык, а огненный шар внутри меня становился все больше и больше. Тени остановились, не решаясь приблизиться, но продолжали кружиться на некотором расстоянии от меня, решая, какую тактику им выбрать. И я поняла, что недостаточно просто сопротивляться, а нужно встать и разогнать их. И я, словно маленький котенок, училась вставать на лапы, которые плохо меня слушались, дрожали и разъезжались в разные стороны, училась управлять своим новым телом, училась двигаться, бегать, припадать к земле перед прыжком. И когда я стала чувствовать себя увереннее в новом теле, я издала громовое рычание и стала бросаться на тени и пытаться поймать их и разорвать, пока не разогнала их всех. Потом видения пропали, я успокоилась и легла, но это было лишь начало. Раз за разом появлялись новые враги, иногда это были звери, иногда люди, иногда жуткие монстры, иногда целые толпы людей и зверей. И они нападали на меня со всех сторон, а я металась между ними, защищалась и нападала, рвала их зубами и когтями, пока они не исчезали или разбегались. А тех, кто убегал от меня, я догоняла и убивала. Я училась разжигать в себе звериную ярость, и она делала меня еще больше, сильнее и свирепее. Потом на меня стали нападать целые войска людей с разными видами оружия. Увидев войско, я сначала вскакивала на то место, откуда хорошо была видна их стратегия, находила его слабые места, прыгала в них, и начинала рушить войско изнутри, сея панику в рядах врагов, и в конце концов оставшиеся в живых падали духом и убегали.
Все, что происходило в этом опыте, было абсолютно реально, это было как будто в параллельной реальности. Я не могла прекратить эти видения, уйти от них, подумать о чем-то другом, нападавшие были абсолютно реальны, и, если бы я перестала сопротивляться, они бы меня убили. При этом краешком сознания я была в обычной человеческой реальности, и в ней я со стороны, наверное, выглядела полнейшим психом. В полной темноте я металась по кровати, вставала на четвереньки, скалилась, рычала, пригибалась и делала броски, хватала зубами воздух. Это было действительно очень забавно, и я подумала, что у аяваски определенно есть чувство юмора.
Потом я, оставаясь в теле зверя, училась рвать со своими человеческими привычками. Каждую привычку я сначала рассматривала со всех сторон, пока не приходила к осознанию того, что я делаю это не по своей воле, что привычка навязана мне извне, а свою волю я никогда и не проявляла. А привычка на самом деле мне не нужна, она только загоняет меня в клетку, и я сижу в клетке, увлеченная ей, совершаю бессмысленные повторяющиеся действия, не замечая своей клетки, вместо того, чтобы делать что-то для себя. Когда наступала ясность, во мне просыпался протест: «Я не хочу плясать под чужую дудку!», «Я буду сама решать, как мне жить!». И начинала рвать эту привычку в клочья, зубами и когтями, и выходила на свободу. Я порвала с такими привычками, как курение, наркотики, танцы, ночные клубы, интернет, боязнь причинить другим неудобство, желание нравиться другим. Особым шоком для меня были те привычки, которые я считала своими увлечениями, мечтами. Любовь к животным, и собакам в частности, которая была у меня всегда, сколько я себя помню, была вовсе не призванием, а привычкой, навязанной извне. Так случилось, что первыми прочитанными мною книгами (букварь не в счет) были три тома «Мир животных» Акимушкина, они и определили мое увлечение животными на всю жизнь. Первой собакой в моей жизни был Амур, сторожевой цепной пес, который не дал мне себя погладить и легонько меня куснул, чтоб не лезла. Потом в моей жизни было много собак, которых я ласкала и гладила, но в действительности у меня было желание погладить самую первую собаку, неудовлетворенная жажда, которую не могли погасить другие собаки, несмотря на то, что меня к ним все время тянуло, а источник жажды был неиссякаем, и заключался он в первом событии, связанном с собакой.
Затем я пересматривала те события в моей жизни, в которых испытывала страх, стеснительность, нерешительность, и вместо этих эмоций будила в себе силу дикого зверя. Я осознавала, что внутри меня сидит сильный яростный зверь, и одновременно я находилась в событии из прошлого, была его участником. Но теперь я действовала в соответствии не со своим страхом, а с огненным шаром силы, находившимся внутри меня, и я неизменно находила выход в ситуации и побеждала тех, кого раньше я боялась.
Потом пришел ягуар. Он вышел из леса и сел на опушке с видом скучающего профессора, принимающего экзамен, и даже не смотрел на меня. Я поняла, что это и есть что-то вроде экзамена, на котором мне нужно его победить. Я стала скалиться и рычать, и мы ходили кругами друг вокруг друга. Я пыталась найти его слабое место, но их не было. Он был как будто стальной, и я понимала, что если я ринусь в бой, то проиграю. Я стала увеличиваться в размерах, чтобы подавить его своей массой, а он, наоборот, стал уменьшаться, пока не превратился в мышь, и стал издевательски бегать у меня между ногами. Я пыталась его поймать, но он был слишком быстрый, его реакция была намного лучше моей, и это было невозможно. Тогда я тоже стала уменьшаться в размерах, пока не превратилась в точно такую же мышь. Я объяснила ему где моя территория, и где его, и стала силой взгляда отодвигать его назад. Когда я отодвинула его до кромки леса, он снова превратился в ягуара и скрылся в лесу. На этом видения закончились. Я стала разбирать поединок с ягуаром и поняла, почему я не могла его победить. Он был не только сильный, но и гибкий, умел вовремя уворачиваться и отступать. Как только я это поняла, он снова вернулся, но на этот раз не во плоти и крови, а в виде мерцающей тени. Теперь он нападал на меня, а я училась уворачиваться и отступать. Когда я перестала делать ошибки и долгое время смогла продержаться, не соприкасаясь с ним, он ушел. Точнее, исчез. Это было последнее видение. Я поблагодарила его за урок и услышала из леса одобрительное мурлыканье. Кажется, он сказал мне, что я хорошо учусь.
На следующий день был знак. Я всегда считала себя материалисткой, но тут было невозможно не понять его. Пришли муравьи-захватчики. Они вышли из леса из-за моего дома, широким фронтом рассыпались по округе и грабили куколок других муравьев. Они занимали площадь размером с детскую площадку вместе со всеми скамейками. У них была беспроигрышная стратегия. Они шли широкой полосой, но не сплошной, а группами-рядами. Когда одна группа нападала на муравейник, пытавшиеся сбежать муравьи натыкались на соседние ряды. Они словно оплетали сетью местность. Они не убивали всех подряд, только тех, кто сопротивлялся. У них была цель - куколки, и они действовали четко, слаженно, не тратя силы на ненужные убийства. Несмотря на то, что я полдня находилась в гуще муравьиных сражений, они меня не трогали, я была им абсолютно неинтересна. Это была очень наглядная демонстрация той силы, которой аяваска учила меня ночью.
Шаман сказал, что этот вид называется огненные муравьи. Из захваченных куколок они выращивают рабочих муравьев, которые трудятся на благо своих захватчиков.
Были и другие опыты аяваски, в которых я перевоплощалась в зверя. В одном из них аяваска учила меня быть гибкой и быстро принимать решения. Я была ягуаром. На меня надвигались толстые кирпичные стены, стремясь раздавить меня, а я должна была искать между ними проходы и уворачиваться. Потом на меня летели острые шипы, а я уворачивалась, изгибалась, перепрыгивала через них, проползала снизу. Потом стали лететь куски железа неправильной формы, разных размеров, с острыми и зазубренными краями. А под конец появились драконы и стали на меня дышать огнем, а я уворачивалась от струй пламени. Сначала мне было очень тяжело, мне приходилось двигаться, чтобы спасти свою жизнь, а потом я вошла во вкус и стала наслаждаться своей гибкостью, я как будто танцевала с нападающими. Это был смертельно опасный, но будоражащий танец. А в нашем мире я, конечно же, скакала как ненормальная по всей кровати.
Время от времени передо мной появлялись туннели. Их могло быть от одного до нескольких, они могли быть одинаковыми или разной формы. Мне нужно было принять решение и запрыгнуть в один из них. Но пока я думала, какой из них правильный, они уже исчезали. Появлялись они совершенно непредсказуемо, и я должна была принять решение моментально, чтобы успеть запрыгнуть в туннель. Когда у меня в конце концов получилось запрыгнуть в правильный туннель, мое испытание закончилось.
продолжение
Оригинал взят у ayawaska_v_peru в Аяваска (айяуаска, аяуаска, аяхуаска, ayahuasca) - мой опыт. Месяц в джунглях Перу у шамана
Аяваска давно вызывала у меня сильнейший интерес. Впервые я всерьез подумала о путешествии в Перу после рассказа знакомой девушки о ее опыте. Она проходила ритуал аяваски всего один раз и отзывалась о нем, как об опыте, изменившем всю ее жизнь (ее отчет об аяваске можно найти здесь ). Это традиционный шаманский напиток, состоящий из двух основных компонентов: чакруны - источника ДМТ, вещества, являющегося сильным психоделиком, и лианы, которую местные так и называют аяваска, - источника ИМАО, без которого ДМТ полностью расщепляется в желудке и не попадает в кровь. Шаманы же считают, что действие аяваски не ограничивается химическими реакциями в организме, а путем принятия напитка внутрь человек получает возможность общаться с духом аяваски и получать от духа знания. В Перу аяваска легальна и считается народным достоянием.
чакруна (слева) и лиана аяваска (справа)
Действие аяваски длится около 4-х часов. За 2 недели до приема аяваски категорически нельзя употреблять алкоголь и свинину, кроме этого желательно соблюдать специальную диету. У шамана кроме аяваски я пила еще камалонгу, которая требует более жесткой диеты, чем аяваска. Камалонга - это шаманское растение, которое используют для работы со сновидениями.
Моя диета включала в себя рис, 3 вида вареных овощей - картошку, юкку и 1 местный сорт банана, несладкий и похожий немного на картошку, но более сухой и безвкусный; несколько видов речной рыбы, яйца и иногда перловку. Вся еда без соли и специй, а из напитков - только вода. Когда я закончила с камалонгой, добавились еще вареная морковь и свекла.
Неизбежное следствие приема аяваски - рвота. Начиналась она у меня не сразу, а примерно через час-два. В первый раз она была легкая и быстрая, а в следующие разы все тяжелее и тяжелее. Причем большую часть времени из меня не выходило ничего физического, но по ощущениям казалось, что что-то выходит, что-то тяжелое, мерзкое и противное. Шаман сказал, что таким образом происходит энергетическая чистка, и ее сила зависит от того, сколько человек может выдержать. Чем сильнее человек, тем тяжелее ему приходится.
Я пробыла у шамана чуть больше месяца. За это время я пила аяваску 10 раз, и я с уверенностью могу сказать, что эта поездка - самое удивительное приключение, которое было в моей жизни.
Шаман находился недалеко от Икитоса. Икитос - город, выросший посреди джунглей на берегу реки Амазонки. К нему не ведут никакие сухопутные пути, добраться можно только по воздуху или по реке. Перелет Лима-Икитос - пожалуй самый красивый перелет из тех, что я совершала. Сначала океан, горы с заснеженными вершинами, потом бескрайние джунгли и широкая извивающаяся лента Амазонки.
От Икитоса мы еще около часа плыли в лодке по реке.
Амазонка на рассвете
Я жила в отдельном домике, в который влюбилась с самого первого взгляда. Вместо деревянных стен была москитная сетка, натянутая на брусья.
Находясь внутри, я не чувствовала себя отделенной от джунглей, я часто наблюдала за растениями и животными джунглей, и для этого мне не нужно было даже выходить из дома. Когда поднимался ветер, сетка не мешала проходить ему, и я могла наслаждаться ощущением движения воздуха, соприкасавшегося с моей кожей. А ночью, лежа в кровати, я видела звезды, светлячков, свет луны, заливавший джунгли, и иногда мне казалось, что я нахожусь в сказке или во сне, мне не верилось, что я действительно наяву могу находиться в таком прекрасном месте. И в то же время сетка надежно защищала от комаров. Электричества не было, и, если ночью мне не хотелось спать, я зажигала свечу, и ее мерцающий свет придавал джунглям еще больше таинственности. Я была в полной информационной изоляции. Без интернета, без друзей, без привычных развлечений, которыми я обычно заполняю свое время. Первое время я остро чувствовала свое одиночество, живые, полные звуков и движения джунгли пугали меня, но постепенно страх исчез, и я стала чувствовать себя их частью, а к концу пребывания в джунглях цивилизация стала казаться чем-то очень далеким и странным, как будто это была другая жизнь.
Описать действие аяваски непросто. Она сильно отличается от психоделиков, известных европейцам. Другие психоделики как бы приоткрывают дверь, расширяют границы восприятия, а уж как этим человек воспользуется, и принесет ли это ему пользу или вред, зависит уже от него самого. Аяваска не просто расширяет сознание. Она учит. Она учит именно тому, что человеку нужно больше всего. Она находит слабые места и показывает их. Иногда нежно и аккуратно, а иногда бьет так, что невозможно не отреагировать. Видения аяваски были абсолютно реальны для меня, не менее реальны, чем повседневная действительность. Даже если они были ужасны, я не могла от них сбежать, закрыться, подумать о чем-то другом. Это не было похоже на блуждание в глубинах своего разума, как в других измененных состояниях сознания, например, в сновидениях. Это было воздействие извне, я действительно взаимодействовала с духом аяваски. Каждый опыт был совершенно непохож на предыдущие. Я могла попасть в райский сад, а могла все 4 часа испытывать адские муки. Были путешествия, в которых я исследовала глубины Вселенной, а были такие, в которых я копалась в «грязном белье» своего разума. Были моменты, когда я испытывала глубочайшие мистические переживания, а были такие, когда мной овладевал сильнейший животный страх. Я умирала и рождалась. В одном опыте я училась драться и нападать, а в другом я училась любить. Иногда я решала практические повседневные задачи, например, как мне питаться и как поддерживать тело в хорошей физической форме, а иногда я искала смысл жизни. Каждый опыт был полной неожиданностью, но все их объединяло одно - они были полезны. Аяваска - лучший учитель, который у меня был, и этот месяц в джунглях показался мне более полезным, чем 10 лет обучения в школе. Это не было развлечением. Это была работа над собой, иногда приятная, иногда тяжелая. И когда я закончила диету, у меня появилось ощущение, будто я всю жизнь ходила с повязкой на глазах и не знала об этом, а аяваска приподняла мою повязку, и я впервые в жизни увидела солнечный свет, и он оказался невероятно прекрасным. И я увидела эту повязку и пришла в ужас, - как я могла ее раньше не замечать? Как я могла добровольно всю жизнь бродить во тьме? Эта повязка и сейчас на мне, но теперь я знаю о ней, я ее ощущаю. Я знаю, что она мне не нужна, и я полна решимости избавиться от нее.
Часть 1. Первые путешествия к знаниям и переживание смерти.
Первая церемония аяваски разбила в пух и прах мои ожидания. Я думала, что это будет сильный, тяжелый, шоковый опыт, но аяваска окутала меня мягко и почти незаметно, и тихонечко приоткрыла для меня дверь к пониманию устройства мира. Я увидела, или почувствовала, некое подпространство, нечто, что является сутью всех вещей и явлений. Это подпространство как бы проходило сквозь наш мир и являлось его основой. И оно было единым, неделимым, бесконечным, и в то же время состояло из прямых параллельных нитей, или струн. И не было никаких видений. Мало того, большую часть аяваски я проспала, и это было для меня неожиданностью. Оказывается, под аяваской можно спать.
На следующий день я сказала шаману, что скорее всего аяваски было недостаточно, и в следующий раз надо больше, и кажется, здорово его этим рассмешила. Потом я поняла, почему. Количество всегда было примерно одинаковым, но действовала она всегда по-разному и с разной силой.
Второй опыт был неизмеримо более глубоким. Сначала я столкнулась со своими страхами и увидела, что все они проистекают из единого страха смерти. Когда я это поняла, я встретилась со смертью лицом к лицу и начала умирать. В центре моей груди образовалась воронка, в которую бесконечным потоком лилась черная пустота-смерть. Она растекалась по всему телу, и тело крошилось, осыпалось как сухие листья, и его крошки уносил другой поток. Это было не просто видение, это были абсолютно реальные физические ощущения, и они казались невыносимыми, мне хотелось от них убежать, я пыталась сопротивляться, но это было невозможно. В конце концов я смирилась с тем, что убежать от смерти невозможно, и стала наблюдать за происходящим. Я увидела, что второй поток, который уносил остатки моего тела, был белым, и он был противоположностью черного потока. Черный и белый потоки сплетались между собой и кружились в едином вихре жизни и смерти. Одно неотделимо от другого, жизнь не может существовать без смерти, и обе они - две стороны одной монеты. А в центре этого вихря была неподвижная точка. Я стала двигаться в эту точку, и она приняла форму яйца с прозрачной оболочкой. Когда я зашла в эту точку, я узнала, что она - вход в бесконечность, в то самое подпространство, которое является сутью и основой всего. Оно гораздо более живое, чем все то, что я могу услышать, увидеть и почувствовать в нашем мире. Как только я зашла в эту точку, она растянулась до бесконечности, меня нахлынуло море информации, и я стала изучать устройство нашего мира.
Наш мир - это мир непостоянства. В нем непрерывно происходят процессы рождения, роста, угасания и умирания временных форм. Материя и энергия перетекают из одних форм в другие. Мир постоянно меняется, он как будто танцует. Вечный танец жизни. Самой глубинной сутью этого танца является то самое вечное, постоянное и бесконечное пространство струн. Танец мира похож на волны в океане. Они постоянно в движении, и каждый новый момент отличается от предыдущего. Но они являются лишь рябью на поверхности океана. Сам океан - это и есть та глубинная суть волн, пространство струн. Струны являются многомерными и существуют одновременно в нашем и в других мирах. Эти миры как бы вложены друг в друга. И в каждом происходит свой танец. И сами миры рождаются и умирают. Они рождаются из пустоты и становятся пустотой, но основой этой пустоты является единое пространство струн. Миры - как цветки на растении. Вселенная раскрывается через эти цветки.
На следующий день я впервые в жизни ощутила состояние настоящего, глубокого покоя в обычном состоянии сознания. Я чувствовала свою связь с единой бесконечной сутью, и эта связь давала ощущение как-то неземного спокойствия. Я осознавала, что я являюсь частью танца жизни, одной из преходящих форм, но я чувствовала свою вечную суть, и вопросы жизни и смерти больше не беспокоили меня. Я находила в неподвижном центре, откуда наблюдала за вечным танцем жизни и смерти.
Третий опыт я практически весь проспала. В сон клонило так сильно, что я не могла ему сопротивляться. Проснулась только на время рвоты. Когда я проснулась, оставались смутные воспоминания о том, что во сне я была светящейся точкой и летала в каких-то живых туннелях. Шаман сказал, что вне зависимости от того, сплю я или нет во время действия аяваски, она все равно работает, и это может быть даже лучше, так как ее работе не мешает мой разум, но мне было обидно, что я не помню ничего кроме рвоты, и я твердо решила в следующий раз не спать.
Часть 2. Об избавлении от страхов и устройстве человеческого общества
Оказалось, что в следующий раз я бы и не смогла заснуть, даже если б очень захотела. Было очень много информации. Аяваска учила меня как непонятливого ученика, повторяя важные моменты много раз, разными способами, с разных точек зрения. Самым важным уроком было возвращение к свободе от страхов.
Человек сам себя запирает в домике своих страхов, отграничивается стенами от окружающего мира. Сидит в этом маленьком пространстве и всю жизнь боится выйти наружу, ведь за стенами его поджидает неизвестное, а неизвестное - значит страшное. Ведь он там может умереть. Но на самом деле смерть находится внутри домика, от нее невозможно спрятаться, она неуклонно приближается. А человек всю жизнь проводит в домике в страхе, считая, что смерть поджидает его снаружи. Ему кажется, что за стенами жуткие монстры, которые хотят сломать стены и добраться до человека. И он сидит всю жизнь в своем тесном домике в одиночестве и боится. И даже когда он общается с другим человеком, они сидят в разных домиках, и переговариваются через маленькое решетчатое окошко, ведь так страшно пустить кого-то в свой домик. Ведь только откроешь дверь - и в дом ворвутся ужасные монстры. Но стоит ему осознать, что смерть внутри его домика, что она прямо перед ним, и от нее невозможно спрятаться, как стены дома рассыпаются, словно карточные, и человек вдруг видит, что никаких монстров нету. Он видит прекрасный, удивительный, живой и гармоничный мир. И маленькое пустое пространство его домика становится частью этого мира, и превращается в цветущий сад. А смерть из страшного черного водоворота, засасывающего в пустоту, превращается в сверкающий туннель, являющийся частью райского сада, ведущий в самую суть жизни, в единую суть всего. Таких туннелей бесчисленное множество, и они связывают живой и постоянно меняющийся мир с его единой, вечной и постоянной сутью-основой.
Все человеческие страхи проистекают из одного источника - страха смерти. Этот страх очень силен, но абсолютно бесполезен. Может казаться, что он играет важную роль, уберегает человека от поступков, ведущих к смерти, но на самом деле он лишь ограничивает восприятие мира. Когда нету страха, появляется осознанность. Человек действует рационально и эффективно, не идя на поводу эмоций и колебаний разума. Для того, чтобы избавиться от страха смерти, нужно осознать, что смерть - это не что-то далекое, туманное и страшное, а она уже есть в настоящем моменте. Человек не может знать, когда он умрет. Это может произойти прямо сейчас. И нужно быть готовым к смерти прямо сейчас, в любой момент жизни. Не бояться ее, а принять, как неотъемлемую часть жизни. Дорога, по которой идет человек, - это тонкая грань, похожая на острие ножа, одна сторона которого - это жизнь, а другая - смерть.
Рождение очень похоже на смерть, оно является таким же туннелем, только в обратную сторону. В момент рождения частичка единого вселенского сознания отделяется от него, отпочковывается, словно пузырик. И в момент отделения однородное пространство внутри него обретает свойства мира, в котором оно рождается. Оболочка пропадает, и сознание становится частью мира форм. Частью танца жизни. Я видела пузырики сознания непосредственно перед рождением. Пузырик, в котором находится непроявленная суть сознания. Когда происходит рождение, бесформенная суть проявляется и становится полной. Сознание раскрывается, и через наш мир форм Вселенная осознает сама себя.
Я видела свое рождение. Психологи любят говорить про родовую травму. Якобы при рождении младенец испытывает ужасную боль и страх, и это накладывает отпечаток на всю его жизнь. У меня ее не было. Всю свою боль и страх я выразила в своем самом первом крике, и они рассеялись без следа.
Во второй части этого опыта я изучала устройство человеческого общества. Я видела, какую важную роль в человеческом обществе занимают воспитание и обучение, которые осуществляются через родителей, школу и другие социальные институты. Все это нужно для поддержания порядка в обществе. Каждый человек впихнут в свою ячейку. Но этот порядок неустойчив. Впихивание человека в рамки постоянно порождает его внутреннее сопротивление. Общество говорит «надо жить так», и человеку ничего не остается, кроме как следовать его правилам. Иначе общество его сломает. Но это против природы человека, и он постоянно неосознанно сопротивляется, он все время находится в состоянии внутреннего конфликта. Один из обыденных примеров внутреннего конфликта - лень. Это и есть одна из форм сопротивления общественному «надо». Мы постоянно убеждаем себя, что у нас все в порядке, что мы ходим на работу не потому, что нам это навязало общество, а потому что нам это нравится, или это является средством достижения наших целей. Человек боится увидеть правду, которая заключается в том, что лично ему это не надо, а он всю жизнь проводит словно марионетка, выполняя чужие задачи и идя к чужим целям. Робот, которого запрограммировали еще в детстве и продолжают программировать всю жизнь через средства массовой информации и других роботов. И человек прячется в своей неосознанности и проводит всю жизнь в ячейке, которую выделило ему общество. Он может переползти в ячейку попросторнее и где вкуснее кормят, но это не меняет сути. Даже в самой вкусной ячейке человек все равно несвободен.
Когда человек осознает стены своей ячейки, у него происходит глубокий внутренний переворот. Но он не может просто выйти из своей ячейки. Общество не позволит, оно гораздо сильнее, и оно его сломает. Ему приходится либо жить по правилам общества и не выделяться из толпы, либо уйти от общества. Изменение общественного строя возможно при накоплении критической массы осознанных людей. Людей, которые видят, что они в ловушке. Тогда осознанность станет разрастаться в обществе как снежный ком, и начнется изменение общественного строя.
Человек похож на капусту. Листья капусты - это воспитание, привычки, убеждения, эмоции. Это все не его, это наносное, и где-то среди этой кучи листьев скрывается маленькая кочерыжка, которая и есть - сам человек. И листья не дают ей развиваться. Но если оборвать листья, станет видно, что кочерыжка светится. И она будет светить все ярче и становиться больше. С первого взгляда кажется, что человек-капуста большой, но на самом деле он очень маленький, слабый и рыхлый. А человек-кочерыжка - сильный, цельный, полный. Разница колоссальная.
Аяваска показывала мне в сравнении человеческое общество и муравьиное общество. Сознание отдельного муравья неподвижное и напоминает маленький круглый шарик, но сознания всех муравьев одного муравейника сплетены в единую сеть. У них нет иерархии и правил. Каждый муравей - это узелок в сети, и каждый узелок знает информацию о всех остальных узелках сети и находится именно в том месте, где ему следует быть для обеспечения наилучшего функционирования всего муравейника. Муравьи действуют так, словно муравейник - это единый организм, у них нет понятия эгоизма, все, что они делают, направлено на благо всего муравейника. У них единое коллективное сознание. Все элементы сети одинаково важны, и все заменяемы. Сеть принимает форму, похожую на поверхность полусферы. Она может растягиваться или сжиматься равномерно по всей окружности, но полусфера - это ее максимум, дальше которого она расти не может. Элементы сети подвижны и при необходимости меняются местами. В этой сети не может быть дырок, если один из элементов сети утрачивается, она мгновенно перестраивается и становится такой же правильной полусферой. Внутри полусферы постоянно происходит движение и это невероятно красивое зрелище. Сеть как будто мерцает. По сравнению с идеально гармоничным муравейником человеческое общество кажется полным хаосом и бессмыслицей, несмотря на жесткие правила, которые хоть как-то удерживают его от развала.
Аяваска показывала мне, как выглядит сознание грибов и растений. Сознание гриба напоминает сознание муравейника, но больше похоже не на сеть, а на решетку. Гриб - единый организм, в его решетке нет отдельных звеньев, ее вещество однородно, но внутри решетки оно очень подвижное, текучее. А сама решетка неподвижна и напоминает большой плоский диск. Сознание грибов совершенно непохоже на сознание животных и растений. Если сознание животных можно сравнить с твердым предметом, то сознание грибов будет состоять из плазмы, или полупрозрачного желе. Как будто гриб не принадлежит нашему миру, а находится в нем частично.
Сознание человека неподвижное и жесткое, строго определенной формы. Оно похоже на яйцо.
У растений наоборот. Человек бегает по Земле, но его сознание неподвижно, растение же неподвижно врастает корнями в землю, но его сознание очень подвижно. Оно длинное, не имеет строгой формы и легко растягивается. Именно за счет этой подвижности аяуаска может учить человека. Ее сознание может дотянуться до самых дальних уголков других миров, абсолютно не доступных неподвижному человеческому сознанию, и для нас находящихся в параллельной реальности. Аяваска каким-то образом связана с человеком, она ему дружественна.
Сознание растения похоже на подвижную извивающуюся трубку, легко меняющую форму. Сознания всех растений сплетаются. Они не взаимодействуют, не сплетены в сеть, абсолютно самодостаточны, но находятся в одном месте. Это похоже на лес из изгибающихся подвижных трубок.
Может ли человечество обрести общественное сознание, как муравьи? Интернет очень похож на сеть-сознание муравейника. Может быть интернет - это зачатки сети, которая соединит сознания людей? А может в сознаниях людей уже есть потенциал для соединения их в единую сеть, но человечеству для этого не хватает всего лишь осознанности?
Часть 3. Перевоплощения
Это был мой пятый опыт аяваски. Я лежала на кровати в ожидании видений, но на этот раз изменения, вместо того, чтобы придти извне, начались внутри меня. Я вдруг почувствовала, что вместо человеческой головы у меня голова дикого зверя. Я почувствовала, что у меня во рту клыки как у тигра или у льва. Потом я стала мысленно изучать все свое тело, и оказалось, что оно не человеческое, а звериное. Я была каким-то крупным и сильным хищником из семейства кошачьих. Я сама решила, что я тигр, так как тигр больше всего у меня ассоциируется с силой, но на следующий день я пришла к выводу, что я скорее была похожа на львицу или пуму. И в образе зверя я спала, уютно свернувшись клубочком и положив голову на лапы, пока меня не разбудили тени, мелькавшие вокруг меня. Тени сначала были далекие и неясные, но они постепенно приближались, и я разглядела в них врагов, которые шли ко мне, чтобы убить меня. Мне стало страшно, я попыталась не обращать внимания на эти видения, спрятаться от них, но это было невозможно. Я даже попыталась включить фонарик и выбраться из кровати, но какая-то сила уложила меня на место, будто невидимой рукой прижала меня обратно к кровати. Тени приближались и окружали меня со всех сторон. И тут я почувствовала, как внутри меня разгорается маленький огненный шарик ярости. Я ощутила свое звериное тело, осознала, что на самом деле я очень сильная, и мне нет нужды куда-то сбегать, ведь я гораздо сильнее этих теней. И я начала рычать на них, сначала тихонько, потом все громче и громче. Из моей глотки вырывался настоящий звериный рык, а огненный шар внутри меня становился все больше и больше. Тени остановились, не решаясь приблизиться, но продолжали кружиться на некотором расстоянии от меня, решая, какую тактику им выбрать. И я поняла, что недостаточно просто сопротивляться, а нужно встать и разогнать их. И я, словно маленький котенок, училась вставать на лапы, которые плохо меня слушались, дрожали и разъезжались в разные стороны, училась управлять своим новым телом, училась двигаться, бегать, припадать к земле перед прыжком. И когда я стала чувствовать себя увереннее в новом теле, я издала громовое рычание и стала бросаться на тени и пытаться поймать их и разорвать, пока не разогнала их всех. Потом видения пропали, я успокоилась и легла, но это было лишь начало. Раз за разом появлялись новые враги, иногда это были звери, иногда люди, иногда жуткие монстры, иногда целые толпы людей и зверей. И они нападали на меня со всех сторон, а я металась между ними, защищалась и нападала, рвала их зубами и когтями, пока они не исчезали или разбегались. А тех, кто убегал от меня, я догоняла и убивала. Я училась разжигать в себе звериную ярость, и она делала меня еще больше, сильнее и свирепее. Потом на меня стали нападать целые войска людей с разными видами оружия. Увидев войско, я сначала вскакивала на то место, откуда хорошо была видна их стратегия, находила его слабые места, прыгала в них, и начинала рушить войско изнутри, сея панику в рядах врагов, и в конце концов оставшиеся в живых падали духом и убегали.
Все, что происходило в этом опыте, было абсолютно реально, это было как будто в параллельной реальности. Я не могла прекратить эти видения, уйти от них, подумать о чем-то другом, нападавшие были абсолютно реальны, и, если бы я перестала сопротивляться, они бы меня убили. При этом краешком сознания я была в обычной человеческой реальности, и в ней я со стороны, наверное, выглядела полнейшим психом. В полной темноте я металась по кровати, вставала на четвереньки, скалилась, рычала, пригибалась и делала броски, хватала зубами воздух. Это было действительно очень забавно, и я подумала, что у аяваски определенно есть чувство юмора.
Потом я, оставаясь в теле зверя, училась рвать со своими человеческими привычками. Каждую привычку я сначала рассматривала со всех сторон, пока не приходила к осознанию того, что я делаю это не по своей воле, что привычка навязана мне извне, а свою волю я никогда и не проявляла. А привычка на самом деле мне не нужна, она только загоняет меня в клетку, и я сижу в клетке, увлеченная ей, совершаю бессмысленные повторяющиеся действия, не замечая своей клетки, вместо того, чтобы делать что-то для себя. Когда наступала ясность, во мне просыпался протест: «Я не хочу плясать под чужую дудку!», «Я буду сама решать, как мне жить!». И начинала рвать эту привычку в клочья, зубами и когтями, и выходила на свободу. Я порвала с такими привычками, как курение, наркотики, танцы, ночные клубы, интернет, боязнь причинить другим неудобство, желание нравиться другим. Особым шоком для меня были те привычки, которые я считала своими увлечениями, мечтами. Любовь к животным, и собакам в частности, которая была у меня всегда, сколько я себя помню, была вовсе не призванием, а привычкой, навязанной извне. Так случилось, что первыми прочитанными мною книгами (букварь не в счет) были три тома «Мир животных» Акимушкина, они и определили мое увлечение животными на всю жизнь. Первой собакой в моей жизни был Амур, сторожевой цепной пес, который не дал мне себя погладить и легонько меня куснул, чтоб не лезла. Потом в моей жизни было много собак, которых я ласкала и гладила, но в действительности у меня было желание погладить самую первую собаку, неудовлетворенная жажда, которую не могли погасить другие собаки, несмотря на то, что меня к ним все время тянуло, а источник жажды был неиссякаем, и заключался он в первом событии, связанном с собакой.
Затем я пересматривала те события в моей жизни, в которых испытывала страх, стеснительность, нерешительность, и вместо этих эмоций будила в себе силу дикого зверя. Я осознавала, что внутри меня сидит сильный яростный зверь, и одновременно я находилась в событии из прошлого, была его участником. Но теперь я действовала в соответствии не со своим страхом, а с огненным шаром силы, находившимся внутри меня, и я неизменно находила выход в ситуации и побеждала тех, кого раньше я боялась.
Потом пришел ягуар. Он вышел из леса и сел на опушке с видом скучающего профессора, принимающего экзамен, и даже не смотрел на меня. Я поняла, что это и есть что-то вроде экзамена, на котором мне нужно его победить. Я стала скалиться и рычать, и мы ходили кругами друг вокруг друга. Я пыталась найти его слабое место, но их не было. Он был как будто стальной, и я понимала, что если я ринусь в бой, то проиграю. Я стала увеличиваться в размерах, чтобы подавить его своей массой, а он, наоборот, стал уменьшаться, пока не превратился в мышь, и стал издевательски бегать у меня между ногами. Я пыталась его поймать, но он был слишком быстрый, его реакция была намного лучше моей, и это было невозможно. Тогда я тоже стала уменьшаться в размерах, пока не превратилась в точно такую же мышь. Я объяснила ему где моя территория, и где его, и стала силой взгляда отодвигать его назад. Когда я отодвинула его до кромки леса, он снова превратился в ягуара и скрылся в лесу. На этом видения закончились. Я стала разбирать поединок с ягуаром и поняла, почему я не могла его победить. Он был не только сильный, но и гибкий, умел вовремя уворачиваться и отступать. Как только я это поняла, он снова вернулся, но на этот раз не во плоти и крови, а в виде мерцающей тени. Теперь он нападал на меня, а я училась уворачиваться и отступать. Когда я перестала делать ошибки и долгое время смогла продержаться, не соприкасаясь с ним, он ушел. Точнее, исчез. Это было последнее видение. Я поблагодарила его за урок и услышала из леса одобрительное мурлыканье. Кажется, он сказал мне, что я хорошо учусь.
На следующий день был знак. Я всегда считала себя материалисткой, но тут было невозможно не понять его. Пришли муравьи-захватчики. Они вышли из леса из-за моего дома, широким фронтом рассыпались по округе и грабили куколок других муравьев. Они занимали площадь размером с детскую площадку вместе со всеми скамейками. У них была беспроигрышная стратегия. Они шли широкой полосой, но не сплошной, а группами-рядами. Когда одна группа нападала на муравейник, пытавшиеся сбежать муравьи натыкались на соседние ряды. Они словно оплетали сетью местность. Они не убивали всех подряд, только тех, кто сопротивлялся. У них была цель - куколки, и они действовали четко, слаженно, не тратя силы на ненужные убийства. Несмотря на то, что я полдня находилась в гуще муравьиных сражений, они меня не трогали, я была им абсолютно неинтересна. Это была очень наглядная демонстрация той силы, которой аяваска учила меня ночью.
Шаман сказал, что этот вид называется огненные муравьи. Из захваченных куколок они выращивают рабочих муравьев, которые трудятся на благо своих захватчиков.
Были и другие опыты аяваски, в которых я перевоплощалась в зверя. В одном из них аяваска учила меня быть гибкой и быстро принимать решения. Я была ягуаром. На меня надвигались толстые кирпичные стены, стремясь раздавить меня, а я должна была искать между ними проходы и уворачиваться. Потом на меня летели острые шипы, а я уворачивалась, изгибалась, перепрыгивала через них, проползала снизу. Потом стали лететь куски железа неправильной формы, разных размеров, с острыми и зазубренными краями. А под конец появились драконы и стали на меня дышать огнем, а я уворачивалась от струй пламени. Сначала мне было очень тяжело, мне приходилось двигаться, чтобы спасти свою жизнь, а потом я вошла во вкус и стала наслаждаться своей гибкостью, я как будто танцевала с нападающими. Это был смертельно опасный, но будоражащий танец. А в нашем мире я, конечно же, скакала как ненормальная по всей кровати.
Время от времени передо мной появлялись туннели. Их могло быть от одного до нескольких, они могли быть одинаковыми или разной формы. Мне нужно было принять решение и запрыгнуть в один из них. Но пока я думала, какой из них правильный, они уже исчезали. Появлялись они совершенно непредсказуемо, и я должна была принять решение моментально, чтобы успеть запрыгнуть в туннель. Когда у меня в конце концов получилось запрыгнуть в правильный туннель, мое испытание закончилось.
продолжение