Международная панорама детства - 1
Получилось что-то вроде мини-повести. Пусть тут тоже полежит.
Карты Левушкин всегда знал хорошо. Нет, не те, которые пики и черви (хотя и их тоже), а те, которые географические. В квартире вместо ковров висели две большие карты: мира и СССР. Причем не простые, а зоогеграфические. Обычно в квартирах ковры на стенках висели. Как у бабушки, например. Но что интересного в коврах? Там какие-то орнаменты изображены, они ж все одинаковые, и ничего не написано. Скучно. К тому же пыль на них. Левушкин как-то услышал от одной тетеньки: «Понавешали тут пылесборников, дышать нечем!» Как-то неодобрительно она это сказала, сразу стало понятно, что пылесборник, в отличие от пылесоса - штука совсем не полезная, и даже вредная. А карта - это совсем другое! Она интересная, с картинками, и ее читать можно! Читать Левушкин научился рано, и очень это дело любил. На карте и всякие зверушки необычные были, часть из которых была ему знакома вживую по когдатошнему посещению Московского зоопарка, но все больше по книгам и почтовым маркам. И всякие моря-океаны- острова с таинственными названиями: Мадагаскар! Кюрасао! Калимантан! И где-то там, внизу (Южное полушарие Левушкину лучше было видно из-за роста), затерянный посреди океана архипелаг Тристан-да-Кунья, чье название как будто из детской сказки пришло: дед да баба, Иван да Марья, Тристан да Кунья... Можно было, закрыв глаза, представить себя на этих островах, омываемых океанским прибоем, заросших пальмами и залитых солнцем. А можно было, наоборот, открыв глаза, проследовать путем великих путешественников Колумба, Магеллана и Кука, чьи маршруты тоже были нанесены на карту разными пунктирными линиями. Или двигаться прямо-прямо, не сворачивая, по 37-й параллели, вслед за героями Жюля Верна.
Когда Левушкин пошел в школу, географию он не сразу начал учить. Только в пятом классе. Учительницу звали Тарасова Мария Гавриловна, сокращенно - ТарМарГав. Но несмотря на такое грозное прозвище, она не так уж и сердилась и на учеников почти не кричала. Просто старая она уже была, за 50 лет, она еще папу учила. Поэтому и нервничала иногда, повышала голос на тех, кто плохо себя вел. А разве в школе бывает иначе?
Карты в школе были совсем другие. Животных на них не было, а был рельеф. Рельеф - это когда так раскрашено разными цветами - зеленым, желтым, коричневым, синим - что сразу видно, где горы, а где равнины, где моря глубокие, а где мелкие. У самых высоких гор и самых глубоких впадин числа нанесены. В общем, все по-серьезному, по-взрослому. Но совсем взрослыми были другие карты - политические. Это на которых все-все страны мира нанесены, до самой маленькой. Тут цветов было куда больше, чтобы соседние страны друг от друга отличались. И политическая карта была самой интересной!
Самым большим и розовым пятном на карте был, конечно Советский Союз - одна шестая часть суши! Это наша родина, про нее Левушкин знал много, но это не было так интересно, ведь она тут, под боком и вокруг, никуда не денется и вполне доступна для непосредственного узнавания.
А вот другие страны...
Они были совсем разные, дружественные и не очень. Мир делился на три лагеря: социалистический, капиталистический и неприсоединившийся. Совсем как при голосовании на пионерском собрании: за, против и воздержался. Вторых и третьих, правда, на собраниях никогда не было. На карте же было все.
Самыми большими и близкими друзьями были социалистические страны Европы. Они и находились по соседству, почти все имели общую границу. Жили там, в основном, славяне, почти как русские, украинцы и белоруссы. С похожими языками, а у болгар так даже алфавит был как наш, кириллический. Все у них было как у нас. Дети тоже были октябрятами и пионерами, хоть и назывались они иногда по-другому, и галстуки бывали другого цвета. Их почтовые марки можно было свободно купить в любом киоске «Союзпечати». Некоторым даже удавалось съездить в эти страны по турпутевкам, а кто-то служил там в армии. Кто-то переписывался с тамошними школьниками, которые учили в школе русский язык. В общем, для жителя Алтайского края какая-нибудь Польша или Венгрия не сильно отличалась от Эстонии или Молдавии: все это было так же далеко и труднодоступно, но как бы свое, не чужое.
Страны эти напоминали о себе теле и радиопередачами. Например, детская «Делай с нами, делай как мы, делай лучше нас!» или взрослая «Кабачок 13 стульев», действие в котором как бы происходило в Польше. Еще рассказывали, что в Москве существовали магазины, представляющие столицы этих государств, где выбрасывали всякий дефицит. Впрочем, Левушкина эти далекие магазины не интересовали. Зато что-то доходило и до Сибири. Венгры производили автобусы «Икарусы» и вкусные консервы «лечо», болгары - еще более вкусный яблочный сок в бутылках, ГДР - чудесную детскую железную дорогу, которую, правда, Левушкин никогда не видел, но у него были знакомые, которые видели тех, кто видел. Чехи каждый год привозили в город Лунапарк с кучей аттракционов: горками, каруселями, качелями, комнатой страха и жвачкой «Педро». Короче, мир-дружба-жвачка.
Несколько особняком держалась Румыния, про нее как-то меньше упоминали. И совсем в стороне были Югославия и Албания. Они как бы были социалистическими, но теплых отношений с СССР не поддерживали, особенно, Албания. Поэтому в газетах про них вообще не писали, братскими народами не считали и, уже позже, в космос катать не катали.
В Азии была Монголия. Это вообще одна из двух самых близких географически стран, с которыми Алтайский край имел общую границу. Да и отношение к ней было как к одной из союзных республик, типа среднеазиатских, благо и по внешности их жителей можно было перепутать неопытным взглядом. Туда ездили шоферы-дальнобойщики, на монгольских марках было написано кириллицей «Монгол шуудан», а в монетках проделывались дырки, чтобы пастухам удобнее было таскать их на шее. Несколько смушало, что когда-то монголы пожгли-пограбили-полонили всю Русь, а потом на триста лет установили свое жестокое иго. Но тогда ж это были другие монголы, древние и темные, а сейчас они одним прыжком перескочили из феодализма в социализм, который успешно строят в компании других миролюбивых народов. В общем, только по какому-то недоразумению Монголия продолжала оставаться Монгольской Народной республикой, а не Монгольской Советской Социалистической республикой в составе СССР.
Еще была Северная Корея - КНДР. Про нее известно было очень мало. Но она тоже была хорошая, на нашей стороне. И марки у них были красочные, яркие и на разные темы.
Ну и страны Индокитая - в первую очередь, героический Вьетнам, только-только изгнавший американских захватчиков и приступивший к строительству социализма на всей своей территории. В комплекте с ним шли Лаос и Камбоджа, тоже успешно справившиеся с империалистами и строящие новую жизнь. Как именно красные кхмеры строили новую жизнь, Левушкин узнал значительно позже.
Про Китай, упорно не желавший присоединяться к прогрессивному человечеству, речь пойдет дальше.