Статья 1999года.
Виктор Ерофеев.
Я люблю смотреть как умирают дети.
В отдельно взятой стране начался обещанный конец света. Очевидно, его лучше всего встречать стихами раннего Маяковского, вынесенными в название. Но даже такая эпатажная строка русской поэзии кажется сегодня такой слабой. В ней слишком много пафоса отчаянного протеста еще той, прекрасной эпохи. Теперь все - другое. Никто от конца света в ужас не приходит. Почему не пожить и без света?
Недавние взрывы можно представить себе как большой будильник - проснитесь! Никто не проснулся. Никто даже особенно не ужаснулся - ну если только на минуту, не больше. Интересно все таки, что же может нас разбудить.
Чернобыль не разбудил. Свидетельства о преступлениях коммунизма никого не тронули, их просто не заметили. Государство обворовало нас всех раз, другой, третий - только почесались. Массовые заказные убийства никем не раскрытые - подумаешь! Мировой финансовый скандал, связанный с Кремлем, - наплевать! Наркомания среди молодежи - ну и что? Бешено нарастает эпидемия СПИДа - неважно. Детская армия вчерашних школьников воюет против кавказских профессионалов - пусть! Не помогла даже свобода слова - никто не верит ни в какое слово. Это же надо так оскотиниться! Мы в самом деле бьем все рекорды по общественному и индивидуальному скотству, и это, кажется, только начало. Милиция которая нас охраняет, полностью разложилась. Страшно довериться этим людям, еще страшнее представить себе, что они защищают нашу безопасность. Это же курам на смех- кордоны на выездах Москвы. Менты только злобу на нас срывают, а не защищают. А их хамство? Всего лишь часть общего хамства. Мы достойны нашей милиции. Мы достойны конца света. Я не верю в охранников атомных бомб. Если всех можно купить или запугать, почему они - исключение? Что они - из другого теста, или большие деньги получают, или , или может быть, серьезно верят в свою присягу? Ко мне на днях два омоновца привязались на улице - я думал документы проверяют, а они деньги на сигареты клянчили.Я дал им десять рублей - они ушли, потрясенные моей щедростью. А если бы я дал им десять тысяч? Можно прекрасно представить как обиженные бомбардировками своей малой родины террористы рванут Москву, не несколько спальных домов, а всю Москву. какая же будет радость для провинциальных политиков, как оживятся Питер и Урал! Надо будет выбирать новую столицу, в политических распрях и хлопотах о Москве скоро забудут, да и не любят ее нигде, только злорадствуют: одной Москвой меньше - какая разница. Возможно, что и сама Россия на пороге веков превратится во "фрагменты географии". Она и так держится на волоске. Запрети завтра свободное хождение доллара - один незначительный жест, и она разлетится на куски. Или - что тоже возможно - не разлетиться, страна и это проглотит, как и все остальное. А тогда возникает вопрос: может России уже и нет? Как нет? Вот - карта. Так это только на карте. Может Россия - чистая фикция? То, что мы живем в иллюзорной стране, с иллюзорным главнокомандующим и иллюзорным правительством, парламентом, иллюзорной внешней политикой, иллюзорной экономикой и иллюзорной оппозицией - это и так ясно. Но то, что из-под нас всех эту страну уже вынули, как матрац, и не с тем, чтобы продать, кому нужна рухлядь, а просто тихо отнесли на помойку, никому не сообщив, - это, по моему, очень возможно. Ведь мы живем в абсолютной ложной реальности. Нам говорят: если вообще что -нибудь говорят, что мы совершаем поход из одной общественной системы в другую и этим мы занимаемся в течение всех 90-х годов. Полный бред. Из какой системы мы выходим? Из социализма? У нас не было социализма - социализм в Швеции, а у нас был государственный произвол. Куда переходим? В капитализм? Но у нас нет даже зачатков инфраструктуры рыночного общества, есть только видимость деятельности и реальность опять таки государственного произвола, видоизмененного - да, но лишь с тем, что бы существовать дальше. Было несколько романтичных реформаторов - сплыло. Мы по прежнему боимся властей, хотя, казалсь бы, их выбираем. Мы по прежнему видим их, несущихся мимо нас с наглыми рожами, с наглой мигалкой, мы по прежнему ходим им кланяться, а они по прежнему воротят нос.
Россия нам только сниться. Это - возмездие. Страшно сказать, но оно справедливо. Это возмездие не за российскую политику, а за черты нашего национального характера. Несчастная история нас развратила прежде всего тем, что мы перекладываем вину на других. Но никто не виноват, кроме и больше нас самих. Мы виноваты и в недавних взрывах. Это возмездие за откровенный расизм русских обывателей, цинизм верхов и похуизм низов, за весь наш чудовищно прожитый век, от Ленина до сегодня. Это приговор русской лени, равнодушию к человеческим жизням, алкогольному безумию, развалу института семьи. Нам в России все казалось: обойдется. Как нибудь проскочим. С помощью воровства, Бога и Запада. Мы летели в пропасть, но делали вид, что парим. Пыжились, изображая из себя сверхдержаву. Мы никогда не хотели признать глубину своего падения. Подьем можно было бы начинать только с самого дна. Мы и сейчас не хотим увидеть наше реальное положение - пребывание в заднице, официально оформленное как переходный период. У нас нет основы цивилизованной нации - личного и общественного самосознания. Мы - не общество, а куча одичавших людей. Нет ничего удивительного, что у нас украли Родину.
Я люблю смотреть как умирают дети.
В отдельно взятой стране начался обещанный конец света. Очевидно, его лучше всего встречать стихами раннего Маяковского, вынесенными в название. Но даже такая эпатажная строка русской поэзии кажется сегодня такой слабой. В ней слишком много пафоса отчаянного протеста еще той, прекрасной эпохи. Теперь все - другое. Никто от конца света в ужас не приходит. Почему не пожить и без света?
Недавние взрывы можно представить себе как большой будильник - проснитесь! Никто не проснулся. Никто даже особенно не ужаснулся - ну если только на минуту, не больше. Интересно все таки, что же может нас разбудить.
Чернобыль не разбудил. Свидетельства о преступлениях коммунизма никого не тронули, их просто не заметили. Государство обворовало нас всех раз, другой, третий - только почесались. Массовые заказные убийства никем не раскрытые - подумаешь! Мировой финансовый скандал, связанный с Кремлем, - наплевать! Наркомания среди молодежи - ну и что? Бешено нарастает эпидемия СПИДа - неважно. Детская армия вчерашних школьников воюет против кавказских профессионалов - пусть! Не помогла даже свобода слова - никто не верит ни в какое слово. Это же надо так оскотиниться! Мы в самом деле бьем все рекорды по общественному и индивидуальному скотству, и это, кажется, только начало. Милиция которая нас охраняет, полностью разложилась. Страшно довериться этим людям, еще страшнее представить себе, что они защищают нашу безопасность. Это же курам на смех- кордоны на выездах Москвы. Менты только злобу на нас срывают, а не защищают. А их хамство? Всего лишь часть общего хамства. Мы достойны нашей милиции. Мы достойны конца света. Я не верю в охранников атомных бомб. Если всех можно купить или запугать, почему они - исключение? Что они - из другого теста, или большие деньги получают, или , или может быть, серьезно верят в свою присягу? Ко мне на днях два омоновца привязались на улице - я думал документы проверяют, а они деньги на сигареты клянчили.Я дал им десять рублей - они ушли, потрясенные моей щедростью. А если бы я дал им десять тысяч? Можно прекрасно представить как обиженные бомбардировками своей малой родины террористы рванут Москву, не несколько спальных домов, а всю Москву. какая же будет радость для провинциальных политиков, как оживятся Питер и Урал! Надо будет выбирать новую столицу, в политических распрях и хлопотах о Москве скоро забудут, да и не любят ее нигде, только злорадствуют: одной Москвой меньше - какая разница. Возможно, что и сама Россия на пороге веков превратится во "фрагменты географии". Она и так держится на волоске. Запрети завтра свободное хождение доллара - один незначительный жест, и она разлетится на куски. Или - что тоже возможно - не разлетиться, страна и это проглотит, как и все остальное. А тогда возникает вопрос: может России уже и нет? Как нет? Вот - карта. Так это только на карте. Может Россия - чистая фикция? То, что мы живем в иллюзорной стране, с иллюзорным главнокомандующим и иллюзорным правительством, парламентом, иллюзорной внешней политикой, иллюзорной экономикой и иллюзорной оппозицией - это и так ясно. Но то, что из-под нас всех эту страну уже вынули, как матрац, и не с тем, чтобы продать, кому нужна рухлядь, а просто тихо отнесли на помойку, никому не сообщив, - это, по моему, очень возможно. Ведь мы живем в абсолютной ложной реальности. Нам говорят: если вообще что -нибудь говорят, что мы совершаем поход из одной общественной системы в другую и этим мы занимаемся в течение всех 90-х годов. Полный бред. Из какой системы мы выходим? Из социализма? У нас не было социализма - социализм в Швеции, а у нас был государственный произвол. Куда переходим? В капитализм? Но у нас нет даже зачатков инфраструктуры рыночного общества, есть только видимость деятельности и реальность опять таки государственного произвола, видоизмененного - да, но лишь с тем, что бы существовать дальше. Было несколько романтичных реформаторов - сплыло. Мы по прежнему боимся властей, хотя, казалсь бы, их выбираем. Мы по прежнему видим их, несущихся мимо нас с наглыми рожами, с наглой мигалкой, мы по прежнему ходим им кланяться, а они по прежнему воротят нос.
Россия нам только сниться. Это - возмездие. Страшно сказать, но оно справедливо. Это возмездие не за российскую политику, а за черты нашего национального характера. Несчастная история нас развратила прежде всего тем, что мы перекладываем вину на других. Но никто не виноват, кроме и больше нас самих. Мы виноваты и в недавних взрывах. Это возмездие за откровенный расизм русских обывателей, цинизм верхов и похуизм низов, за весь наш чудовищно прожитый век, от Ленина до сегодня. Это приговор русской лени, равнодушию к человеческим жизням, алкогольному безумию, развалу института семьи. Нам в России все казалось: обойдется. Как нибудь проскочим. С помощью воровства, Бога и Запада. Мы летели в пропасть, но делали вид, что парим. Пыжились, изображая из себя сверхдержаву. Мы никогда не хотели признать глубину своего падения. Подьем можно было бы начинать только с самого дна. Мы и сейчас не хотим увидеть наше реальное положение - пребывание в заднице, официально оформленное как переходный период. У нас нет основы цивилизованной нации - личного и общественного самосознания. Мы - не общество, а куча одичавших людей. Нет ничего удивительного, что у нас украли Родину.