От тюрьмы да от сумы...
Жутковатая история учёного-гидролога, который по обвинению в убийствах на год загремел в СИЗО и вышел оттуда лишь после того, как его дело дошло до Путина и он отдал распоряжение разобраться. А всё только из-за того, что в аэропорту искусственный интеллект системы распознавания лиц опознал в нём уголовника.
* * *
Следователи сняли все обвинения с российского ученого-гидролога Александра Цветкова, который стал обвиняемым по громкому уголовному делу и десять месяцев провел в следственном изоляторе. Цветкова обвинили в серии убийств 20-летней давности: по версии следствия, известный специалист вел двойную жизнь - годами изучал российские реки и совершал жестокие убийства.
По чудовищному стечению обстоятельств, искусственный интеллект системы распознавания лиц в аэропорту Красноярска по фотороботу опознал "Сашу Чуваша" в ученом-гидрологе Александре Цветкове, который возвращался из экспедиции.
- Вам объясняли причину задержания?
Задержавшие меня мужчины сказали, что все ответы мне дадут люди, инициировавшие мой розыск. Но эти инициаторы лишь сообщили, что я задерживаюсь как свидетель по делу об убийстве в связи с обнаружением неких трупов в Подмосковье. Я был уверен, что это какое-то недоразумение, что скоро правоохранительные органы во всем разберутся и я поеду домой.
Правда, меня смущало поведение полицейских: мы ехали в УВД около двух часов, и все это время они твердили, что смысла отнекиваться нет и мне лучше вспомнить, где я был и что делал в августе 2002 года. Я ответил, что это не проблема, поскольку август - полевой сезон.
В это время вместе с товарищами я занимался исследованием водоемов, что легко проверить и подтвердить у моего работодателя - в институте были приказы и записи экспедиции. Кроме того, подтвердить мое алиби могли научные сотрудники, которые находились со мной на исследованиях. Но мои ответы следователей как будто не интересовали.
[Spoiler (click to open)]
Один из оперативников показал мне в телефоне фото: как позже выяснилось, это был второй обвиняемый - Андрей Алешин. Меня спросили: «Знаешь его?» Я ответил как есть - сказал, что впервые вижу.
Позже, в ИВС, мне устроили очную ставку с господином Алешиным, который с ходу признал во мне уголовника по кличке Саша Чуваш. К слову, любопытно, что в качестве статистов на процедуре опознания ко мне подсадили следователя и оперативника. Алешин на очной ставке вел себя очень уверено.
Он рассказывал во всех подробностях, как якобы вместе со мной расправлялся с этими несчастными людьми. Я был, мягко говоря, шокирован: сказал следователям, что у этого мужчины больная фантазия и я не понимаю, какое отношение имею к происходящему.
- У Алешина были какие-то доказательства того, что вы его сообщник?
Нет, он лишь рассказывал, как мы резали людей и жили на вокзале.
Я говорил, что это бред, но меня будто не слышали. И вот тогда мне стало по-настоящему страшно. Я до сих пор не понимаю, почему предварительное следствие не могло проверить мое алиби до ареста - связаться с руководством, коллегами, изучить документы из экспедиций...
Такое ощущение, что им просто нужно было меня взять.
В итоге при моем исчерпывающем алиби я провел в СИЗО 299 дней
Причем следствие не смущало то, что даже внешне я не подходил под описание Саши Чуваша. Тот был выше Алешина, а я - ниже. У меня не было ни карих глаз, ни характерного говора, ни тюремных наколок на обеих руках.
Но Алешин заключил досудебное соглашение, и ему было явно все равно, на кого указывать. Кстати, тот роковой фоторобот, по которому меня опознали, не показали ни мне, ни моим адвокатам.
- Следователи пытались на вас давить?
Начальник из СКР и два оперативника несколько часов допрашивали меня, закончили только в час ночи. Они говорили, что у них есть против меня некие неопровержимые доказательства и мне лучше признаться, на что я отвечал, что таких доказательств просто не может быть.
Мне говорили, что к моим четырем трупам прибавят еще шестнадцать и сделают из меня нового Чикатило - покажут по всем каналам как серийного убийцу, и моей семье придется скрываться. Грозили, что мои дети не смогут никуда поступить из-за моей биографии, а жена будет ходить по поселку и оглядываться, поскольку на нее будут показывать пальцем.
А чтобы всего этого не было, от меня требовалось одно: признаться в четырех убийствах. Причем использовали не только кнут, но и пряник - говорили, мол, возьми на себя вину, а ответит за все Алешин, алкоголик и наркоман.
После допроса меня отправили в ИВС, в камеру на троих. Я зашел и поздоровался с двумя мрачными мужчинами, которые очень нехорошо на меня посмотрели. В камере было сильно накурено - стоял синий дым.
Я теперь понимаю, что это были так называемые подсадные - уголовники, которые помогают следствию.
Тот, который якобы был из Цапков, пытался меня цеплять и угрожал физической расправой. Конечно, они меня спросили, как я к ним попал, - я сказал, что по ошибке. И те уголовники стали давить: мол, просто так тут не оказываются, заключай досудебное соглашение и бери вину на себя, иначе будет хуже.
- Им удалось вас убедить?
Фактически они меня додавили: заявление о том, что я хочу сделать признательные показания, писал под их диктовку. Потом ко мне пришел тот самый начальник следователей, который был на допросе, и сказал подробно описывать преступления. Я ответил, что могу лишь пересказать показания Алешина, поскольку больше ничего не знаю. Их это устроило.
Я пересказал им слова Алешина, толком не понимая, что оговариваю себя. К слову, назначенный адвокат не общалась со мной до допроса, она пришла непосредственно на допрос вместе со следователем.
я был буквально раздавлен безысходностью и боялся за семью. Между допросами был перерыв, в который я успел сказать адвокату, что ничего этого не совершал. И она сказала, что нужно говорить только то, что было, и не признаваться в чем-то, если я не виноват.
- После этого вы отказались от своих показаний?
Да, это случилось на второй очной ставке с Алешиным. После этого начальник следователей, который советовал мне сознаться, сказал: зря ты отказываешься, теперь тебе будет хуже. А другой сотрудник пригрозил: ты же у нас много ездил по стране - значит, мы посмотрим твои экспедиции, поищем «ничейные» трупы по твоим маршрутам, и все они будут приписаны тебе.
- Что для вас было самым сложным за время ареста?
Наверное, самым тяжелым был суд - заседания по продлению ареста.
Я ждал, что суд, как независимый орган, изучит доказательства, разберется во всем и отпустит меня. На каждое заседание мои адвокаты несли одни и те же ходатайства и доказательства моей непричастности.
При этом никаких реальных доказательств того, что я причастен к делу, следствие не предоставило. Несмотря на это было около десяти заседаний суда - и ни на одном из них доводы мои и моих защитников не были услышаны.
https://lenta.ru/articles/2024/04/03/scientist/
* * *
Следователи сняли все обвинения с российского ученого-гидролога Александра Цветкова, который стал обвиняемым по громкому уголовному делу и десять месяцев провел в следственном изоляторе. Цветкова обвинили в серии убийств 20-летней давности: по версии следствия, известный специалист вел двойную жизнь - годами изучал российские реки и совершал жестокие убийства.
По чудовищному стечению обстоятельств, искусственный интеллект системы распознавания лиц в аэропорту Красноярска по фотороботу опознал "Сашу Чуваша" в ученом-гидрологе Александре Цветкове, который возвращался из экспедиции.
- Вам объясняли причину задержания?
Задержавшие меня мужчины сказали, что все ответы мне дадут люди, инициировавшие мой розыск. Но эти инициаторы лишь сообщили, что я задерживаюсь как свидетель по делу об убийстве в связи с обнаружением неких трупов в Подмосковье. Я был уверен, что это какое-то недоразумение, что скоро правоохранительные органы во всем разберутся и я поеду домой.
Правда, меня смущало поведение полицейских: мы ехали в УВД около двух часов, и все это время они твердили, что смысла отнекиваться нет и мне лучше вспомнить, где я был и что делал в августе 2002 года. Я ответил, что это не проблема, поскольку август - полевой сезон.
В это время вместе с товарищами я занимался исследованием водоемов, что легко проверить и подтвердить у моего работодателя - в институте были приказы и записи экспедиции. Кроме того, подтвердить мое алиби могли научные сотрудники, которые находились со мной на исследованиях. Но мои ответы следователей как будто не интересовали.
[Spoiler (click to open)]
Один из оперативников показал мне в телефоне фото: как позже выяснилось, это был второй обвиняемый - Андрей Алешин. Меня спросили: «Знаешь его?» Я ответил как есть - сказал, что впервые вижу.
Позже, в ИВС, мне устроили очную ставку с господином Алешиным, который с ходу признал во мне уголовника по кличке Саша Чуваш. К слову, любопытно, что в качестве статистов на процедуре опознания ко мне подсадили следователя и оперативника. Алешин на очной ставке вел себя очень уверено.
Он рассказывал во всех подробностях, как якобы вместе со мной расправлялся с этими несчастными людьми. Я был, мягко говоря, шокирован: сказал следователям, что у этого мужчины больная фантазия и я не понимаю, какое отношение имею к происходящему.
- У Алешина были какие-то доказательства того, что вы его сообщник?
Нет, он лишь рассказывал, как мы резали людей и жили на вокзале.
Я говорил, что это бред, но меня будто не слышали. И вот тогда мне стало по-настоящему страшно. Я до сих пор не понимаю, почему предварительное следствие не могло проверить мое алиби до ареста - связаться с руководством, коллегами, изучить документы из экспедиций...
Такое ощущение, что им просто нужно было меня взять.
В итоге при моем исчерпывающем алиби я провел в СИЗО 299 дней
Причем следствие не смущало то, что даже внешне я не подходил под описание Саши Чуваша. Тот был выше Алешина, а я - ниже. У меня не было ни карих глаз, ни характерного говора, ни тюремных наколок на обеих руках.
Но Алешин заключил досудебное соглашение, и ему было явно все равно, на кого указывать. Кстати, тот роковой фоторобот, по которому меня опознали, не показали ни мне, ни моим адвокатам.
- Следователи пытались на вас давить?
Начальник из СКР и два оперативника несколько часов допрашивали меня, закончили только в час ночи. Они говорили, что у них есть против меня некие неопровержимые доказательства и мне лучше признаться, на что я отвечал, что таких доказательств просто не может быть.
Мне говорили, что к моим четырем трупам прибавят еще шестнадцать и сделают из меня нового Чикатило - покажут по всем каналам как серийного убийцу, и моей семье придется скрываться. Грозили, что мои дети не смогут никуда поступить из-за моей биографии, а жена будет ходить по поселку и оглядываться, поскольку на нее будут показывать пальцем.
А чтобы всего этого не было, от меня требовалось одно: признаться в четырех убийствах. Причем использовали не только кнут, но и пряник - говорили, мол, возьми на себя вину, а ответит за все Алешин, алкоголик и наркоман.
После допроса меня отправили в ИВС, в камеру на троих. Я зашел и поздоровался с двумя мрачными мужчинами, которые очень нехорошо на меня посмотрели. В камере было сильно накурено - стоял синий дым.
Я теперь понимаю, что это были так называемые подсадные - уголовники, которые помогают следствию.
Тот, который якобы был из Цапков, пытался меня цеплять и угрожал физической расправой. Конечно, они меня спросили, как я к ним попал, - я сказал, что по ошибке. И те уголовники стали давить: мол, просто так тут не оказываются, заключай досудебное соглашение и бери вину на себя, иначе будет хуже.
- Им удалось вас убедить?
Фактически они меня додавили: заявление о том, что я хочу сделать признательные показания, писал под их диктовку. Потом ко мне пришел тот самый начальник следователей, который был на допросе, и сказал подробно описывать преступления. Я ответил, что могу лишь пересказать показания Алешина, поскольку больше ничего не знаю. Их это устроило.
Я пересказал им слова Алешина, толком не понимая, что оговариваю себя. К слову, назначенный адвокат не общалась со мной до допроса, она пришла непосредственно на допрос вместе со следователем.
я был буквально раздавлен безысходностью и боялся за семью. Между допросами был перерыв, в который я успел сказать адвокату, что ничего этого не совершал. И она сказала, что нужно говорить только то, что было, и не признаваться в чем-то, если я не виноват.
- После этого вы отказались от своих показаний?
Да, это случилось на второй очной ставке с Алешиным. После этого начальник следователей, который советовал мне сознаться, сказал: зря ты отказываешься, теперь тебе будет хуже. А другой сотрудник пригрозил: ты же у нас много ездил по стране - значит, мы посмотрим твои экспедиции, поищем «ничейные» трупы по твоим маршрутам, и все они будут приписаны тебе.
- Что для вас было самым сложным за время ареста?
Наверное, самым тяжелым был суд - заседания по продлению ареста.
Я ждал, что суд, как независимый орган, изучит доказательства, разберется во всем и отпустит меня. На каждое заседание мои адвокаты несли одни и те же ходатайства и доказательства моей непричастности.
При этом никаких реальных доказательств того, что я причастен к делу, следствие не предоставило. Несмотря на это было около десяти заседаний суда - и ни на одном из них доводы мои и моих защитников не были услышаны.
https://lenta.ru/articles/2024/04/03/scientist/