ТАЙНА КРАСНОЙ ШАПОЧКИ. РАЗГАДКА.
Продолжение первой части. Смотри начало: https://zheniavasilievv.livejournal.com/1011959.html
...В фильме 1997 года Инна Веткина тоже переодевает в фильме волков в католических пасторов! В этом разрезе история приобретала бы воистину зловещий поворот. Однако, тема божественных мужей, которые по сути волки, лишь мелькает в фильме опасной тенью и не несет никакой смысловой нагрузки.
На самом деле, фильм Нечаева стал компиляцией популярных в то время школьных нравоучений. Получилась этакая “библиотека пионера” или “моральный кодекс октябренка”, что было типично для множества советских детских фильмов. Во-первых, осуждается стяжательство и шкурничество в сцене, где три пенсионерки поют про то, что у них:
“И нос в лапше!
И губа в борще!
И вообще!”
Во-вторых, “Шапка” являет собой образ пламенной коммунистки. Свои интересы у нее всегда подчинены интересам общества. Поплавская воистину воплощает собой КРАСНУЮ, “красноперую” версию “Шапочки”. Странен и непонятен эпизод, где она конфискует чужую частную собственность в виде свиньи. Возмущенному же хозяину добрая девочка ставит под глаз фонарь. Прямо представительница белорусского комбеда. (Картина снималась на “Беларусьфильме”, преимущественно в Крыму и в логове змагаров - Новогрудке).
В-третьих, клеймится презрением фанфаронство и трусость (эпизод с Охотником), в-четвертых, порицается инфантилизм (эпизод с Ребенком). В-пятых, задолго до наступления эры хипстеров в песне “Шили плотники штаны” высмеивается дилетантизм креаклов. И так далее, и тому подобное. То есть фильм неистово проповедовал мысль, что каждый Советский Ребенок должен быть как маленький Марат Казей или Валя Котик. В любую минуту он должен быть готов совершить подвиг. Жить на необитаемом острове, спасать женщин в проливной дождь, быть защитником поросят и раскаявшихся волков, и так далее.
Забавно, что в ранних версиях сказки “Красная Шапочка” не была “Красной”, а желтой, а в еще более древних вариантах никакой шапочки у девочки не было. Ее придумал в XVII столетии француз Шарль Перо и под названием “Алый Шаперон”. До этого девчонка гуляла по лесу простоволосая. Женские волосы во многих мировых культурах несли на себе огромную символическую нагрузку. Когда девчонка достигала возраста милой прелестницы, но на нее одевали головной убор, платок или скромную паранджу, поскольку распущенные волосы посылают в мужской мозг сигнал: “Я готова к спариванию”. Чтобы не было разврата девочки носили шапочки.
Однако не так дело обстояло именно с “красными шапочками”. Красный цвет - это цвет жизни и крови. Женская кровь в подсознании мужчин ассоциируется с менструальным циклом, а у волков - с едой. В 17 веке приличные дамы никогда не носили красных шапок. Ибо красный цвет - есть цвет греха, а носили же красные головные уборы исключительно блудницы. Таким образом, в сказке Шарля Перро был ясный посыл, понятный для его современников, но уже непонятный для советских телезрителей: “Красная Шапочка - это маленькая проститутка”.
Весьма символично и то, что Красная Шапочка идет в лес. Не в степь, не в магазин, не в пустыню, не в болото, не в горы, не в мегаполис, не на пляж и не в село. Если перечитать детские сказки и мифы, то выяснится, что 92% героев сказок и мифов на свою голову забираются куда-то в дремучие дебри. Илья Муромец и Белоснежка, сестрица Аленушка и братец Иванушка, Машенька и Златовласка, Колобок и Мюнхаузен. С точки зрения психоанализа лес - это территора подсознательного. В этом смысле поход Красной Шапочке через лес к Бабушке есть трип к опасным и древним архетипам, познание которых несет смерть. Знатный американский литературовед Леонард Лютвак в своей книге “Роль места действия в литературе” вообще считал, что лес - это символ плодородия и дикой женской сексуальности.
Все это прекрасно и замечательно, но ни лес, ни цвет шапочки, ни дикая сексуальность в фильме Нечаева не проглядывается. Что же тогда растревожило меня тем предновогодним вечером в далеком 1977 году? Меня растревожила неведомая и непонятная для ребенка Тоска, которая таилась в глазах Басова. Басов играет в фильме не только Волка, профессионального киллера, но философа и мудреца. Он гонится в фильме за Красной Шапочкой, а теряет в этой погоне самого себя. В какой-то момент он понимает, что бойкая и лукавая девочка - неуловима, как неуловимо и его детство, а вместе и утрачена Радость Бытия. Он понял, пообщавшись с Поплавской, что-то наивное счастье, которым светится Красная Шапочка, для него навеки потеряно и уже никогда не вернуть.
Никакие деньги, слава и держава уже ему не помогут. Это же классический и страшный КСВ - “Кризис Среднего Возраста”, о котором так долго и продуктивно писал русский мыслитель Денис Ануров. А поскольку советская идеологическая машина долго, но бесплодно изгоняла подобные экзистенциальные мотивы из культурного пространства, чему я посвятил длиннющий трактат http://www.vestnikcivitas.ru/pbls/4126, то этот ужасный месседж в фильме тщательно завуалирован и заштукатурен. В 1974 году Басов уже пережил первый инфаркт. Полтора месяца он пролежал в больнице. Участники съемок в один голос свидетельствуют, что Владимир Басов и Николай Трофимов беспробудно пьянствовали на киноплощадке. И это видно на экране. Там не челе уже не КСВ отмечен, там уже мысли о гробе и кладбище начертаны.
Волки-то вышли уже побитые молью и жизнью.
В советском детском кино нельзя было открытым текстом заявить, что жизнь - есть “Юдоль Печали”, что все в ней “всяка плоть яко трава, и всяка слава человеча яко цвет травный” тем более, что пионеры все-равно бы ни шиша не поняли. Для того, чтобы это понять, нужно прожить хотя бы лет 40. Вот такое послание сумел передать из детства в старость Великий Актер Владимир Басов. Послал телеграмму в долг, кинул запечатанную бутылку в Океан Жизни из советского прошлого в прекрасное постмодернистское грядущее, в XXI век.
Тогда и я этого не понимал, лишь смутно догадывался. А СЕЙЧАС ПОНЯЛ. Фильм получился в результате объемный, искрящийся. С одной стороны, это гимн беззаботного детства, когда можно спать в люльке, в кроватке, в эпоху, когда на Голубом Валуне Лунный Медведь читает сказки. Все это присыпано сверху комсомольским морализаторством, а внутри теплится запретный подтекст, когда мужики гоняются с отроковицей, а потом еще и странная игра, и прописанная роль Волка в исполнении Басова намекают зачем-то о Бренности Бытия. Есть повод для смущения.
И, самое главное, волшебная, неземная музыка Алексее Рыбникова, любимца интеллигентной публики - тоже весьма неоднозначна. Например, видный московский музыковед Нина Заречная (в узких кругах известная как tblkba) писала: “Жуткий фильм. Жуткие песни. Жуткая музыка. Жуткие актёры. Как и вообще все эти так называемые. музыкальные фильмы. Рыбников - это плохо. Это ужасно. У него БОЛЬНЫЕ гармонии”.
Я не категорическим согласен с этим музыковедом, но несомненно какая-то острая наблюдательность в этом замечании есть.
...В фильме 1997 года Инна Веткина тоже переодевает в фильме волков в католических пасторов! В этом разрезе история приобретала бы воистину зловещий поворот. Однако, тема божественных мужей, которые по сути волки, лишь мелькает в фильме опасной тенью и не несет никакой смысловой нагрузки.
Click to viewНа самом деле, фильм Нечаева стал компиляцией популярных в то время школьных нравоучений. Получилась этакая “библиотека пионера” или “моральный кодекс октябренка”, что было типично для множества советских детских фильмов. Во-первых, осуждается стяжательство и шкурничество в сцене, где три пенсионерки поют про то, что у них:
“И нос в лапше!
И губа в борще!
И вообще!”
Во-вторых, “Шапка” являет собой образ пламенной коммунистки. Свои интересы у нее всегда подчинены интересам общества. Поплавская воистину воплощает собой КРАСНУЮ, “красноперую” версию “Шапочки”. Странен и непонятен эпизод, где она конфискует чужую частную собственность в виде свиньи. Возмущенному же хозяину добрая девочка ставит под глаз фонарь. Прямо представительница белорусского комбеда. (Картина снималась на “Беларусьфильме”, преимущественно в Крыму и в логове змагаров - Новогрудке).
В-третьих, клеймится презрением фанфаронство и трусость (эпизод с Охотником), в-четвертых, порицается инфантилизм (эпизод с Ребенком). В-пятых, задолго до наступления эры хипстеров в песне “Шили плотники штаны” высмеивается дилетантизм креаклов. И так далее, и тому подобное. То есть фильм неистово проповедовал мысль, что каждый Советский Ребенок должен быть как маленький Марат Казей или Валя Котик. В любую минуту он должен быть готов совершить подвиг. Жить на необитаемом острове, спасать женщин в проливной дождь, быть защитником поросят и раскаявшихся волков, и так далее.
Забавно, что в ранних версиях сказки “Красная Шапочка” не была “Красной”, а желтой, а в еще более древних вариантах никакой шапочки у девочки не было. Ее придумал в XVII столетии француз Шарль Перо и под названием “Алый Шаперон”. До этого девчонка гуляла по лесу простоволосая. Женские волосы во многих мировых культурах несли на себе огромную символическую нагрузку. Когда девчонка достигала возраста милой прелестницы, но на нее одевали головной убор, платок или скромную паранджу, поскольку распущенные волосы посылают в мужской мозг сигнал: “Я готова к спариванию”. Чтобы не было разврата девочки носили шапочки.
Однако не так дело обстояло именно с “красными шапочками”. Красный цвет - это цвет жизни и крови. Женская кровь в подсознании мужчин ассоциируется с менструальным циклом, а у волков - с едой. В 17 веке приличные дамы никогда не носили красных шапок. Ибо красный цвет - есть цвет греха, а носили же красные головные уборы исключительно блудницы. Таким образом, в сказке Шарля Перро был ясный посыл, понятный для его современников, но уже непонятный для советских телезрителей: “Красная Шапочка - это маленькая проститутка”.
Весьма символично и то, что Красная Шапочка идет в лес. Не в степь, не в магазин, не в пустыню, не в болото, не в горы, не в мегаполис, не на пляж и не в село. Если перечитать детские сказки и мифы, то выяснится, что 92% героев сказок и мифов на свою голову забираются куда-то в дремучие дебри. Илья Муромец и Белоснежка, сестрица Аленушка и братец Иванушка, Машенька и Златовласка, Колобок и Мюнхаузен. С точки зрения психоанализа лес - это территора подсознательного. В этом смысле поход Красной Шапочке через лес к Бабушке есть трип к опасным и древним архетипам, познание которых несет смерть. Знатный американский литературовед Леонард Лютвак в своей книге “Роль места действия в литературе” вообще считал, что лес - это символ плодородия и дикой женской сексуальности.
Все это прекрасно и замечательно, но ни лес, ни цвет шапочки, ни дикая сексуальность в фильме Нечаева не проглядывается. Что же тогда растревожило меня тем предновогодним вечером в далеком 1977 году? Меня растревожила неведомая и непонятная для ребенка Тоска, которая таилась в глазах Басова. Басов играет в фильме не только Волка, профессионального киллера, но философа и мудреца. Он гонится в фильме за Красной Шапочкой, а теряет в этой погоне самого себя. В какой-то момент он понимает, что бойкая и лукавая девочка - неуловима, как неуловимо и его детство, а вместе и утрачена Радость Бытия. Он понял, пообщавшись с Поплавской, что-то наивное счастье, которым светится Красная Шапочка, для него навеки потеряно и уже никогда не вернуть.
Никакие деньги, слава и держава уже ему не помогут. Это же классический и страшный КСВ - “Кризис Среднего Возраста”, о котором так долго и продуктивно писал русский мыслитель Денис Ануров. А поскольку советская идеологическая машина долго, но бесплодно изгоняла подобные экзистенциальные мотивы из культурного пространства, чему я посвятил длиннющий трактат http://www.vestnikcivitas.ru/pbls/4126, то этот ужасный месседж в фильме тщательно завуалирован и заштукатурен. В 1974 году Басов уже пережил первый инфаркт. Полтора месяца он пролежал в больнице. Участники съемок в один голос свидетельствуют, что Владимир Басов и Николай Трофимов беспробудно пьянствовали на киноплощадке. И это видно на экране. Там не челе уже не КСВ отмечен, там уже мысли о гробе и кладбище начертаны.
Волки-то вышли уже побитые молью и жизнью.
В советском детском кино нельзя было открытым текстом заявить, что жизнь - есть “Юдоль Печали”, что все в ней “всяка плоть яко трава, и всяка слава человеча яко цвет травный” тем более, что пионеры все-равно бы ни шиша не поняли. Для того, чтобы это понять, нужно прожить хотя бы лет 40. Вот такое послание сумел передать из детства в старость Великий Актер Владимир Басов. Послал телеграмму в долг, кинул запечатанную бутылку в Океан Жизни из советского прошлого в прекрасное постмодернистское грядущее, в XXI век.
Тогда и я этого не понимал, лишь смутно догадывался. А СЕЙЧАС ПОНЯЛ. Фильм получился в результате объемный, искрящийся. С одной стороны, это гимн беззаботного детства, когда можно спать в люльке, в кроватке, в эпоху, когда на Голубом Валуне Лунный Медведь читает сказки. Все это присыпано сверху комсомольским морализаторством, а внутри теплится запретный подтекст, когда мужики гоняются с отроковицей, а потом еще и странная игра, и прописанная роль Волка в исполнении Басова намекают зачем-то о Бренности Бытия. Есть повод для смущения.
И, самое главное, волшебная, неземная музыка Алексее Рыбникова, любимца интеллигентной публики - тоже весьма неоднозначна. Например, видный московский музыковед Нина Заречная (в узких кругах известная как tblkba) писала: “Жуткий фильм. Жуткие песни. Жуткая музыка. Жуткие актёры. Как и вообще все эти так называемые. музыкальные фильмы. Рыбников - это плохо. Это ужасно. У него БОЛЬНЫЕ гармонии”.
Я не категорическим согласен с этим музыковедом, но несомненно какая-то острая наблюдательность в этом замечании есть.