Лытдыбр: вечер у Гавриила Попова, выставка Наоми Маки и богемная тусовка
Дел невпроворот, работы много (хоть и пенсионер уже!). Так что в свете почти не бываю, мало что вижу. Стало быть, и писать не о чем. Никакой светской хроники.
Но вот вчерась выбрался. Во-первых, стоматологи так накололи какой-то гадостью, что никакая работа нейдет. Да тут еще Гаврюша Попов позвонил, бывший мэр московский, если кто помнит (енще до Лужкова был!). Гавриил Попов теперь - ректор университета международного (на Ямском поле, за Тверской заставой, по левой стороне, не доходя до " Антисоветской до шашлычной", на которую давеча Митволь с Долгих набрасывался), Гаврюша говорит, выставка у него неплохая японская. Картинки японской художницы Наоми Маки. И сама она выступать с концертом будет.
Ну, что делать? Поехал. Еле доехал, правда. Всё вокруг, как в тумане - после заморозки, которую мне эти костоломы зубные устроили. Еду, все сигналят вокруг: то одного подрезал, то другого. Но - справился.
Приехал - много знакомых встретил. Во-первых, Любу Цуканову из The New Times, супружницу моего друга закадычного, Йоськи Гальперина.
- Будешь, Ванёк, репортаж с выставки писать? - загадочно улыбаясь, Люба меня спрашивает.
- А то как же! - отвечаю и на выставку иду.
А выставка - какие-то невразумительные пятна, полоски. Как их понять, не знаю. Да и никто не понял. Все, кто пришел, потом на лекцию к Бурбулису в дискуссионный клуб, в 348-ю аудиторию, направились.
Вспомнил, на днях с подружкой картину на стену вешали. Михаил Рошняк рисовал, на день рождения ей подарил. Привезли картину и тоже долго не могли понять, что нарисовано и какой стороной вешать. Я говорю:
- Белый верх, темный низ, - мол, что-то такое на фоне неба нарисовано.
Подружка говорит:
- Нет, тут «город золотой над небом голубым». Значит, белый низ, темный верх.
- Типа, родной башкирский Стерлитамак в облаке дыма тамошнего содового комбината, штоле? - удивляюсь я и тут же вопрос ребром ставлю: - Может, ваще картинку на 90 градусов развернуть?
Стали автограф Мишки искать (аффтары его обычно в правом нижнем углу оставляют), но - не нашли. Так и повесили, как подружка хотела: «город золотой над небом голубым» (белый низ, темный верх).
А тут, на выставке, у ентой японки, Наоми Маки, ваще ничего непонятно. Никакого намёка на «город золотой». Тока пятна да полоски, простому русском мужыку непонятные.
На выставке Наоми Маки
- Это - актуальное искусство, Ванёк! - говорит мне зашедший на вернисаж московский художник Леонид Семейко.
Леонид Семейко пытается объяснить пятна и полоски на картинах Наоми Маки
- Что такое - актуальная поэзия, я знаю, - отвечаю я Лёне. - В свое время Всеволод Емелин доходчиво разъяснял. Начиная со знаменитого письма Лужкову. А что такое актуальное искусство, слыхом не слыхивал.
- Ванек, а про концептуальное слышал? - спрашивает Лёня.
- А то! - ответствую я, вспоминая при этом наше всё, Дмитрия Александровича Пригова.
- Вот такое искусство теперь на Западе и называют актуальным, - говорит Лёня Семейко, а по мне, так хоть горшком назови, тока в печку не ставь.
Пятна и полоски на выставке Наоми Маки
Зал постепенно наполнялся. Видно, лекция у Бурбулиса закончилась. Среди гостей заместил известного московского искусствоведа Марину Георгиеву.
Московский искусствовед Марина Георгиева
Смотрю, Марина идет от картины картине. Работы обсуждает, что-то умное говорит (видно, я все-таки профан в актуальной ентой живописи и чего-то там недопонимаю).
Слева - московский искусствовед Марина Георгиева,
справа - какая-то портниха из Таллина
Рядом с Мариной Георгиевой - какая-то спесивая надменная дама. По виду знакомая, где-то на тусовках встречались, но меня в упор не видит, не узнает, как сквозь стену проходит.
Марина Георгиева (слева) и таллинская закройщица
- Кто такая? - у людей на выставке про надменную спесивую даму спрашиваю.
- Да, - говорят, - какая-то портниха из Таллина. Шляпки шьет. Продает их на блошином рынке, в промзоне за насыпью Курской железной дороги. Показывает их в каком-то пролетарском отстойнике на станции Москва-Бутырская-Товарная.
Мне даже имя-фамилию этой спесивой надменной дамы назвали. Зовут Виолеттой, а фамилию я не запомнил. Какая-то мидовская фамилия. То ли Молотова, то ли Литвинова. Да и нахуй мне какую-то портниху запоминать? Я - паренек простой, деревенский. Чё я, шляпки у нее, штоле, заказывать буду?
Закройщица из Торожка из Таллина (справа) и Марина Георгиева (слева)
Не буду, канешна. Но мне непонятно, как же так? Обычно люди, как увидят меня на тусовках, так за версту раскланиваются. Деффки обниматься-целоваться лезут. А тут ходит эта Виолетка весь вечер вкруг меня, как вокруг фонарного столба. Не обняла ни разу, не расцеловала. Меня даже это задело как-то.
Щас вот пишу, звонит поэтесса, бард, из классиков 21 века. Спрашиваю, кто же это такая, как такое может быть.
- Да ты что, Ванек? Ты чё, будешь из-за какой-то сумасшедшей закройщицы так переживать?! Сердце свое побереги!
Стала поэтесса говорить, что Слава Зайцев про эту портниху думает (токашта она с ним встречалась). Но я пересказывать не буду. Я ж не сплетник какой-нибудь.
Концерт потом ваще какой-то нудный был. Два японца на японских барабанах. Два - еще с какой-то японской хуйней.
Японский концерт в университете Гавриила Попова
В первом ряду бенуара (слева направо): Марина Георгиева, Леонид Семейко и какая-то закройщица из Торжка закройщица из Таллина
Долго эти япошки про свою хуйню рассказывали. Про какие-то флейты бамбуковые. Но я уже ничего не слышал. «Заморозка» зубная стала отходить. Челюсть разболелась. А когда эта Наоми вышла на сцену, мне совсем невмоготу стало. Схватил я свою трость и, как Паниковский на Крещатике, стал ей стучать, в темном зале ступеньки выискивая, чтобы как-то до двери добраться. Дверь нашел, ногой распахнул да и был таков.
Кстати, выставку Наоми Маки в тот вечер обсуждали не тока в богемной тусовке. Но и простой русский народ обсуждал.
Прохожу мимо охранников:
- Открывай шлагбаум! Гавриил Попов поехал! - говорит один другому. А потом, видно, к прерванному разговору возвращается. - Как на такую хуйню люди идут смотреть? Я б после литры выпитой точно так же бы краску по тряпке разлил, а потом говорил бы всем, что это, мол, современное, блядь, искусство и есть.
И от этих простых слов простых русских людей мне как-то на душе спокойнее стало. Видно, правильно я оценил эти «творения». Как простому русскому человеку должно оценивать.
Но вот что потом было, когда домой добрался!
Я просто охуел от дальнейшего, други мои.
Короче, начались сердитые звонки. И стока звонков ентих сердитых!
- Ты, Ванёк, так палкой своей стучал, что хоть концерт закрывай! У Наоми прям челюсть отваливалась.
- Зачем ты так дверью хлопнул, как будто тебе Наоми Маки чем-то насолила? Она же еще и петь-играть не начинала!
Меня эти звонки просто ошарашили. И не только тем, что мою платиновую австрийскую трость от Эрнста Доплера (которую я купил, когда поклонница одна мою старую, люминевую трость на части разодрала). Я сослепу-то не разглядел, но, оказывается, не одна Виолетта Молотова-Литвинова мимо меня в этот вечер, как мимо фонарного столба, ходила. Много таких было.
Что же это получаеца, други мои?
Меня поначалу, значит, все эти спесивые надменные дамы из тусовки богемной не замечали, а тут вдруг возмутились нипадецки, когда я в темноте тростью ступеньки искал, и стали после концерта весь вечер звонить-названивать, какие-то претензии предъявлять.
И ведь не впервой замечаю, как вся эта богемная тусовка теряет самые элементарные правила приличия. Примечают тока тех, кто тебе нужон в данный момент. А ежели ты им щас не нужон как спонсор или там инвестор какой, могут жопой к тебе повернуться, нахуй послать и пройти мимо тебя, как сквозь стену.
ЗЫ
Под катом - еще нескока фотографий.с вернисажа и корнцерта Наоми Маки.
Искусствовед Марина Георгиева объясняет портнихе-шляпнице Молотовой-Литвиновой, что такое акутальное искусство
Искусствовед объясняет, в чем разница между пятнами и полосками.
Портниха-шляпница говорит, что она все равно ничё не понимает
Беседа продолжается в кафе (атриум университета Гавриила Попова)
Вид на атриум с галереи, где проходила выставка Наоми Маки
Леонид Семейко подключается к беседе и тоже пытается объяснить шляпнице, что такое актуальное, блядь, искусство
Но вот вчерась выбрался. Во-первых, стоматологи так накололи какой-то гадостью, что никакая работа нейдет. Да тут еще Гаврюша Попов позвонил, бывший мэр московский, если кто помнит (енще до Лужкова был!). Гавриил Попов теперь - ректор университета международного (на Ямском поле, за Тверской заставой, по левой стороне, не доходя до " Антисоветской до шашлычной", на которую давеча Митволь с Долгих набрасывался), Гаврюша говорит, выставка у него неплохая японская. Картинки японской художницы Наоми Маки. И сама она выступать с концертом будет.
Ну, что делать? Поехал. Еле доехал, правда. Всё вокруг, как в тумане - после заморозки, которую мне эти костоломы зубные устроили. Еду, все сигналят вокруг: то одного подрезал, то другого. Но - справился.
Приехал - много знакомых встретил. Во-первых, Любу Цуканову из The New Times, супружницу моего друга закадычного, Йоськи Гальперина.
- Будешь, Ванёк, репортаж с выставки писать? - загадочно улыбаясь, Люба меня спрашивает.
- А то как же! - отвечаю и на выставку иду.
А выставка - какие-то невразумительные пятна, полоски. Как их понять, не знаю. Да и никто не понял. Все, кто пришел, потом на лекцию к Бурбулису в дискуссионный клуб, в 348-ю аудиторию, направились.
Вспомнил, на днях с подружкой картину на стену вешали. Михаил Рошняк рисовал, на день рождения ей подарил. Привезли картину и тоже долго не могли понять, что нарисовано и какой стороной вешать. Я говорю:
- Белый верх, темный низ, - мол, что-то такое на фоне неба нарисовано.
Подружка говорит:
- Нет, тут «город золотой над небом голубым». Значит, белый низ, темный верх.
- Типа, родной башкирский Стерлитамак в облаке дыма тамошнего содового комбината, штоле? - удивляюсь я и тут же вопрос ребром ставлю: - Может, ваще картинку на 90 градусов развернуть?
Стали автограф Мишки искать (аффтары его обычно в правом нижнем углу оставляют), но - не нашли. Так и повесили, как подружка хотела: «город золотой над небом голубым» (белый низ, темный верх).
А тут, на выставке, у ентой японки, Наоми Маки, ваще ничего непонятно. Никакого намёка на «город золотой». Тока пятна да полоски, простому русском мужыку непонятные.
На выставке Наоми Маки
- Это - актуальное искусство, Ванёк! - говорит мне зашедший на вернисаж московский художник Леонид Семейко.
Леонид Семейко пытается объяснить пятна и полоски на картинах Наоми Маки
- Что такое - актуальная поэзия, я знаю, - отвечаю я Лёне. - В свое время Всеволод Емелин доходчиво разъяснял. Начиная со знаменитого письма Лужкову. А что такое актуальное искусство, слыхом не слыхивал.
- Ванек, а про концептуальное слышал? - спрашивает Лёня.
- А то! - ответствую я, вспоминая при этом наше всё, Дмитрия Александровича Пригова.
- Вот такое искусство теперь на Западе и называют актуальным, - говорит Лёня Семейко, а по мне, так хоть горшком назови, тока в печку не ставь.
Пятна и полоски на выставке Наоми Маки
Зал постепенно наполнялся. Видно, лекция у Бурбулиса закончилась. Среди гостей заместил известного московского искусствоведа Марину Георгиеву.
Московский искусствовед Марина Георгиева
Смотрю, Марина идет от картины картине. Работы обсуждает, что-то умное говорит (видно, я все-таки профан в актуальной ентой живописи и чего-то там недопонимаю).
Слева - московский искусствовед Марина Георгиева,
справа - какая-то портниха из Таллина
Рядом с Мариной Георгиевой - какая-то спесивая надменная дама. По виду знакомая, где-то на тусовках встречались, но меня в упор не видит, не узнает, как сквозь стену проходит.
Марина Георгиева (слева) и таллинская закройщица
- Кто такая? - у людей на выставке про надменную спесивую даму спрашиваю.
- Да, - говорят, - какая-то портниха из Таллина. Шляпки шьет. Продает их на блошином рынке, в промзоне за насыпью Курской железной дороги. Показывает их в каком-то пролетарском отстойнике на станции Москва-Бутырская-Товарная.
Мне даже имя-фамилию этой спесивой надменной дамы назвали. Зовут Виолеттой, а фамилию я не запомнил. Какая-то мидовская фамилия. То ли Молотова, то ли Литвинова. Да и нахуй мне какую-то портниху запоминать? Я - паренек простой, деревенский. Чё я, шляпки у нее, штоле, заказывать буду?
Закройщица из Торожка из Таллина (справа) и Марина Георгиева (слева)
Не буду, канешна. Но мне непонятно, как же так? Обычно люди, как увидят меня на тусовках, так за версту раскланиваются. Деффки обниматься-целоваться лезут. А тут ходит эта Виолетка весь вечер вкруг меня, как вокруг фонарного столба. Не обняла ни разу, не расцеловала. Меня даже это задело как-то.
Щас вот пишу, звонит поэтесса, бард, из классиков 21 века. Спрашиваю, кто же это такая, как такое может быть.
- Да ты что, Ванек? Ты чё, будешь из-за какой-то сумасшедшей закройщицы так переживать?! Сердце свое побереги!
Стала поэтесса говорить, что Слава Зайцев про эту портниху думает (токашта она с ним встречалась). Но я пересказывать не буду. Я ж не сплетник какой-нибудь.
Концерт потом ваще какой-то нудный был. Два японца на японских барабанах. Два - еще с какой-то японской хуйней.
Японский концерт в университете Гавриила Попова
В первом ряду бенуара (слева направо): Марина Георгиева, Леонид Семейко и какая-то закройщица из Торжка закройщица из Таллина
Долго эти япошки про свою хуйню рассказывали. Про какие-то флейты бамбуковые. Но я уже ничего не слышал. «Заморозка» зубная стала отходить. Челюсть разболелась. А когда эта Наоми вышла на сцену, мне совсем невмоготу стало. Схватил я свою трость и, как Паниковский на Крещатике, стал ей стучать, в темном зале ступеньки выискивая, чтобы как-то до двери добраться. Дверь нашел, ногой распахнул да и был таков.
Кстати, выставку Наоми Маки в тот вечер обсуждали не тока в богемной тусовке. Но и простой русский народ обсуждал.
Прохожу мимо охранников:
- Открывай шлагбаум! Гавриил Попов поехал! - говорит один другому. А потом, видно, к прерванному разговору возвращается. - Как на такую хуйню люди идут смотреть? Я б после литры выпитой точно так же бы краску по тряпке разлил, а потом говорил бы всем, что это, мол, современное, блядь, искусство и есть.
И от этих простых слов простых русских людей мне как-то на душе спокойнее стало. Видно, правильно я оценил эти «творения». Как простому русскому человеку должно оценивать.
Но вот что потом было, когда домой добрался!
Я просто охуел от дальнейшего, други мои.
Короче, начались сердитые звонки. И стока звонков ентих сердитых!
- Ты, Ванёк, так палкой своей стучал, что хоть концерт закрывай! У Наоми прям челюсть отваливалась.
- Зачем ты так дверью хлопнул, как будто тебе Наоми Маки чем-то насолила? Она же еще и петь-играть не начинала!
Меня эти звонки просто ошарашили. И не только тем, что мою платиновую австрийскую трость от Эрнста Доплера (которую я купил, когда поклонница одна мою старую, люминевую трость на части разодрала). Я сослепу-то не разглядел, но, оказывается, не одна Виолетта Молотова-Литвинова мимо меня в этот вечер, как мимо фонарного столба, ходила. Много таких было.
Что же это получаеца, други мои?
Меня поначалу, значит, все эти спесивые надменные дамы из тусовки богемной не замечали, а тут вдруг возмутились нипадецки, когда я в темноте тростью ступеньки искал, и стали после концерта весь вечер звонить-названивать, какие-то претензии предъявлять.
И ведь не впервой замечаю, как вся эта богемная тусовка теряет самые элементарные правила приличия. Примечают тока тех, кто тебе нужон в данный момент. А ежели ты им щас не нужон как спонсор или там инвестор какой, могут жопой к тебе повернуться, нахуй послать и пройти мимо тебя, как сквозь стену.
ЗЫ
Под катом - еще нескока фотографий.с вернисажа и корнцерта Наоми Маки.
Искусствовед Марина Георгиева объясняет портнихе-шляпнице Молотовой-Литвиновой, что такое акутальное искусство
Искусствовед объясняет, в чем разница между пятнами и полосками.
Портниха-шляпница говорит, что она все равно ничё не понимает
Беседа продолжается в кафе (атриум университета Гавриила Попова)
Вид на атриум с галереи, где проходила выставка Наоми Маки
Леонид Семейко подключается к беседе и тоже пытается объяснить шляпнице, что такое актуальное, блядь, искусство