Лингвистические признаки тоталитаризма (Ein Land, ein Volk, ein Führer)
- Вы - мекленбуржец! - сказал, как отрезал, полковник Штирлиц, сидя в купе поезда "Стокгольм-Женева" напротив ошарашенного "генерала Гриценко".
- Как вы догадались? - удивленно спрашивает «генерал Гриценко».
- По тому , как вы произносите "Прозит" ("Прост!"), проглатывая гласные.
И сейчас в Германии говорят на разных языках.
- Бавария для меня - так это ваще заграница! - делился со мной впечатления от недавней поездки в соседний Нюрнберг житель Верхней Саксонии из города Галле-ам-Заале Фолькер Хоффман.
И ничего удивительного. В каждой федеральной земле - во всех Саксониях (в Верхней, в Нижней и в самой "простой"), во всех федеральных вольных ганзейских городах (в Гамбурге, в Бремене, в Бременхафене...) - свои языковые традиции, поддерживаемые местными вещателями. «Байерише рундфунк» вещает на своем, баварском языке, а не на берлинском диалекте, как в столице.
Тока письменность - общая.
К Ферапонтиеву монастырю
Нечто подобное было и у нас. Еще лет 20 назад.
К стенам Ферапонтиева монастыря я впервые приехал в начале 80-х (как тока о нем от Жванецкого услышал). Ехал долго, на каком-то старом экскурсионном "Икарусе" (своей машины у меня не было, пока коммунистов в 91-м не прогнали).
Как добрался до Вологды («А Вологда - вона где!»), так казалось, приехал в другую страну. Все, буквально все - и стар, и млад - говорят на своем языке. У каждого домика, «где резной палисад», слышен свой, вологодский язык.
А как добрался до Кириллова, до Ферапонтова, так ваще в совершенно иную языковую среду окунулся!
Но вот когда я оказался в тех же краях прошлой осенью (вместе с литературной экспедицией классиков 21 века " по Файзовским местам"), меня поразило, что все стали тут говорить на языке метрополии. Даже очень пожилые люди, которые в 80-х тока на вологодском говорили.
В белозерской гостинице, откуда в свое время к агебешник-швейцар выставлял Шукшина по дресс-коду (со съемок "Калины" в телогрейке пришел), встретились мы с участниками губернского фестиваля местных бардов. Из разных городов были ребята: из Вологды, Череповца, Устюжны (Устюга Железного), из Великого Устюга тож. Очень обрадовались, что мы Файзова знаем (" Он Файзова видел!" - шепотом, показывая на меня пальцем, говорили друг другу).
Так вот, все, как один, говорили барды вологодские на языке нынешней Московии.
Почему такая разница?
Видимл, потому что в Германии тоталитарный режим просуществовал лишь 12 лет, и не успел снивелировать языковую среду. А у нас, режим был тоталитарным почитай, больше семидесяти лет, да и щас не больно-то от прежнего отличается.
«Культурный» тоталитаризм
А что такое тоталитаризм в культурном аспекте?
Нивелирование культурных традиций (в том числе и языковых) да «подстриг» всех под одну гребенку.
Помню, смотрел я местное вологодское телевидение, сидя в 1982 году в номере вологодской гостиницы. Дикторы тамошние, все, как один, тока на «правильном» московском языке говорили, вот за двадцать лет единого информационного пространства и приучили народ.
А если б не так говорили? Да еще письменность свою, вологодскую, придумали? Тогда нашлись бы щас умники, типа Муртазы Рахимова (ему свою письменность 90 лет назад лингвисты в Москве придумали), которые боролись бы щас, как Рахимов, за чистоту вологодского языка да с соседями воевали.
А что бывает в таких случаях по происшествии времени?
Лингвисты у Габсбургов
Все знают об искусственном происхождении украинского языка. Когда Петр на гражданский алфавит (с церковно-славянского) переходил, в Генштабе у Габсбургов (в австрийской разведке) подсуетились пацаны и придумали, в соответствии с высочайшим повелением, письменность, «максимально отличающуюся от великарусскаго».
Вот за 300 лет после этого в Малороссии так выучили свой придуманный австрияками язык, что теперь украинских политиков тока через переводчика понять можно (исключение - Юлька Тимошенко за кадром, все видели этот ролик, поэтому сцылок давать не буду).
Что интересно, бывая в те же 80-е годы в Горьком, в крупных уральских городах, заметил я, что в губернских центрах с глубокими местными традициями всё обстояло еще по-другому. Дикторы говорили и на «нижегородском», и на местных уральских диалектах (которые, кстати, на слух трудно было отличить от акцентов тамошних тюркских и финно-угорских языков).
Сейчас - не так!
Где прошел тот «водораздел», который сломал местные традиции и языковые диалекты?
Как ни странно, уже в посттоталитарное время (хотя ничего странного, посттоталитарным его можно назвать лишь условно).
Нижегородский «водораздел»
Вот, помню, был я в прошлом году на представительной архитектурной выставке в Манеже. Долго беседовал с главным нижегородским архитектором Олегом Рыбиным. Говорит он со мной на чистейшем московском языке. А подошел руководитель губернского департамента строительства и архитектуры Александр Бодриевский (тот чуть постарше), сразу обратил я внимание на приятный и лишь слегка заметный нижегородский акцент. Что ж, Бодриевский успел впитать нижегородский язык Горьковского телевидения, а Рыбин уже Гончукова на канале «Волга» смотрел.
А взять вот нынешнюю молодежь. Ну, хотя бы тех, кого знают в нашей литературной тусовке.
Если бы Ольгунька не сказала мне, что она из Нижнего, сам я ни за что бы не догадался.
Ася Вишневская? Она скорее будет с фламандским или с тем же берлинским акцентом говорить, чем с нижегородским.
Да чё я всё о других? Впору на себя посмотреть.
Разве кто-нибудь, разговаривая со мной, заметит у меня признаки того говора, по которому раньше всегда можно было определить выходца с Алтая?
Нет, конешна!
Да и в моей родной Усть-Тулатинке, что стоит на Чарыш-реке, такого говора уже не осталось. Включат телевизор мои сибиряки и впитывают в себя с молоком матери «язык москалей проклятых», как теперь его на моей (теперь уже на моей, раз Крым в ее составе теперь!) Украине называют.
ЗЫ (Ein Land, ein Volk, ein Führer)
Вот еще интересный вопрос.
Наскока создание общего информационного пространства с жестко детерминированной языковой средой способствует единению общества, сцементированного к тому же создававшейся Путиным вертикали власти (по принципу Ein Land, Rein Volk, Ein Führer)?
Я бы сказал, ни разу не способствует.
В той же Германии люди чувствуют, что живут в одной стране (хоть баварский диалект отличается от берлинского, а вестфальский от саксонского или мекленбужского). Чувствуют благодаря свободе передвижения и, главное, доступности этого самого передвижения. Благодаря доступности путешествий. Каждый уик-енд вся страна садится на колеса, цепляет к своим машинам кекмперы и караваны и едет в Альпы, на побережье Рейна, Дуная, Эльбы, на берег Восточного (как там называют Балтику) или Северного моря.
И это всё - не считая летнего отпуска.
А у нас? Мало того, что тупые кагебешники целые регионы (окрестности лермонтовской Тамани на берегу Керченского пролива, например) да и некоторые губернии целиком объявили запретной пограничной зоной (весь Север российский, Дальний Восток!), так даже туда, куда вроде бы и можно было бы поехать, народ выбраться не может.
Кужа там выбраться, если цены на билеты из Владивостока в Москву и обратно чуть ли не в десять раз выше цен на маршруте "Амстердам-Москва"?!
Да что там говорить про Дальний Восток, если даже в Восточной Пруссии уже выросло нескока поколений русских людей, никогда не бывавших в России?
А кто, кроме Дарькина, добирается щас куда-нить из того же Владивостока? Нет, не в Харбин, Пекин или на привычным жителям Владика остров Хайнань, а в Питер, в Москву?
Да нитко не выбирается!
Даже с моего родного Алтая мало кто до европейской России доезжает.
Уже давно на полном серьезе обсуждаются вопросы предстоящей дезинтеграции Федерации - отделении Дальневосточной, Уральской республики, опасности поглощения их Китаем. И не тока Сорокин в своих романах. Ибо нехуя. Ибо земля наша непозырна да порожня тож.
Но всё это - на фоне общего (пока еще) и жестко снивелированного языкового пространства.