ОАО РЖД ("Российские железные дороги")
Пути-дороги на русских просторах всегда были местами загадочными, сказочными («направо пойдешь, налево пойдешь…»). И персонажи там какие-то сказочные встречались (типа Соловья-разбойника на дороге Р-105 «Муром-Москва»).
И это всегда так: так было, есть и будет.
И технический прогресс ничего с этим поделать не может. Помню, училка в сельской алтайской школе что-то долбила нам про тысячи крестьян, согнанных на строительство первых железных дорог. Я же чувствовал во всем этом какую-то фальшь. Я понимал, что те спившиеся крестьяне, которых я каждый день видел шляющимися вокруг школы алтайского села Чарыш, никогда бы не смогли построить такое чудо технического совершенства, как железная дорога. Это чудо техники могло появиться только как чудо, по мановению волшебной палочки.
«Мели, мели, Емеля!» - думал я про училку, талдычившую про крестьян. Ведь правда мне была известна: я учил наизусть поэму Некрасова «Железная дорога». Усердно учил, но память была плохая (отец подзатыльниками отбил), так что выучил только эпиграф. Но этого было достаточно.
- Кто строил эту дорогу, тятенька?
- Граф Петр Андреевич Клейнмихель, душечка.
Я тогда еще не знал, что «Клейнмихель» означает всего лишь «маленький Миша», типа «Миша два процента». Мне этот всесильный граф представлялся сказочным волшебником, по мановению волшебной палочки которого возникали мосты и тоннели, а по ним выстраивались шпалы, сверху ложились рельсы и отправлялись в путь первые поезда.
«Веселится и ликует весь народ!» - пели на каждой станции под музыку Глинки. Веселится и ликует, потому что с небес сошла благодать Божья, произошло чудо, а немецкий граф Peter-Andres Kleinmichel - это суть ангел во плоти, провозвестник Божьего промысла.
Неудивительно, что до наших дней именно железная дорога продолжает оставаться местом таинственных приключений и невероятных историй, средоточием героев современной русской литературы.
Где происходят невероятные приключения с героями-путешественниками бессмертной поэмы Венички Ерофеева?
В шумном салоне «Боинга», набитом под завязку русскими мужиками и бабами, оторвавшимися от взлетно-посадочной полосы Шереметьевского аэродрома и летящими в противную русской душе Хургаду? Нет!
В тихом салоне «Бентли», плавно петляющего по изгибам Рублево-Успенского шоссе? Нет, нет!
В роскошной яхте, спускающейся по шлюзам канала «Москва-Волга» из подмосковных водохранилищ в акваторию великой русской реки? Нет, нет и еще раз нет!
Все приключения героев ерофеевской поэмы происходят только на железной дороге - между станцией Москва-Курская-пассажирская и станцией Петушки.
Действие замечательной поэмы Юлии Скородумовой «Мистерия пригородной электрички» (http://www.vavilon.ru/texts/prim/skoro4.html) происходит на еще более коротком участке железной дороги: между станцией Москва-Ярославская-пассажирская и станцией Мытищи. Ее строил другой волшебник. В честь него даже одну из станций на этой дороге назвали. Станция - Мамонтовская.
Неудивительно, что и все приключения удивительных героев Андрея Родионова тоже сосредотачиваются на этом крохотном участке железной дороги. На Ярославском вокзале («Добро пожаловать в Москву - и лопата с говном!»), на станции Москва-3-я («на платформе Москва-Третья продает сканворды маленький дедушка в пиджаке, морщины на лбу у него, как фиорды, и синяя жилка на желтом виске»). На платформе Северянин («На платформе Северянин, Северянин, Северянин пьяный инопланетянин электричку поджидал; подошел к нему я сзади, добрый, блядь, самаритянин, подошел к нему я сзади и коленкой наподдал»). На станции Перловская ( http://a-rodionoff.livejournal.com/184144.html - «в Перловке, в гараже у Аркадия - солнечная Аркадия: две похищенных шлюхи с Ярославской шессухи - две прекрасных пастушки Аркадия»). Наконец, на станции Мытищи («В лесу около ст. Мытищи повсюду растут мухоморы, консервные банки, кострища - и всё равно тут клёво»)…
Со мной этим летом тоже удивительная история приключилась. И тоже на железной дороге - когда я из Москвы за город на электричке поехал.
Ехал, правда, не с Курского вокзала (как герои бессмертной поэмы «Москва-Петушки») и не с Ярославского (как герои удивительных поэм Юлии Скородумовой и Андрея Родионова).
Поехал я по Казанской дороге. Ее уже третий волшебник строил (третий, в смысле, после Мамонтова и Клейнмихеля). Какой-то английский лорд, фамилию забыл. Там, на этой дороге, до сих пор левостороннее движение - как на улицах Лондона, как в лондонских электричках.
История на этой волшебной дороге (построенной лордом-волшебником) со мной приключилась тоже совершенно волшебная, мистическая.
У меня, правда, нет таких талантов, как у Юлии Скородумовой или Андрея Родионова. Свои таланты я давно пропил, так что поэму написать про свои приключения я уже не в силах. Исписался.
Да и приключения-то коротенькими были, я бы даже сказал, одномоментными (типа, «не скоро сказка сказывается, скоро дело делается»). Расскажу об этих приключениях презренной прозой, как известный герой Мольера. Да и то не сейчас. Устал я уже. Спать пойду. Как-нибудь в другой раз расскажу. На днях.