Рассказы о тонких умельцах
Некий Юй владел мастерством приготовления еды, а И Четвертый был умельцем во владении мечом. Оба они часто спорили: кто из них искуснее? Дело иной раз доходило едва не до потасовки.
Однажды они решили вынести свои способности на людской суд. В назначенный день собралось большое общество. Юй установил котелок на очаг и принялся бросать в посудину то и другое. Так прошло долгое время. Наконец, Юй сказал:
- Осталось лишь добавить ровно половинку розового лепестка - и блюдо готово.
Он обратился к И Четвертому и снисходительно спросил:
- Не поможешь ли мне в этом?
И Четвертый, усмехнувшись, взял у Юя лепесток, подкинул его над котелком и четырежды взмахнул мечом. Три удара лезвия рассекли лепесток на шесть равных долек, а четвертое движение клинка отнесло половину из них в сторону, так что в котелок упали три розовых кусочка.
- Что ты наделал? - рассердился Юй. - Разве я просил тебя изрезать лепесток столь мелко? Теперь кушанье непоправимо испорчено!
Он оказался прав. После каждый мог убедиться, как сложен был способ приготовления: измельченная роза сделала вкус варева до того мерзким, что блюдо невозможно было есть.
И Четвертый закрыл лицо рукавом, а победа заслуженно досталась Юю, и пораженный И Четвертый больше никогда не затевал с Юем состязаний и споров.
Мастер фарфоровых дел Чжэнь в течение каждого года создавал по замечательной вазе, не показывая изделие никому, а когда на хризантемы ложился первый иней, разбивал диковину вдребезги и выбрасывал осколки в Желтую реку.
- Я могу творить только совершенные вещи, - объяснял он свои поступки. - Но зачем существовать в мире двум похожим совершенствам?
- Почему бы тебе не оставить целой хотя бы одну вазу? - спрашивали его.
- Если я пощажу одну безупречную вазу, мне не будет смысла начинать следующую, - хмурился мастер.
Император очень ценил искусство Чжэня и осыпал последнего милостями.
- Ах, если бы у кого-нибудь хранилась ваза прославленного мастера! Тогда бы у нас хотя бы имелась надежда узреть столь редкостную красоту, - с грустной улыбкой вздыхал император.
Чжэнь почтительно кланялся повелителю, но был по-прежнему неумолимо строг к себе.
Просветленный старец Ши, отшельником обитавший в горах, слыл в окрестных поселениях знатоком свитков и вместилищем мудрости, способным дать толкование любому событию и ответить на самый мудреный вопрос.
Как-то раз у границ вспыхнула смута, лихо приближалось к этим краям, жизнь стала тревожной, и многие озаботились тем, как им быть дальше.
- Нужно расспросить старца Ши! - предложил кто-то.
Мысль пришлась по душе, и огромная толпа отправилась в горы, чтобы выслушать старца, отрезанного от мира.
Однако по пути некоторые стали испытывать недоверие, утверждая:
- Не может один человек прозреть судьбы многих.
Понемногу люди смутились такими речами и, когда с трудом разыскали отшельника, для начала осведомились:
- Ведаешь ли ты, о чем мы хотим спросить?
Старец Ши лишь молчал и улыбался.
Тогда всем стало ясно, что отшельник не только предвидел все их вопросы, но и знал ответы на них, и потому происходившее забавляло его.
Пристыженные, люди повернули назад, говоря друг другу:
- Если уж старец Ши безмятежен в своих горах, то нам вовсе не следует волноваться.
Так и случилось в действительности: мудрого отшельника в его затерянном среди вершин жилище больше никто не побеспокоил.
Однажды они решили вынести свои способности на людской суд. В назначенный день собралось большое общество. Юй установил котелок на очаг и принялся бросать в посудину то и другое. Так прошло долгое время. Наконец, Юй сказал:
- Осталось лишь добавить ровно половинку розового лепестка - и блюдо готово.
Он обратился к И Четвертому и снисходительно спросил:
- Не поможешь ли мне в этом?
И Четвертый, усмехнувшись, взял у Юя лепесток, подкинул его над котелком и четырежды взмахнул мечом. Три удара лезвия рассекли лепесток на шесть равных долек, а четвертое движение клинка отнесло половину из них в сторону, так что в котелок упали три розовых кусочка.
- Что ты наделал? - рассердился Юй. - Разве я просил тебя изрезать лепесток столь мелко? Теперь кушанье непоправимо испорчено!
Он оказался прав. После каждый мог убедиться, как сложен был способ приготовления: измельченная роза сделала вкус варева до того мерзким, что блюдо невозможно было есть.
И Четвертый закрыл лицо рукавом, а победа заслуженно досталась Юю, и пораженный И Четвертый больше никогда не затевал с Юем состязаний и споров.
Мастер фарфоровых дел Чжэнь в течение каждого года создавал по замечательной вазе, не показывая изделие никому, а когда на хризантемы ложился первый иней, разбивал диковину вдребезги и выбрасывал осколки в Желтую реку.
- Я могу творить только совершенные вещи, - объяснял он свои поступки. - Но зачем существовать в мире двум похожим совершенствам?
- Почему бы тебе не оставить целой хотя бы одну вазу? - спрашивали его.
- Если я пощажу одну безупречную вазу, мне не будет смысла начинать следующую, - хмурился мастер.
Император очень ценил искусство Чжэня и осыпал последнего милостями.
- Ах, если бы у кого-нибудь хранилась ваза прославленного мастера! Тогда бы у нас хотя бы имелась надежда узреть столь редкостную красоту, - с грустной улыбкой вздыхал император.
Чжэнь почтительно кланялся повелителю, но был по-прежнему неумолимо строг к себе.
Просветленный старец Ши, отшельником обитавший в горах, слыл в окрестных поселениях знатоком свитков и вместилищем мудрости, способным дать толкование любому событию и ответить на самый мудреный вопрос.
Как-то раз у границ вспыхнула смута, лихо приближалось к этим краям, жизнь стала тревожной, и многие озаботились тем, как им быть дальше.
- Нужно расспросить старца Ши! - предложил кто-то.
Мысль пришлась по душе, и огромная толпа отправилась в горы, чтобы выслушать старца, отрезанного от мира.
Однако по пути некоторые стали испытывать недоверие, утверждая:
- Не может один человек прозреть судьбы многих.
Понемногу люди смутились такими речами и, когда с трудом разыскали отшельника, для начала осведомились:
- Ведаешь ли ты, о чем мы хотим спросить?
Старец Ши лишь молчал и улыбался.
Тогда всем стало ясно, что отшельник не только предвидел все их вопросы, но и знал ответы на них, и потому происходившее забавляло его.
Пристыженные, люди повернули назад, говоря друг другу:
- Если уж старец Ши безмятежен в своих горах, то нам вовсе не следует волноваться.
Так и случилось в действительности: мудрого отшельника в его затерянном среди вершин жилище больше никто не побеспокоил.