Брюзгливое
Проследилась зависимость: писал в последнее время редко и скупо, однако - вдруг! - резко увеличилось количество друзей, в одностороннем порядке решивших узаконить со мною отношения. Должно быть, все они люди достойные, но мне не известные и - непонятно как меня нашедшие. Чтения прибавилось - по обыкновению, штудирую записи всех проявивших интерес вне зависимости от включения в списки.
Любопытно, если попросту умолкнуть - тут-то и станешь всеобщим любимцем?
Hotbox, которым я пользуюсь, наконец-то стал оправдывать свой объятый пламенем логотип. Похоже, сервер горит огнем. Сначала вежливо просил меня зайти позже, теперь либо вообще теряется при моих попытках проверить почту, либо показывает общее количество не просмотренной корреспонденции, но не позволяет ознакомиться с последней. Иезуитская пытка: видеть и не мочь. Я зеленю виноград и утешаю себя мыслью, что в ящик сыплются гадкие рассылки. Пока помогает.
Сделал попытку развлечься телевизором. Две передачи, которые я не смотрел уже несколько лет: «В мире животных» и «Непутевые заметки» - когда-то они мне нравились.
…В первой камера запечатлела Дроздова на катере, плывшего со спутником на птичий остров; знакомый приятный голос комментировал происходившее: «Ну, надо же… Вот это да!.. Смотри, смотри, какие там!.. Ага… Как же мы здесь?.. Ох!.. Тут надо… Ффу!»
Седенький Дроздов вскарабкался на скалу и подивился умиленно гнезду: «Яйца!..» Мне вспомнились последние выпуски «Чай-клуба» - ведший их незадолго до смерти Гердт был уже болен, он не держал ритма, зачем-то уточнял у собеседников даты анекдотических историй, выспрашивал имена-отчества их участников и выяснял географические названия - объектив издевался над ним, пялился бесстыдно в крупные планы. Зачем никто не сказал тогда милосердное «Хватит»?
…Крылов в «Заметках» переживал, описывая вынужденную задержку в амстердамском аэропорту, сетовал, что не поехал на пару часов ночью в район красных фонарей: передача у него утренняя, семейная - снимать ему в борделях не годится, а ездит он - не для удовольствия. По счастью, путешественник захватил с собою книги - он тут же ознакомил всех с длинным списком, достойным отдельного саквояжа: авторы и названия были сплошь правильные, один труд Крылов засел читать еще на Канарах.
Я привычно выключил звук.
Снискать уважение иной раз несложно: будучи участником поздравительного застолья, когда сценарная его часть уже иссякла, а гости, угощения и спиртное - еще нет, надо просто отказаться от водки со слезой, и от коньяка в согретом бокале, и от вина в кувшине, и от жженовкусого вермута, и от шампанского, емелиной щукой торчащего из серебристого ведерка. Причиной назвать: «Не хочу». И будешь ты героем вечера, и прослывешь принципиальным чудаком, и подарок твой будет вынесен на всеобщее обозрение, любовно обласканный хозяйскими руками.
А вообще-то - о чем это я?
Любопытно, если попросту умолкнуть - тут-то и станешь всеобщим любимцем?
Hotbox, которым я пользуюсь, наконец-то стал оправдывать свой объятый пламенем логотип. Похоже, сервер горит огнем. Сначала вежливо просил меня зайти позже, теперь либо вообще теряется при моих попытках проверить почту, либо показывает общее количество не просмотренной корреспонденции, но не позволяет ознакомиться с последней. Иезуитская пытка: видеть и не мочь. Я зеленю виноград и утешаю себя мыслью, что в ящик сыплются гадкие рассылки. Пока помогает.
Сделал попытку развлечься телевизором. Две передачи, которые я не смотрел уже несколько лет: «В мире животных» и «Непутевые заметки» - когда-то они мне нравились.
…В первой камера запечатлела Дроздова на катере, плывшего со спутником на птичий остров; знакомый приятный голос комментировал происходившее: «Ну, надо же… Вот это да!.. Смотри, смотри, какие там!.. Ага… Как же мы здесь?.. Ох!.. Тут надо… Ффу!»
Седенький Дроздов вскарабкался на скалу и подивился умиленно гнезду: «Яйца!..» Мне вспомнились последние выпуски «Чай-клуба» - ведший их незадолго до смерти Гердт был уже болен, он не держал ритма, зачем-то уточнял у собеседников даты анекдотических историй, выспрашивал имена-отчества их участников и выяснял географические названия - объектив издевался над ним, пялился бесстыдно в крупные планы. Зачем никто не сказал тогда милосердное «Хватит»?
…Крылов в «Заметках» переживал, описывая вынужденную задержку в амстердамском аэропорту, сетовал, что не поехал на пару часов ночью в район красных фонарей: передача у него утренняя, семейная - снимать ему в борделях не годится, а ездит он - не для удовольствия. По счастью, путешественник захватил с собою книги - он тут же ознакомил всех с длинным списком, достойным отдельного саквояжа: авторы и названия были сплошь правильные, один труд Крылов засел читать еще на Канарах.
Я привычно выключил звук.
Снискать уважение иной раз несложно: будучи участником поздравительного застолья, когда сценарная его часть уже иссякла, а гости, угощения и спиртное - еще нет, надо просто отказаться от водки со слезой, и от коньяка в согретом бокале, и от вина в кувшине, и от жженовкусого вермута, и от шампанского, емелиной щукой торчащего из серебристого ведерка. Причиной назвать: «Не хочу». И будешь ты героем вечера, и прослывешь принципиальным чудаком, и подарок твой будет вынесен на всеобщее обозрение, любовно обласканный хозяйскими руками.
А вообще-то - о чем это я?