про Адриана Моула и про меня
Привет, друзья!
Пишу вас из сугроба, потому что Новосибирск завалило снегом, заносы на улицах затрудняют движение (как людям, так и машинам), ночью светло из-за падающего снега, а деревья стоят зелёные, хоть уже и не такие бодрые, как раньше. Пожелтеть ни духу, ни времени у них уже не хватит, потому листья они сбрасывают прямо с веточками. Рекордно короткая осень пронеслась незаметно и сейчас мы уже точно-преточно в зиме. А я спешу поделиться с вами своей зимней хроникой.
Написать хочется много, но на этот раз я решила сделать акцент только на одном моменте. Адриане Моуле. А точнее на том, чему я у него научилась.
Знаете, когда читаешь первые книжки, где Адриану 13,5 лет, кажется, что он хороший мальчик, ответственный и серьёзный, просто ему приходится жить с придурками и от этого все его беды. Однако по мере его взросления становится ясно, что проблема не только в том, что ему приходится жить и общаться с придурками, но и в том, что он и сам идиот. В чём же соль британской сатиры? В том, что сам Адриан тот факт, что он идиот не признаёт, но напротив, считает себя интеллектуалом и великим, но неоценённым по заслугам, писателем. Смешно не то, что происходит вокруг него, но то, как он это видит и оценивает. Смешна его парадоксально завышенная самооценка, его неумение адекватно оценить и представить самого себя.
Задаваясь вопросом, зачем я трачу своё время на книгу про неудачника и тунеядца, я пришла к осознанию, что совершаю ту же самую ошибку - неправильно оцениваю себя, только в отличие от Адриана, делаю это иначе. Во мне нет той дикой самоуверенности и непосредственной наивной наглости Адриана, но во мне сидит страх. Страх, что у меня не получится. Страх, что я не справлюсь. Это доходит до смешного: я чувствую себя парализованной даже в тех сферах, где, казалось бы, у меня был опыт и неплохой.
Страшно представить сколько я всего готовила и постоянно была открыта к экспериментам на кухне, однако после Франции, где мне постоянно вдалбливали, как я ужасно готовлю, я закрылась. И теперь даже приготовить маффины для меня это преодоление своего страха, что я в чём-то накосячу. Что уж и говорить про более серьёзные дела, такие как языки или археология. С последней этот страх переходит все границы. Я наивно полагала, что работа с психологом и новое ощущения себя дадут мне сил снова взяться за ум, но от себя не уйдёшь. Этот страх и неуверенность никуда не делись, хотя даже я понимаю, что я ничем не хуже других, но какая-то невероятная сила внутри меня загоняет это понимание в угол.
Ещё раз убеждаюсь в том, что книги к нам приходят не просто так, и даже, казалось бы, совсем глупая книжка может указать на что-то важное. Так в Адриане точно в кривом зеркале я вижу себя и понимаю, что я так не хочу. То, как выпутаться из-за своего «кризиса» имя которому страх, я придумала. Достижение цели зависит лишь от веры в себя. Оказывается, что это самое сложное.
Пишу вас из сугроба, потому что Новосибирск завалило снегом, заносы на улицах затрудняют движение (как людям, так и машинам), ночью светло из-за падающего снега, а деревья стоят зелёные, хоть уже и не такие бодрые, как раньше. Пожелтеть ни духу, ни времени у них уже не хватит, потому листья они сбрасывают прямо с веточками. Рекордно короткая осень пронеслась незаметно и сейчас мы уже точно-преточно в зиме. А я спешу поделиться с вами своей зимней хроникой.
Написать хочется много, но на этот раз я решила сделать акцент только на одном моменте. Адриане Моуле. А точнее на том, чему я у него научилась.
Знаете, когда читаешь первые книжки, где Адриану 13,5 лет, кажется, что он хороший мальчик, ответственный и серьёзный, просто ему приходится жить с придурками и от этого все его беды. Однако по мере его взросления становится ясно, что проблема не только в том, что ему приходится жить и общаться с придурками, но и в том, что он и сам идиот. В чём же соль британской сатиры? В том, что сам Адриан тот факт, что он идиот не признаёт, но напротив, считает себя интеллектуалом и великим, но неоценённым по заслугам, писателем. Смешно не то, что происходит вокруг него, но то, как он это видит и оценивает. Смешна его парадоксально завышенная самооценка, его неумение адекватно оценить и представить самого себя.
Задаваясь вопросом, зачем я трачу своё время на книгу про неудачника и тунеядца, я пришла к осознанию, что совершаю ту же самую ошибку - неправильно оцениваю себя, только в отличие от Адриана, делаю это иначе. Во мне нет той дикой самоуверенности и непосредственной наивной наглости Адриана, но во мне сидит страх. Страх, что у меня не получится. Страх, что я не справлюсь. Это доходит до смешного: я чувствую себя парализованной даже в тех сферах, где, казалось бы, у меня был опыт и неплохой.
Страшно представить сколько я всего готовила и постоянно была открыта к экспериментам на кухне, однако после Франции, где мне постоянно вдалбливали, как я ужасно готовлю, я закрылась. И теперь даже приготовить маффины для меня это преодоление своего страха, что я в чём-то накосячу. Что уж и говорить про более серьёзные дела, такие как языки или археология. С последней этот страх переходит все границы. Я наивно полагала, что работа с психологом и новое ощущения себя дадут мне сил снова взяться за ум, но от себя не уйдёшь. Этот страх и неуверенность никуда не делись, хотя даже я понимаю, что я ничем не хуже других, но какая-то невероятная сила внутри меня загоняет это понимание в угол.
Ещё раз убеждаюсь в том, что книги к нам приходят не просто так, и даже, казалось бы, совсем глупая книжка может указать на что-то важное. Так в Адриане точно в кривом зеркале я вижу себя и понимаю, что я так не хочу. То, как выпутаться из-за своего «кризиса» имя которому страх, я придумала. Достижение цели зависит лишь от веры в себя. Оказывается, что это самое сложное.