Лекарство от лени. Глава 14.
Плечо все ещё ныло. Он подошёл к столику, включил дискографию Роллингов. Shuffle редко подводил его. Вот и сейчас из колонок полилась история про девушку Angie с грустными глазами.
With no loving in our souls and no money in our coats
You can't say we're satisfied .Он улыбнулся, взял с книжной полки потрёпаный томик и открыл знакомую страницу:
"Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви,- то я ничто.
И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, 6не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится."
Он пробегал по строчкам, давно зная эти слова наизусть, а Мик всё продолжал свою историю:
But Angie, Angie, you can't say we never tried
Angie, you're beautiful, but ain't it time we said good-bye?
Эдик не удержался и с его губ сорвался довольный смешок. Парадоксы этого мира. Бог часто селится в не самых ожидаемых местах. Вот и сейчас было очевидно, что в закоксованном мозгу старины Мика Он был. В этих звуках гитары, в партиях фортапиано, в голосе с хрипотцой и посталкогольном синдроме. В криках, разносящихся по картонным комнатам придорожных гостиниц, и маленьких девочках со взглядом волчиц, поутру выбирающихся из фургонов.
"Всему свое время, и время всякой вещи под небом:
время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное;
время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить;
время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать;
время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;
время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать;
время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить;
время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру."
У нее на балконе всегда было открыто окно. Она любила ветер и утренний озноб. Эд закрыл книгу, потянулся с наслаждением, подошёл к окну и достал тонкую сигарету из её пачки, которая лежала на узком подоконнике. Потом отложил в сторону и покопался в пепельнице. Как там поётся? "Нашел небольшой бычек В банке от Nescafe, Горького дыма глоток. О, е." На улице было красиво: неопределенное время суток, пахнет дождём, и люди, как муравьи спешат по дорожке в "счастливое сегодня".
"И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это - томление
духа;потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь."
Он сел в кресло возле стены. Той, которая была оклеена именно белыми обоями. Он снова улыбнулся и сказал вслух невидимому собеседнику: "Ох, я ж, сука, эстет." Достал отцовский пистолет и засунул так глубоко в рот, как только это возможно. Удивительно, но рвотного рефлекса не было. Только "дрыжики" побежали по коже. Вдохнуть глубоко.
"Ну вот и пиздец." - подумал Эдик.
"Ну вот и пиздец." - подумал Бог.
- Эд, я думал ты хотел ко мне.
- Да, Па, я и сейчас хочу. Но на этот поезд не было билетов.
With no loving in our souls and no money in our coats
You can't say we're satisfied .Он улыбнулся, взял с книжной полки потрёпаный томик и открыл знакомую страницу:
"Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви,- то я ничто.
И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, 6не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится."
Он пробегал по строчкам, давно зная эти слова наизусть, а Мик всё продолжал свою историю:
But Angie, Angie, you can't say we never tried
Angie, you're beautiful, but ain't it time we said good-bye?
Эдик не удержался и с его губ сорвался довольный смешок. Парадоксы этого мира. Бог часто селится в не самых ожидаемых местах. Вот и сейчас было очевидно, что в закоксованном мозгу старины Мика Он был. В этих звуках гитары, в партиях фортапиано, в голосе с хрипотцой и посталкогольном синдроме. В криках, разносящихся по картонным комнатам придорожных гостиниц, и маленьких девочках со взглядом волчиц, поутру выбирающихся из фургонов.
"Всему свое время, и время всякой вещи под небом:
время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное;
время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить;
время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать;
время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;
время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать;
время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить;
время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру."
У нее на балконе всегда было открыто окно. Она любила ветер и утренний озноб. Эд закрыл книгу, потянулся с наслаждением, подошёл к окну и достал тонкую сигарету из её пачки, которая лежала на узком подоконнике. Потом отложил в сторону и покопался в пепельнице. Как там поётся? "Нашел небольшой бычек В банке от Nescafe, Горького дыма глоток. О, е." На улице было красиво: неопределенное время суток, пахнет дождём, и люди, как муравьи спешат по дорожке в "счастливое сегодня".
"И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость: узнал, что и это - томление
духа;потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь."
Он сел в кресло возле стены. Той, которая была оклеена именно белыми обоями. Он снова улыбнулся и сказал вслух невидимому собеседнику: "Ох, я ж, сука, эстет." Достал отцовский пистолет и засунул так глубоко в рот, как только это возможно. Удивительно, но рвотного рефлекса не было. Только "дрыжики" побежали по коже. Вдохнуть глубоко.
"Ну вот и пиздец." - подумал Эдик.
"Ну вот и пиздец." - подумал Бог.
- Эд, я думал ты хотел ко мне.
- Да, Па, я и сейчас хочу. Но на этот поезд не было билетов.