Если человек хочет жить, то медицина здесь бессильна
Полагаться только на свою память уже становится тяжеловато, поэтому "утиные истории" постараюсь обновлять почаще - чтоб самому не забыть.
Сегодня речь пойдет о моем самом ярком медицинском воспоминании.
Лето, 1994 год, конец нашего 5-го курса и настоящая врачебная практика. У нас, как у настоящих врачей были свои больные, нам назначали дежурства, короче - давали понюхать будущей профессии. Разве что присматривали за нами да глупостей не давали наделать. Мое дежурство в хирургическом отделении попало на выпускную ночь, но как ни странно, в целом дежурство можно было бы назвать спокойным и заурядным, если бы не один пациент.
Мы только-только выходили из реанимации, куда отправили поломавшую с десяток костей в автокатастрофе тетеньку, как нам передали, что звонила "Скорая", чтобы мы готовились принять больного. Обычно так делается только в самых сложных и неотложных случаях. И точно - предварительный диагноз - "Проникающее ранение передней брюшной стенки. Внутреннее кровотечение". У мужика давление 40/0. То есть почти труп. Трупов лечить не любят, но что поделаешь - врачам скорой влетит за смерть в карете больше, чем врачам стационара за досуточную летальность. Так что побежали в приемное отделение вполне резво. Успели даже раньше кареты. Стоим на улице, ночь чудесная, огоньки скорой во тьме так красиво переливаются... Привезли, живого, и даже давление чуток поднялось - 60/20, мозгам должно хватить. Приняли, осмотрели, увидели характерного "типочка", всего в татуировках, страшненького такого (напоминаю - на дворе конец девяностых, разгул криминально-рыночных отношений), а возле пупка ма-а-а-ленькая такая дырочка, около сантиметра, кто-то умеючи заточкой поработал. Оформили по-быстрому, отпустили карету и повезли пациента на стол, ибо нефиг ждать.
Привезли и начали готовить. Ну, брюшко-то у пациента волосатым оказалось, а времена, повторюсь, были дикими, короче под рукой не оказалось бритвы. Пришлось мне как самому молодому бежать на санпропускник и под честное слово меня и старшего дежурного врача просить станок на попользоваться. Побрили, помыли, усыпили, разрезали. Проверяем петли тонкого кишечника. 7 (семь!!!) сквозных отверстий. А это значит, что для ушивания этого безобразия кишечник пришлось чуть ли не переполовинить, хотя если бы действовали совсем по инструкции, то и больше половины бы ушло. Но что-то старшему не понравилось - не могли дырки в кишечнике дать такую кровопотерю и коллапс, надо было искать поврежденные крупные сосуды. Наконец нашли и чуть не ох...ли - прикрытую тромбом дырочку в брюшной аорте. Да, в той самой, повредив которую можно потерять всю кровь за одну-две минуты. Челу безумно повезло. После ранения он упал на спину и вытекавшая кровь скапливалась прямо над раной. Давление быстро упало и этот "тромбик" из более чем литра крови смог перекрыть кровотечение. Если бы его доставили чуть позже, давление бы еще выросло, он бы очухался, рыпнулся и сорвал тромб. Там бы его Кондратий и настиг...
Заштопали мы ему все дырки (мы - слишком гордо сказано, я там был скорее на подхвате) наставили дренажей и отправили в реанимацию с чувством выполненного долга.
Через две недели я уже был на практике в другом отделении, но мне была интересна судьба нашего пациента и я пришел в хирургию его проведать. Каково же было мое удивление, когда мне поведали его историю. Через неделю после операции его перевели из реанимации в обычную палату, а еще через три дня, с половиной дренажей в брюхе он сбежал из больницы. Своими ногами.
О дальнейшей его судьбе история умалчивает. Жил ли он долго и счастливо, мучился ли спайками и непроходимостью, или же вообще был вскоре дорезан своими дружками - я наверное никогда не узнаю. Но сама история как нельзя лучше иллюстрирует выражение "Если человек хочет жить, то медицина здесь бессильна"...
Сегодня речь пойдет о моем самом ярком медицинском воспоминании.
Лето, 1994 год, конец нашего 5-го курса и настоящая врачебная практика. У нас, как у настоящих врачей были свои больные, нам назначали дежурства, короче - давали понюхать будущей профессии. Разве что присматривали за нами да глупостей не давали наделать. Мое дежурство в хирургическом отделении попало на выпускную ночь, но как ни странно, в целом дежурство можно было бы назвать спокойным и заурядным, если бы не один пациент.
Мы только-только выходили из реанимации, куда отправили поломавшую с десяток костей в автокатастрофе тетеньку, как нам передали, что звонила "Скорая", чтобы мы готовились принять больного. Обычно так делается только в самых сложных и неотложных случаях. И точно - предварительный диагноз - "Проникающее ранение передней брюшной стенки. Внутреннее кровотечение". У мужика давление 40/0. То есть почти труп. Трупов лечить не любят, но что поделаешь - врачам скорой влетит за смерть в карете больше, чем врачам стационара за досуточную летальность. Так что побежали в приемное отделение вполне резво. Успели даже раньше кареты. Стоим на улице, ночь чудесная, огоньки скорой во тьме так красиво переливаются... Привезли, живого, и даже давление чуток поднялось - 60/20, мозгам должно хватить. Приняли, осмотрели, увидели характерного "типочка", всего в татуировках, страшненького такого (напоминаю - на дворе конец девяностых, разгул криминально-рыночных отношений), а возле пупка ма-а-а-ленькая такая дырочка, около сантиметра, кто-то умеючи заточкой поработал. Оформили по-быстрому, отпустили карету и повезли пациента на стол, ибо нефиг ждать.
Привезли и начали готовить. Ну, брюшко-то у пациента волосатым оказалось, а времена, повторюсь, были дикими, короче под рукой не оказалось бритвы. Пришлось мне как самому молодому бежать на санпропускник и под честное слово меня и старшего дежурного врача просить станок на попользоваться. Побрили, помыли, усыпили, разрезали. Проверяем петли тонкого кишечника. 7 (семь!!!) сквозных отверстий. А это значит, что для ушивания этого безобразия кишечник пришлось чуть ли не переполовинить, хотя если бы действовали совсем по инструкции, то и больше половины бы ушло. Но что-то старшему не понравилось - не могли дырки в кишечнике дать такую кровопотерю и коллапс, надо было искать поврежденные крупные сосуды. Наконец нашли и чуть не ох...ли - прикрытую тромбом дырочку в брюшной аорте. Да, в той самой, повредив которую можно потерять всю кровь за одну-две минуты. Челу безумно повезло. После ранения он упал на спину и вытекавшая кровь скапливалась прямо над раной. Давление быстро упало и этот "тромбик" из более чем литра крови смог перекрыть кровотечение. Если бы его доставили чуть позже, давление бы еще выросло, он бы очухался, рыпнулся и сорвал тромб. Там бы его Кондратий и настиг...
Заштопали мы ему все дырки (мы - слишком гордо сказано, я там был скорее на подхвате) наставили дренажей и отправили в реанимацию с чувством выполненного долга.
Через две недели я уже был на практике в другом отделении, но мне была интересна судьба нашего пациента и я пришел в хирургию его проведать. Каково же было мое удивление, когда мне поведали его историю. Через неделю после операции его перевели из реанимации в обычную палату, а еще через три дня, с половиной дренажей в брюхе он сбежал из больницы. Своими ногами.
О дальнейшей его судьбе история умалчивает. Жил ли он долго и счастливо, мучился ли спайками и непроходимостью, или же вообще был вскоре дорезан своими дружками - я наверное никогда не узнаю. Но сама история как нельзя лучше иллюстрирует выражение "Если человек хочет жить, то медицина здесь бессильна"...