20 августа. Воскресение.
Спалось очень сладко, и вставать не хотелось. Вместо планируемых 8.00, встал в 9.00, попил кофе с рулетом, собрался, и вышел. Было 10.30. В 10 минутах ходьбы от ДЮСШа находился Гоголевский ТД, где я нашел фотоотдел, работающий с 11-ти. Подошедший вскоре продавец перегнал фотки и только к половине 12-го я начал пеший выход из города. То моросил, то усиливался дождь. Иногда приходилось пережидать на остановках и под навесами. В час дня я, наконец, вышел на трассу.
За табличкой «Петрозаводск» и за ж/д переездом буквально через несколько секунд застопил вторую проезжавшую мимо машину - ВАЗ 2105. Всю дорогу молчали, слушая Наше Радио. Поскольку музыку я уже не слышал очень давно (а радио и в городе не слушаю), то очень порадовал Наутилус «Скованными Одной Цепью», и какие-то группы, на которые в обыденной жизни я внимания не обращаю, помню разве что были Пилот, Тараканы и Мумий тролль… Доехали до Деревянного. Пешком я прошел за поселок до отворотки на соседний поселок Деревянка, куда отфильтровывалась половина и без того вяленького потока. Я вспомнил, как вчера переживал, что за сегодня не успею доехать до пригодного для ночевки поселка, и успокоил себя, осознав наличие палатки и головы на плечах. Буду плыть по течению и смотреть по обстановке, главное, чтоб у места ночлега был хороший водоем.
Но и тут я стоял не долго. Второй раз за мою автостопную карьеру удалось застопить грузовик Freightliner (первый раз был также в этой поездке!). Несмотря на дефект речи у водителя, и мое непонимание половины его слов, мы всю дорогу о чем-то базарили. Он рассказал, как буквально вчера в Петрозаводске на этой громадине возил молодоженов на свадьбе его приятеля, вместо лимузина! Всю дорогу к разукрашенному и обвешанному шариками грузовику было очень много внимания со стороны прохожих и проезжающих (еще бы!). В рабочие же будни он возил строительный камень. В Вехручье я вышел, так как собирался заняться поисками там древней вепсской священной рощи. Ни местная молодежь, ни следующее по старшинству поколение жителей поселка ничего о ней не слышали. А одна злая бабка и вовсе вдруг стала на меня ругаться. Затем я спросил у ремонтирующих дом дедки с бабкой. Дедка сказал, что это, видимо, там, где старое кладбище. Я пошел по указанному им пути, и встретил еще одну местную бабушку. Она подсказала несколько иной путь к кладбищу (оказалось, оно находилось прямо за полуразрушенной церковью у трассы), и предупредила, что я там ничего не найду - даже следы кладбища, воздвигнутого на месте рощи, сложно найти, не говоря уже о самой роще. В общем, вот что я увидел на месте:
За церковью было небольшое поле, обнесенное забором, за который я решил не лезть.
Сама церковь:
За ней когда-то и была роща. Точнее, когда там была роща, церкви еще не было, а после ее постройки, за ней, на месте рощи, сделали кладбище.
На этом месте, пользуясь отсутствием машин, я пообедал хлебом с сыром и лимонадом.
Через 40 минут поймалась Нива до Шелтозера (до него оставалось 10км).
17.00, Шелтозеро. Наконец появилось солнышко, и небо стало светло голубым. Помимо музея, в этом поселке, являющимся главным во всей вепсской волости, нет ничего привлекающего внимание, разве что толпы очень симпатичных девушек, к которым я начал уже привыкать, ибо оные мне встречались почти в каждом карельском городке или поселке. Ну и стоит упомянуть о бросающейся в глаза чистоте и ухоженности дворов и о практически полном отсутствии заброшенных домов - с этим здесь получше, чем в остальной Карелии.
Водитель довез меня прямо до музея - ухоженного старенького дома, выделяющегося среди остальных домов поселка:
Я вошел в музей и подождал, пока ко мне спустился его работник - лет 30-35 от роду. Он спросил, студент ли я. Я ответил положительно, и он пустил бесплатно. По мере осмотра мною каждого помещения, он молча открывал следующую дверь и на некоторое время уходил - видимо, был чем-то занят по хозяйству, - возвращаясь, чтоб открыть следующую дверь.
Я периодически задавал смотрителю вопросы о вепсах, и, в частности, о вепсском языке. Многие подписи к экспонатам были продублированы на вепсском, и мне казалось, что визуально он больше похож на шведский, нежели на родственный финский. Оказалось, что на вепсском языке издаются книги, несколько из них я полистал в самом музее. Большинство из низ было издано в Швеции… Это к разговору о нашем правительстве и нашем президенте, заявляющих о «финансировании мероприятий по сохранению культур малых народностей России». В принципе, они не врут: финансирование же есть! Только оно идет не из российского бюджета.
В местных школах изучают вепсский язык.
Небольшая дощечка снизу чуть левее центра - это карта! Такую дощечку, повторяющую по форме береговую линию Онеги в Вепсской волости, всегда имели при себе рыболовы и при помощи нее ориентировались в мысах, чтобы найти путь к своей деревне. Правее дощечки, на бумажке - указатель деревень, находящихся вдоль берега.
В одной из комнат на скамье лежала каменная табличка «Вепсская волость».
- Куда это собираются повесить?
- Уже никуда. С 1-го января этого года Вепсскую волость упразднили, и теперь эта территория относится к Прионежью, центром которого является Петрозаводск.
Тут особый интерес представляет древо финно-угорских народов:
Посох колдуна:
Рог с изображением ритуальных знаков.
На втором этаже находилась выставка местных (вроде) художников.
Я поблагодарил смотрителя и отправился к выезду из Шелтозера. Дальнейший участок пути я преодолевал на 5-ке. Всю дорогу говорили с водителем о достопримечательностях Онеги, особо он советовал посетить Муромский монастырь, но я уже побывал в нескольких монастырях и не почувствовал между ними никакой разницы, а религиозными предпосылками для посещения таких мест я не обладаю. Сам он ехал в Вытегру, что в Вологодской обл., которую я по маршруту должен был проехать чуть позже. В связи с этим водитель оставил на всякий случай свою трубу. Под конец он в очередной раз удостоверился, что мне точно нужно выйти в Рыбреке (там должна была находиться еще одна священная роща), и мы попрощались.
Жители Рыбреки, узнав о том, что я ищу рощу, отправляли в соседний Каскесручей (он как раз был следующим по моему маршруту), либо в поселок Другая Река, до которого было рукой подать. Я поддал ногой. Одна жительница Рыбреки рассказывала, что они с друзьями на месте искомой рощи по молодости играли в волейбол, то есть уже тогда там не было деревьев. В этом я и удостоверился своими глазами… И разу поймал ВАЗ 2110 с молодой парой на борту, до Каскесручья.
Местные жители борются с птицами-вредителями не при помощи пугал, а при помощи трупов подобных птиц, повешенных на всеобщее обозрение:
Честно говоря, я уже сомневался, что найду хоть в одном поселке сохранившуюся вепсскую священную рощу. Но, первая же старушка, сидевшая у крыльца своего дома, вселила надежду, указав путь! Она сообщила, что там часто тусует молодежь и почему-то спросила, один ли я буду отдыхать. Я ответил, что отдыхать там не собираюсь, просто посмотрю и поеду дальше. Оставив у старушки свой рюкзак и захватив фотоаппарат и еще какие-то мелочи, я пошел по указанному ею пути.
Наконец-то мне воздалось. Хоть одну рощу нашел, но какую!
Роща находилась на немного выдающемся в Онегу мысу и смотрелась очень необычно: кусочек леса, с одной стороны которого крутой обрыв и Онега с прекрасным видом, а с другой - линия деревенских домов вдоль берега. Но если подойти вплотную, впечатление портилось: давали о себе знать атрибуты отдыха местной молодежи - кострища, бутылки и прочий мусор.
Мыс от домов отделяли аккуратно уложенные камни:
Напоследок я попытался сделать панораму, но вышло кривовато (особенно справа):
Quickpost this image to Myspace, Digg, Facebook, and others!
Только я приблизился к тропинке между двух домов, как откуда не возьмись, появились несколько местных огромных собак и обрушили на меня мощный поток гневного лая, заградив единственный проход. Честно говоря, сколько раз я встречал деревенских собак, ни разу не боялся их, но эти были весьма пугающи. Я маленькими шагами, не делая резких движений, приблизился к ним и стал протискиваться между двумя из них, они гавкали и стояли на месте, словно защищали какой-то стратегически важный объект. Когда я их прошел и также же маленькими шагами шел по тропинке к дороге, они, держась в нескольких сантиметрах от моих ног, «проводили» меня до самой дороги, где неожиданно заглохли, и, как ни в чем ни бывало, побежали куда-то по своим делам.
Я забрал у бабушки рюкзак и отправился к выезду из поселка. По пути застопил ПАЗик, водитель которого согласился прокатить меня еще чуть-чуть до выезда.
На часах 19.40, что не очень хорошо. Дело в том, что через 30 км пути меня ждал крупный поселок Вознесенье (это небольшой кусок Лен. Области на моем пути), стоящий в устье Свири, через которую в поселке не было моста. Был только паром, работавший по неизвестному мне принципу. Водитель сказал, что паром работает по расписанию и последняя переправа в 21.00. С одной стороны преодолеть 30км за 1.20 не проблема (чтобы успеть на последний паром), но с другой - поток машин был очень слаб…
На везде из Каскесручья водитель меня высадил, и, припарковавшись у дома неподалеку, вышел из автобуса сам. Подошед к дому, он крикнул в открытую дверь чье-то имя, и добавил: «Тут тебе халтура!». Возможно, это касалось меня…
Я отошел за табличку с названием поселка и стал ждать машины. Через пару минут из двора того самого дома выехала 5-ка и направилась в мою сторону. Они ехали в Гимреку (7км отсюда), которая уже являлась поселком Лен. Области. Я решил проехать с ними хотя бы до туда. Молодой водитель слушал какой-то тупой рэп с обилием мата, рядом с ним сидела женщина немного старше его, а сзади, рядом со мной еще одна женщина-девушка. Похоже, это были брат и сестры.
В Гимреке они остановились у магазина и я вышел. Рядом стоял УАЗик. Человек, сидевший за его рулем, на мой вопрос, поедет ли он в ближайшее время в сторону Вознесенья, ответил «Ну, может, он тебя и подкинет», и ушел в магазин. Вернувшись, сообщил: «Он сегодня в ту сторону не поедет». Так и не поняв, кто «он», я попрощался с ребятами из 5-ки и поднялся по дороге на горку.
Проведя 1 день в Вепсской волости, я пытался сделать какие-нибудь выводы о местных жителях…В целом, вепссы мне показались суровым, неразговорчивым, хмурым народом. По сравнению с их соседями - вечно веселыми, гостеприимными и «разгильдяйскими» карелами, более мрачным… Особо запомнилась одна престарелая женщина, жаловавшаяся на то, что жить среди вепссов, если ты сам не вепс, очень тяжело. Сама она была белорусской, вышедшей замуж за вепса. Говорила, что когда они приехали жить сюда, к мужу на родину, она чувствовала негативное отношение со стороны всех соседей. А ее сына в итоге даже убили местные. Официально это был то ли несчастный случай, то ли убийство по неосторожности, но по ее мнению, это сделали только потому, что он был ее сыном, наполовину белорусом. Мне сложно было понять, насколько она права и объективна в своих домыслах, но в целом я согласен с ней, что местные - очень «тяжелый» народ.
За поселком я простоял в итоге 1,5 часа… За это время в мою сторону проехала всего одна Волга типа «ПэЖО» (полна жопа огурцов), зато обратно столько, что я сразу бросил считать. Стало ясно, что на другой берег я сегодня уже не переберусь, да и в сторону Вознесенья вряд ли кто поедет, раз паромы уже не ходят…
Потихоньку темнело. Я стал изучать карту на предмет озерца или речки неподалеку, чтобы там поставить палатку. И действительно, в 3км отсюда дорога пересекалась с маленькой речкой. Так как все вдоль дороги было сильно заросшим, главное было речку не пропустить. Вдруг в сторону Гимреки проехало старое грязное Пежо (на этот раз настоящее), а через некоторое время оно же поехало обратно, в мою сторону. Машина остановилась возле меня, и из нее показалось грязное широко улыбающееся лицо. Оказалось, это был финн, работающий на каких-то карьерах в 2км отсюда. Он не знал русского, и мы изъяснялись на ломаном английском. Минут 5 я пытался намекнуть ему (а потом и напрямую просить его) на то, чтоб он вписал меня в какую-нибудь каморку на ночь (наверняка у рабочих в их домиках/вагонах есть все блага, вплоть до душа и плиты). Но улыбающийся финн, не был бы финном, если бы четко и педантично не следовал всем инструкциям начальства, которое запрещало мне (и подобным мне) находиться на территории карьера. Так же улыбаясь, он попрощался и уехал.
Идем дальше… Становилось настолько холодно, что даже ходьба не спасала. Пришлось одеть свитер и достать поближе куртку - такими темпами и она скоро понадобится.
Искомая речка оказалась очень уж мелкой и грязной, как раз из-за того самого карьера. С одной стороны я уже был готов поставить палатку прямо тут, в лесу, так как само присутствие неподалеку бодрствующих людей (трактора было видно невооруженным глазом) несколько успокаивало, а с другой стороны грохот техники, слышный в радиусе 1-1,5км, вряд ли поспособствует нормальному сну…
Я решил сделать марш-бросок до ближайшего поселка Щелейки, который фактически стоял на берегу Онеги, и расположиться на ночь там. Может, и поужинать удастся. Получился почти настоящий военный марш-бросок, ибо было уже совсем темно, и несколько километров до поселка я преодолел почти бегом, что, впрочем, не особо согревало, но выжало из меня остатки сил. Зато быстро.
Вскоре после появления первых домов поселка Щелейки, я нашел дорогу налево, где была Онега. Так как было уже темно (начало одиннадцатого), то я морально приготовился на скорую руку поставить палатку и поужинать холодной тушенкой с хлебом. Дошел по дороге до низкого кирпичного строения, вблизи которого не было жилых домов. Судя по всему, это бывший коровник (а может и не бывший). Несмотря на полуразрушенность здания, деревянная дверь была нова, а рядом висел рукомойник, и лежало мыло. Я постучал в дверь. Никто не ответил. Обошел здание и нашел 2 окна со стеклопакетами, в которых горел свет. Вернулся, постучал в дверь еще раз в дверь, сильнее. Снова пошел к окнам и постучался в одно из них. Вскоре отодвинулась занавеска, и удивленный мужик лет 30-ти приоткрыл окно. Я попросился переночевать и вкратце объяснил ситуацию. Он отвернулся и стал, видимо, говорить с кем-то еще в комнате, а затем и вовсе отошел от окна. Все что удалось расслышать, это слово «туристы». Я предположил, что он пошел открывать дверь, и побежал ко входу, где скоро показался и этот мужик.
- Сколько вас?
- Я один.
- Ну, заходи.
Внутри оказался длинный коридор. Мы дошли до первой правой двери. Открыв ее, мужик сказал, что у них уже останавливались туристы, ночевали в этой комнате.
В комнате валялись инструменты и стройматериалы, стояла бетономешалка, но в целом - довольно чисто и в самый раз для ночлега.
- Здесь нет света. Располагайся и приходи в соседнюю комнату, хоть чаю попьешь. Да, меня зовут Игорь, там еще Андрей сидит.
- Я - Сергей. Спасибо большое! А можно у вас сварить свою еду?
- Можно конечно!
Я разложил пенку со спальником на полу, взял посуду, пшено с тушенкой и пошел к ним в комнату.
Пока варился ужин, я рассказал о себе, о путешествии и показал фотки. А когда я набивал свой рот пищей, рассказывали о себе, своих путешествиях и показывали фотки уже сами хозяева. В частности Андрей рассказывал про свою поездку в Старую Ладогу - очень его она впечатлила. Сами они были из Лен. Области и жили где-то недалеко от Питера. А сюда приехали строить баню одному богатому человеку. Баня находилась прямо на берегу Онеги, и каждое утро они ездили туда на машине. А этот заброшенный коровник являлся по сути времянкой для строителей.
В итоге я ел и пил чай полтора часа, потому что постоянно прерывался на какие-то истории из своего путешествия, только в 0.30 опомнился (это было довольно поздно для меня).
Подъем планировался в 8-9 часов, и мы решили уже лечь спать.
А деньги, заплаченные за телефон в Петрике, так и не поступили на счет…
За табличкой «Петрозаводск» и за ж/д переездом буквально через несколько секунд застопил вторую проезжавшую мимо машину - ВАЗ 2105. Всю дорогу молчали, слушая Наше Радио. Поскольку музыку я уже не слышал очень давно (а радио и в городе не слушаю), то очень порадовал Наутилус «Скованными Одной Цепью», и какие-то группы, на которые в обыденной жизни я внимания не обращаю, помню разве что были Пилот, Тараканы и Мумий тролль… Доехали до Деревянного. Пешком я прошел за поселок до отворотки на соседний поселок Деревянка, куда отфильтровывалась половина и без того вяленького потока. Я вспомнил, как вчера переживал, что за сегодня не успею доехать до пригодного для ночевки поселка, и успокоил себя, осознав наличие палатки и головы на плечах. Буду плыть по течению и смотреть по обстановке, главное, чтоб у места ночлега был хороший водоем.
Но и тут я стоял не долго. Второй раз за мою автостопную карьеру удалось застопить грузовик Freightliner (первый раз был также в этой поездке!). Несмотря на дефект речи у водителя, и мое непонимание половины его слов, мы всю дорогу о чем-то базарили. Он рассказал, как буквально вчера в Петрозаводске на этой громадине возил молодоженов на свадьбе его приятеля, вместо лимузина! Всю дорогу к разукрашенному и обвешанному шариками грузовику было очень много внимания со стороны прохожих и проезжающих (еще бы!). В рабочие же будни он возил строительный камень. В Вехручье я вышел, так как собирался заняться поисками там древней вепсской священной рощи. Ни местная молодежь, ни следующее по старшинству поколение жителей поселка ничего о ней не слышали. А одна злая бабка и вовсе вдруг стала на меня ругаться. Затем я спросил у ремонтирующих дом дедки с бабкой. Дедка сказал, что это, видимо, там, где старое кладбище. Я пошел по указанному им пути, и встретил еще одну местную бабушку. Она подсказала несколько иной путь к кладбищу (оказалось, оно находилось прямо за полуразрушенной церковью у трассы), и предупредила, что я там ничего не найду - даже следы кладбища, воздвигнутого на месте рощи, сложно найти, не говоря уже о самой роще. В общем, вот что я увидел на месте:
За церковью было небольшое поле, обнесенное забором, за который я решил не лезть.
Сама церковь:
За ней когда-то и была роща. Точнее, когда там была роща, церкви еще не было, а после ее постройки, за ней, на месте рощи, сделали кладбище.
На этом месте, пользуясь отсутствием машин, я пообедал хлебом с сыром и лимонадом.
Через 40 минут поймалась Нива до Шелтозера (до него оставалось 10км).
17.00, Шелтозеро. Наконец появилось солнышко, и небо стало светло голубым. Помимо музея, в этом поселке, являющимся главным во всей вепсской волости, нет ничего привлекающего внимание, разве что толпы очень симпатичных девушек, к которым я начал уже привыкать, ибо оные мне встречались почти в каждом карельском городке или поселке. Ну и стоит упомянуть о бросающейся в глаза чистоте и ухоженности дворов и о практически полном отсутствии заброшенных домов - с этим здесь получше, чем в остальной Карелии.
Водитель довез меня прямо до музея - ухоженного старенького дома, выделяющегося среди остальных домов поселка:
Я вошел в музей и подождал, пока ко мне спустился его работник - лет 30-35 от роду. Он спросил, студент ли я. Я ответил положительно, и он пустил бесплатно. По мере осмотра мною каждого помещения, он молча открывал следующую дверь и на некоторое время уходил - видимо, был чем-то занят по хозяйству, - возвращаясь, чтоб открыть следующую дверь.
Я периодически задавал смотрителю вопросы о вепсах, и, в частности, о вепсском языке. Многие подписи к экспонатам были продублированы на вепсском, и мне казалось, что визуально он больше похож на шведский, нежели на родственный финский. Оказалось, что на вепсском языке издаются книги, несколько из них я полистал в самом музее. Большинство из низ было издано в Швеции… Это к разговору о нашем правительстве и нашем президенте, заявляющих о «финансировании мероприятий по сохранению культур малых народностей России». В принципе, они не врут: финансирование же есть! Только оно идет не из российского бюджета.
В местных школах изучают вепсский язык.
Небольшая дощечка снизу чуть левее центра - это карта! Такую дощечку, повторяющую по форме береговую линию Онеги в Вепсской волости, всегда имели при себе рыболовы и при помощи нее ориентировались в мысах, чтобы найти путь к своей деревне. Правее дощечки, на бумажке - указатель деревень, находящихся вдоль берега.
В одной из комнат на скамье лежала каменная табличка «Вепсская волость».
- Куда это собираются повесить?
- Уже никуда. С 1-го января этого года Вепсскую волость упразднили, и теперь эта территория относится к Прионежью, центром которого является Петрозаводск.
Тут особый интерес представляет древо финно-угорских народов:
Посох колдуна:
Рог с изображением ритуальных знаков.
На втором этаже находилась выставка местных (вроде) художников.
Я поблагодарил смотрителя и отправился к выезду из Шелтозера. Дальнейший участок пути я преодолевал на 5-ке. Всю дорогу говорили с водителем о достопримечательностях Онеги, особо он советовал посетить Муромский монастырь, но я уже побывал в нескольких монастырях и не почувствовал между ними никакой разницы, а религиозными предпосылками для посещения таких мест я не обладаю. Сам он ехал в Вытегру, что в Вологодской обл., которую я по маршруту должен был проехать чуть позже. В связи с этим водитель оставил на всякий случай свою трубу. Под конец он в очередной раз удостоверился, что мне точно нужно выйти в Рыбреке (там должна была находиться еще одна священная роща), и мы попрощались.
Жители Рыбреки, узнав о том, что я ищу рощу, отправляли в соседний Каскесручей (он как раз был следующим по моему маршруту), либо в поселок Другая Река, до которого было рукой подать. Я поддал ногой. Одна жительница Рыбреки рассказывала, что они с друзьями на месте искомой рощи по молодости играли в волейбол, то есть уже тогда там не было деревьев. В этом я и удостоверился своими глазами… И разу поймал ВАЗ 2110 с молодой парой на борту, до Каскесручья.
Местные жители борются с птицами-вредителями не при помощи пугал, а при помощи трупов подобных птиц, повешенных на всеобщее обозрение:
Честно говоря, я уже сомневался, что найду хоть в одном поселке сохранившуюся вепсскую священную рощу. Но, первая же старушка, сидевшая у крыльца своего дома, вселила надежду, указав путь! Она сообщила, что там часто тусует молодежь и почему-то спросила, один ли я буду отдыхать. Я ответил, что отдыхать там не собираюсь, просто посмотрю и поеду дальше. Оставив у старушки свой рюкзак и захватив фотоаппарат и еще какие-то мелочи, я пошел по указанному ею пути.
Наконец-то мне воздалось. Хоть одну рощу нашел, но какую!
Роща находилась на немного выдающемся в Онегу мысу и смотрелась очень необычно: кусочек леса, с одной стороны которого крутой обрыв и Онега с прекрасным видом, а с другой - линия деревенских домов вдоль берега. Но если подойти вплотную, впечатление портилось: давали о себе знать атрибуты отдыха местной молодежи - кострища, бутылки и прочий мусор.
Мыс от домов отделяли аккуратно уложенные камни:
Напоследок я попытался сделать панораму, но вышло кривовато (особенно справа):
Quickpost this image to Myspace, Digg, Facebook, and others!
Только я приблизился к тропинке между двух домов, как откуда не возьмись, появились несколько местных огромных собак и обрушили на меня мощный поток гневного лая, заградив единственный проход. Честно говоря, сколько раз я встречал деревенских собак, ни разу не боялся их, но эти были весьма пугающи. Я маленькими шагами, не делая резких движений, приблизился к ним и стал протискиваться между двумя из них, они гавкали и стояли на месте, словно защищали какой-то стратегически важный объект. Когда я их прошел и также же маленькими шагами шел по тропинке к дороге, они, держась в нескольких сантиметрах от моих ног, «проводили» меня до самой дороги, где неожиданно заглохли, и, как ни в чем ни бывало, побежали куда-то по своим делам.
Я забрал у бабушки рюкзак и отправился к выезду из поселка. По пути застопил ПАЗик, водитель которого согласился прокатить меня еще чуть-чуть до выезда.
На часах 19.40, что не очень хорошо. Дело в том, что через 30 км пути меня ждал крупный поселок Вознесенье (это небольшой кусок Лен. Области на моем пути), стоящий в устье Свири, через которую в поселке не было моста. Был только паром, работавший по неизвестному мне принципу. Водитель сказал, что паром работает по расписанию и последняя переправа в 21.00. С одной стороны преодолеть 30км за 1.20 не проблема (чтобы успеть на последний паром), но с другой - поток машин был очень слаб…
На везде из Каскесручья водитель меня высадил, и, припарковавшись у дома неподалеку, вышел из автобуса сам. Подошед к дому, он крикнул в открытую дверь чье-то имя, и добавил: «Тут тебе халтура!». Возможно, это касалось меня…
Я отошел за табличку с названием поселка и стал ждать машины. Через пару минут из двора того самого дома выехала 5-ка и направилась в мою сторону. Они ехали в Гимреку (7км отсюда), которая уже являлась поселком Лен. Области. Я решил проехать с ними хотя бы до туда. Молодой водитель слушал какой-то тупой рэп с обилием мата, рядом с ним сидела женщина немного старше его, а сзади, рядом со мной еще одна женщина-девушка. Похоже, это были брат и сестры.
В Гимреке они остановились у магазина и я вышел. Рядом стоял УАЗик. Человек, сидевший за его рулем, на мой вопрос, поедет ли он в ближайшее время в сторону Вознесенья, ответил «Ну, может, он тебя и подкинет», и ушел в магазин. Вернувшись, сообщил: «Он сегодня в ту сторону не поедет». Так и не поняв, кто «он», я попрощался с ребятами из 5-ки и поднялся по дороге на горку.
Проведя 1 день в Вепсской волости, я пытался сделать какие-нибудь выводы о местных жителях…В целом, вепссы мне показались суровым, неразговорчивым, хмурым народом. По сравнению с их соседями - вечно веселыми, гостеприимными и «разгильдяйскими» карелами, более мрачным… Особо запомнилась одна престарелая женщина, жаловавшаяся на то, что жить среди вепссов, если ты сам не вепс, очень тяжело. Сама она была белорусской, вышедшей замуж за вепса. Говорила, что когда они приехали жить сюда, к мужу на родину, она чувствовала негативное отношение со стороны всех соседей. А ее сына в итоге даже убили местные. Официально это был то ли несчастный случай, то ли убийство по неосторожности, но по ее мнению, это сделали только потому, что он был ее сыном, наполовину белорусом. Мне сложно было понять, насколько она права и объективна в своих домыслах, но в целом я согласен с ней, что местные - очень «тяжелый» народ.
За поселком я простоял в итоге 1,5 часа… За это время в мою сторону проехала всего одна Волга типа «ПэЖО» (полна жопа огурцов), зато обратно столько, что я сразу бросил считать. Стало ясно, что на другой берег я сегодня уже не переберусь, да и в сторону Вознесенья вряд ли кто поедет, раз паромы уже не ходят…
Потихоньку темнело. Я стал изучать карту на предмет озерца или речки неподалеку, чтобы там поставить палатку. И действительно, в 3км отсюда дорога пересекалась с маленькой речкой. Так как все вдоль дороги было сильно заросшим, главное было речку не пропустить. Вдруг в сторону Гимреки проехало старое грязное Пежо (на этот раз настоящее), а через некоторое время оно же поехало обратно, в мою сторону. Машина остановилась возле меня, и из нее показалось грязное широко улыбающееся лицо. Оказалось, это был финн, работающий на каких-то карьерах в 2км отсюда. Он не знал русского, и мы изъяснялись на ломаном английском. Минут 5 я пытался намекнуть ему (а потом и напрямую просить его) на то, чтоб он вписал меня в какую-нибудь каморку на ночь (наверняка у рабочих в их домиках/вагонах есть все блага, вплоть до душа и плиты). Но улыбающийся финн, не был бы финном, если бы четко и педантично не следовал всем инструкциям начальства, которое запрещало мне (и подобным мне) находиться на территории карьера. Так же улыбаясь, он попрощался и уехал.
Идем дальше… Становилось настолько холодно, что даже ходьба не спасала. Пришлось одеть свитер и достать поближе куртку - такими темпами и она скоро понадобится.
Искомая речка оказалась очень уж мелкой и грязной, как раз из-за того самого карьера. С одной стороны я уже был готов поставить палатку прямо тут, в лесу, так как само присутствие неподалеку бодрствующих людей (трактора было видно невооруженным глазом) несколько успокаивало, а с другой стороны грохот техники, слышный в радиусе 1-1,5км, вряд ли поспособствует нормальному сну…
Я решил сделать марш-бросок до ближайшего поселка Щелейки, который фактически стоял на берегу Онеги, и расположиться на ночь там. Может, и поужинать удастся. Получился почти настоящий военный марш-бросок, ибо было уже совсем темно, и несколько километров до поселка я преодолел почти бегом, что, впрочем, не особо согревало, но выжало из меня остатки сил. Зато быстро.
Вскоре после появления первых домов поселка Щелейки, я нашел дорогу налево, где была Онега. Так как было уже темно (начало одиннадцатого), то я морально приготовился на скорую руку поставить палатку и поужинать холодной тушенкой с хлебом. Дошел по дороге до низкого кирпичного строения, вблизи которого не было жилых домов. Судя по всему, это бывший коровник (а может и не бывший). Несмотря на полуразрушенность здания, деревянная дверь была нова, а рядом висел рукомойник, и лежало мыло. Я постучал в дверь. Никто не ответил. Обошел здание и нашел 2 окна со стеклопакетами, в которых горел свет. Вернулся, постучал в дверь еще раз в дверь, сильнее. Снова пошел к окнам и постучался в одно из них. Вскоре отодвинулась занавеска, и удивленный мужик лет 30-ти приоткрыл окно. Я попросился переночевать и вкратце объяснил ситуацию. Он отвернулся и стал, видимо, говорить с кем-то еще в комнате, а затем и вовсе отошел от окна. Все что удалось расслышать, это слово «туристы». Я предположил, что он пошел открывать дверь, и побежал ко входу, где скоро показался и этот мужик.
- Сколько вас?
- Я один.
- Ну, заходи.
Внутри оказался длинный коридор. Мы дошли до первой правой двери. Открыв ее, мужик сказал, что у них уже останавливались туристы, ночевали в этой комнате.
В комнате валялись инструменты и стройматериалы, стояла бетономешалка, но в целом - довольно чисто и в самый раз для ночлега.
- Здесь нет света. Располагайся и приходи в соседнюю комнату, хоть чаю попьешь. Да, меня зовут Игорь, там еще Андрей сидит.
- Я - Сергей. Спасибо большое! А можно у вас сварить свою еду?
- Можно конечно!
Я разложил пенку со спальником на полу, взял посуду, пшено с тушенкой и пошел к ним в комнату.
Пока варился ужин, я рассказал о себе, о путешествии и показал фотки. А когда я набивал свой рот пищей, рассказывали о себе, своих путешествиях и показывали фотки уже сами хозяева. В частности Андрей рассказывал про свою поездку в Старую Ладогу - очень его она впечатлила. Сами они были из Лен. Области и жили где-то недалеко от Питера. А сюда приехали строить баню одному богатому человеку. Баня находилась прямо на берегу Онеги, и каждое утро они ездили туда на машине. А этот заброшенный коровник являлся по сути времянкой для строителей.
В итоге я ел и пил чай полтора часа, потому что постоянно прерывался на какие-то истории из своего путешествия, только в 0.30 опомнился (это было довольно поздно для меня).
Подъем планировался в 8-9 часов, и мы решили уже лечь спать.
А деньги, заплаченные за телефон в Петрике, так и не поступили на счет…