***
Сколько раз мы прощали брату,
Или лучше сказать - сестре.
Слово за слово, месяц в хату
Близ Диканьки и на Днепре.
Чуден Днепр… Помните, как учили нас в школе?
Редкий дрон долетает до середины реки.
Есть границы реальности, нет лишь пределов боли,
И пули ложатся, как женщины, на расстоянье руки.
Мы простим и брехню, и сало,
И Петлюру, и крики «геть!»,
И майдан… Только этого мало,
Надо было и дальше терпеть?
Пiдвела… Пiдманула… Так уныло гундосят калеки.
Если верить пророку в отставке, наш бронепоезд в огне.
А и Б, на трубе сидящие, опускают друг другу веки,
И Мальчиш-Кибальчиш из Чухломы рисует Z на стене.
Или лучше сказать - сестре.
Слово за слово, месяц в хату
Близ Диканьки и на Днепре.
Чуден Днепр… Помните, как учили нас в школе?
Редкий дрон долетает до середины реки.
Есть границы реальности, нет лишь пределов боли,
И пули ложатся, как женщины, на расстоянье руки.
Мы простим и брехню, и сало,
И Петлюру, и крики «геть!»,
И майдан… Только этого мало,
Надо было и дальше терпеть?
Пiдвела… Пiдманула… Так уныло гундосят калеки.
Если верить пророку в отставке, наш бронепоезд в огне.
А и Б, на трубе сидящие, опускают друг другу веки,
И Мальчиш-Кибальчиш из Чухломы рисует Z на стене.