Витте и Дурново
Дурново возражал почти против каждого предложения Витте, как бы принципиально не одобряя всю конституционную затею, находя её преждевременною, не соответствующею характеру русского народа. Возражения делались, однако, редко прямо, а как-то обиняками, предупреждениями о могущих быть печальных последствиях. Это страшно, видимо, бесило Витте, и он, по обыкновению, не стеснялся в выражениях, бывал очень груб, доходя иногда фактически до крика. Тогда Дурново обыкновенно съёживался и говорил: "Да я, Ваше сиятельство, выражаю только своё мнение, дело Ваше - принять его или не принять, как Вы решите, так и будет..." и т.п.
Особенно часты были столкновения между ними по поводу назначения того или иного губернатора, а также по поводу введения в отдельных местностях усиленной или чрезвычайной охраны: в этих случаях Дурново говорил обыкновенно по часу подряд, что особенно выводило из себя нашего председателя; он кричал тогда, что это со стороны Дурново обструкция, что так мы ничего не успеем сделать и что совместная их служба, по его убеждению, становится невозможною. Доведши Витте до такого состояния, Дурново умолкал, прося извинить его, иногда уступая, иногда обещая представить новые данные к следующему заседанию. Несмотря на такие пререкания, принимавшие иногда весьма резкую форму, Витте постоянно в начале каждого почти заседания обращался за советом прежде всего именно к Дурново, как бы подчёркивая, что он необыкновенно высоко ставит его административный опыт и считает его советы особенно ценными; затем начиналась обычная история с криком и упрёками, и на это уходила добрая половина заседания, а иногда и почти всё заседание, так что остальные министры не имели даже возможности доложить о своих делах или принуждены были комкать свои доклады.
До января 1906 г. взаимные отношения эти имели такой вид, что Витте держит Дурново в руках и что, пользуясь его полицейскою опытностью, он направляет её в нужную ему сторону, а Дурново, хотя и брыкается, но, подчинившись более сильной воле, не решается идти прямо против председателя, и если и повёртывает иногда дела по-своему, пользуясь частыми всеподданейшими докладами, то делает это с оглядкою и считаясь с опасным для него политическим противником.
© И.И. Толстой, министр народного просвещения Российской империи в 1905 - 1906 годах
Особенно часты были столкновения между ними по поводу назначения того или иного губернатора, а также по поводу введения в отдельных местностях усиленной или чрезвычайной охраны: в этих случаях Дурново говорил обыкновенно по часу подряд, что особенно выводило из себя нашего председателя; он кричал тогда, что это со стороны Дурново обструкция, что так мы ничего не успеем сделать и что совместная их служба, по его убеждению, становится невозможною. Доведши Витте до такого состояния, Дурново умолкал, прося извинить его, иногда уступая, иногда обещая представить новые данные к следующему заседанию. Несмотря на такие пререкания, принимавшие иногда весьма резкую форму, Витте постоянно в начале каждого почти заседания обращался за советом прежде всего именно к Дурново, как бы подчёркивая, что он необыкновенно высоко ставит его административный опыт и считает его советы особенно ценными; затем начиналась обычная история с криком и упрёками, и на это уходила добрая половина заседания, а иногда и почти всё заседание, так что остальные министры не имели даже возможности доложить о своих делах или принуждены были комкать свои доклады.
До января 1906 г. взаимные отношения эти имели такой вид, что Витте держит Дурново в руках и что, пользуясь его полицейскою опытностью, он направляет её в нужную ему сторону, а Дурново, хотя и брыкается, но, подчинившись более сильной воле, не решается идти прямо против председателя, и если и повёртывает иногда дела по-своему, пользуясь частыми всеподданейшими докладами, то делает это с оглядкою и считаясь с опасным для него политическим противником.
© И.И. Толстой, министр народного просвещения Российской империи в 1905 - 1906 годах