Преимущество медиации - в концентрации на интересах ребёнка
Жан Аюб - директор МСС, Международной социальной службы, неправительственной организации, помогающей людям в трудных ситуациях по всему миру уже в течение девяноста лет.
- На сколько стран распространяется деятельность МСС?
- Мы представлены примерно в 125 странах на разных уровнях. В нашей организации есть три уровня членства. Первый - это ветвь, то есть офис, и во всём мире их примерно 20-22. Они оказывают большую часть услуг, в том числе и медиацию, занимаются детьми без сопровождения, беженцами, воссоединением семей, международной медиацией, и так далее. Второй уровень мы называем аффилированным бюро. В сущности, это то же самое, что и ветвь, но, как правило, такое бюро является государственным учреждением. То есть соответствующее ведомство любой страны после подписания Гаагской конвенции может стать членом нашей организации, получив статус аффилированного бюро. Таких у нас около десяти. ЮАР, Португалия, Израиль и прочие. Кроме того, у нас по всему миру масса членов-НПО. Они делают ту или иную часть работы. Их около ста.
- Вы представлены в России? У нас есть корреспондент в России, но это такая огромая страна, что нам нужен либо партнёр, чья сфера деятельности распространяется на всю её территорию, либо несколько партнёров, охватывающих всю страну. Мы пока только ищем себе партнёра в России, и конечно, предпочли бы полноценную организацию, ветвь, со всеми услугами, которыми занимается международная социальная служба, но, если таких нет, эту роль могут играть и несколько организаций. Скажем, одно юридическое лицо занимается семейной медиацией, другое - беженцами, и т. д. и т. п.
- Как люди приходят к вам? Как их к вам направляют? Как они узнают о вас?
- Некоторые приходят к нам напрямую, узнав о нашем представительстве в той или иной стране, а некоторых к нам направляют работники социальных служб и других НПО. В этом году МСС исполняется девяносто лет, и мы за эти годы оказали услуги миллионам, поэтому и люди, и правительственные учреждения знают о нас. Мы всегда занимались прежде всего теми, кто нуждается в помощи в процессе миграции, а таких людей сейчас очень много. Ведь сегодня люди более массово, чем когда-либо, переезжают во всех направлениях в поисках лучшей жизни, бегут от войн, внутренних конфликтов, попросту от бедности и гонений.
Социальные сети и Интернет, равно как и более традиционные средства информации и связи, позволяют нам быть на виду, рассказывать о нашей работе. Кроме того, те, кто нуждается в нашей помощи, узнают о нас благодаря нашему сотрудничеству с аналогичными международными организациями.
- Как появилась МСС? По каким причинам девяносто лет назад была создана эта организация? Какими были её ранние годы? Какова была её миссия в то время?
- Дело в миграции, которая усилилась в начале минувшего века. Всё началось в 1920 году, за четыре года до официального основания нашей организации. В то время, после Первой мировой войны и Великой Депрессии, была массовая миграция из Европы на Запад, в США и в Канаду. Люди рассматривали «Новый Свет» как бесценную возможность поиска лучшей жизни, они приезжали отовсюду, в первые годы в том числе и из Советского Союза.
В те дни коммуникация была отрывочной, ограничивалась телеграфом или телефоном (там, где он уже был), поэтому люди легко могли потерять связь со своими семьями. Большинство мигрантов в Северную Америку были мужчинами, вынужденными оставить семьи в надежде на скорое воссоединение. МСС была создана главным образом с этой целью - помочь мигрантам на новом месте и убедиться, что они вновь встретились со своими семьями.
Для этого сотрудники и волонтёры МСС присутствовали во всех морских портах по бере¬гам Европы, в крупных столичных городах и, конечно, по другую сторону Атлантики - МСС имела представительства в портах Северной Америки (США и Канады).
Таким образом, работники МСС сопровождали мигрантов, находились на связи с ними и их семьями и облегчали их воссоединение, как только это становилось возможно. А в случае, если люди не могли устроиться на новом месте, МСС должна была помочь им вернуться домой с соблюдением чести и достоинства.
Итак, МСС строилась вокруг людей, которые переезжают. Поэтому мигранты так важны для нас, особенно несовершеннолетние, ведь это люди, пересекающие границу и определённо нуждающиеся в помощи. Поэтому же для нас было и остаётся важным усыновление, ведь дети, переезжающие из одной страны в другую, тоже мигранты.
- Вы помогаете людям с усыновлением?
- Сейчас мы занимаемся опекой до и после усыновления, но не самим усыновлением. Раньше мы много занимались усыновлениями. Но затем мы увидели, что это большой бизнес, и МСС не может его контролировать.
К сожалению, есть люди, которые продают и покупают детей и всё такое. Мы не можем за этим проследить и обеспечить эффективную и этичную работу. Поэтому мы перестали этим заниматься.
Но мы готовим детей к усыновлению и учим родителей быть хорошими приёмными родителями. А если уполномоченные органы осуществляют усыновление, мы проводим так называемую «постадаптационную опеку». Проверяем, хорошо ли ребёнок уживается с семьёй, особенно если в семье есть другие дети. Удостоверяемся в том, что он или она получает образование, заботу о здоровье, что с ним или с ней хорошо обращаются. И смотрим, справляются ли родители, нужен ли им этот приёмный ребёнок. Это на самом деле огромная работа.
- Как вы сотрудничаете с центральными органами власти по Гаагским соглашениям?
- Мы часто помогаем центральным властям, уже подписавшим Гаагские соглашения, главным образом в развивающихся странах, с которыми мы тесно связаны. Они хотят выполнять конвенции в своих странах, но не всегда располагают квалификацией, необходимой, чтобы претворить их в жизнь. В этом случае МСС вмешивается по запросу со стороны этих стран, помогает в подготовке работающего центрального учреждения и/ или работает вместе с властями над развитием адекватно¬го государственного законодательства, соответствующего Гаагским соглашениям и улучшением мер по защите детей в стране.
- Какое место в вашей организации занимает медиация?
- Во-первых, мы обычно занимались медиацией в конкретных случаях. Но конкретные случаи - это именно то, чем занимается наша организация.
В этом и её сила, и слабость. По¬чему? Потому что мы не похожи на ЮНИСЕФ или Красный Крест. Мы не можем сказать, что помогаем лагерю, в котором двести тысяч беженцев. Мы помогаем Жану, Николаю, одной семье, потом другой семье, ещё одной семье. В этом одна из наших сильных сторон, но и одна из слабых.
А во-вторых, мы знаем, что квалифицированная медиация характерна для уровня страны, очень-очень редко встречается на уровне региона и полностью отсутствует на международном уровне. На самом деле мы хотим устроить форум, где люди могли бы обмениваться информацией. Чтобы они обменивались положительным опытом, проблема¬ми и их решениями.
У нас есть некоторый опыт медиации, мы знаем, как она работает и как не работает. Мы знаем, в каких странах она защищена законом, а в каких до сих пор слабо развита. Но мы хотим ускорить это развитие и создать единую сеть для международной медиации.
Один из методов такого ускорения - создать сайт, который бы связывал всех медиаторов мира на четырёх или пяти языках. Так, если дело касается России и Германии (в сущности, простой пример), вы будете знать, что в России есть этот медиатор, а в Германии - этот. В России он будет говорить по-русски и знать культуру России, в Германии - по-немецки и знать немецкую культуру, но так или иначе они будут следовать общему этическому кодексу.
- А в чем вы видите преимущество медиации?
- Эти преимущества очень хорошо отражены в руководстве для семей и родителей, которое мы планируем выпустить в ближайшее время.
Да, это именно руководство для семей, и оно посвящено конкретным вопросам. Например, если у меня есть семья, дети, у нас с женой не всё гладко, мы начинаем ссориться и всё такое, то однажды дело доходит до развода, и первая моя реакция - позвонить моему адвокату, а жена позвонит своему. Тут-то всё и начинается. Но мы говорим: «Ведь есть же альтернатива».
Не просто альтернатива закону, судам, судьям или адвокатам. А альтернатива, которая быстрее, дешевле и лучше защищает интересы ребёнка. Ведь если у вас дети, четырёх, пяти, шести, семи лет, а до решения суда ждать ещё пять-семь лет, дети оказываются в безвыходном положении. Родители, в сущности, используют их как заложников, объясняют им, что папа плохой, или что папа хороший, а мама плохая, и тому подобное.
Преимущество медиации - в концентрации на интересах ребёнка, которой не может дать ни адвокат, ни судья. Не потому, что они не любят детей, а потому, что они заняты своей работой. Работа адвоката - защита мужчины или женщины, а не защита ребёнка, до ребёнка никому нет дела, это семейный вопрос. Судьи больше подготовлены задавать вопросы о детях, но не соблюдать интересы детей. Поэтому медиация тут может быть очень важна.
-У вас есть собственные штатные медиаторы?
- Медиаторов, которые бы работали с нами напрямую, в общем-то, очень мало, не более десятка на две тысячи наших сотрудников. В Лондоне наши люди находятся на связи с британскими медиаторами, в Швейцарии - со швейцарскими, в Южной Африке и Канаде - с местными.
Нас объединяет сама организация, но медиаторы, как правило, друг с другом не связаны, для этого нам и нужны платформы, руководства и сайт.
- А вы проводите дополнительное обучение медиаторов, которые с вами работают?
- Большинство медиаторов сегодня - профессионалы во внутринациональной медиации, но меньше обучены медиации интернациональной, транснациональной. Поэтому мы бы хотели создать своего рода кодекс поведения именно для транснациональной, интернациональной медиации. Мы бы хотели обучать медиаторов транснациональной, а не только внутринациональной медиации. Не так, чтобы «МСС обучало всех и каждого», а так, чтобы те, кого МСС сейчас знает как профессионалов в области транснациональной медиации, тренировали бы других медиаторов в смысле создания такого транснационального клуба медиаторов - того, что я, в общем-то, назвал бы форумом.
- Если вы начинаете или рекомендуете начать процесс медиации, кто будет за него платить? МСС или заинтересованные стороны?
- Как правило, заинтересованные стороны, а в некоторых странах, где закон это предусматривает, медиация оплачивается системой, бюджетом того или иного министерства. На-пример, министерства юстиции. В этом случае судья предписывает обоим родителям посетить бесплатные сеансы медиации.
И медиаторы работают на министерство юстиции или министерство по делам семьи. Но, я думаю, о чём бы ни шла речь, медиация всегда оказывается выгоднее. Я не пытался точно подсчитывать, но, допустим, если бы у меня был спор с женой, то сколько бы медиатор ни взял с нас, это всё же было бы дешевле моего или её адвоката.
- Медиация действительно меняет дело в случае межнациональных споров, когда замешаны различные юрисдикции?
-Абсолютно, абсолютно меняет. Приведу жизненный пример. У нас много таких примеров. Нередки случаи споров между гражданами Европы и Северной Африки, допустим, Франции и Алжира. Францию и Алжир соединяют исторические узы, и когда Франция осуществляла своего рода колониальную власть над Алжиром, в Алжире было много французов, некоторые там родились во втором или третьем поколении, а потом вернулись во Францию. В итоге во Франции оказалось довольно много смешанных семей. И иногда бывают такие споры, когда, скажем, отец-алжирец просто похищает детей и увозит домой в Алжир, и это нормально, никто с этим не разбирается. Хотя у Франции и Алжира десятки лет общей истории, и многие алжирские законы соответствуют французским, несмотря на это историческое сотрудничество, законодательства - разные. И если французский суд постановил, что отец должен предоставить матери, которая во Франции, право посещения детей, нет совершенно никакой гарантии, что отец, который в Алжире, выполнит решение суда, ведь он живёт в стране с другим законодательством. Французские законы неприменимы в Алжире, алжирские законы неприменимы во Франции, поэтому так важна медиация. Ведь пока адвокаты ищут точки соприкосновения одного законодательства с другим, пока суд принимает решение и пытается применить его к другой стране, медиаторы с обеих сторон связываются с французской стороной, с алжирской стороной, налаживают общение. Не то что бы результат был стопроцентно положительным, но, по крайней мере, связь устанавливается довольно быстро.
Журнал «Медиация и право» №3 (33) сентябрь 2014
- На сколько стран распространяется деятельность МСС?
- Мы представлены примерно в 125 странах на разных уровнях. В нашей организации есть три уровня членства. Первый - это ветвь, то есть офис, и во всём мире их примерно 20-22. Они оказывают большую часть услуг, в том числе и медиацию, занимаются детьми без сопровождения, беженцами, воссоединением семей, международной медиацией, и так далее. Второй уровень мы называем аффилированным бюро. В сущности, это то же самое, что и ветвь, но, как правило, такое бюро является государственным учреждением. То есть соответствующее ведомство любой страны после подписания Гаагской конвенции может стать членом нашей организации, получив статус аффилированного бюро. Таких у нас около десяти. ЮАР, Португалия, Израиль и прочие. Кроме того, у нас по всему миру масса членов-НПО. Они делают ту или иную часть работы. Их около ста.
- Вы представлены в России? У нас есть корреспондент в России, но это такая огромая страна, что нам нужен либо партнёр, чья сфера деятельности распространяется на всю её территорию, либо несколько партнёров, охватывающих всю страну. Мы пока только ищем себе партнёра в России, и конечно, предпочли бы полноценную организацию, ветвь, со всеми услугами, которыми занимается международная социальная служба, но, если таких нет, эту роль могут играть и несколько организаций. Скажем, одно юридическое лицо занимается семейной медиацией, другое - беженцами, и т. д. и т. п.
- Как люди приходят к вам? Как их к вам направляют? Как они узнают о вас?
- Некоторые приходят к нам напрямую, узнав о нашем представительстве в той или иной стране, а некоторых к нам направляют работники социальных служб и других НПО. В этом году МСС исполняется девяносто лет, и мы за эти годы оказали услуги миллионам, поэтому и люди, и правительственные учреждения знают о нас. Мы всегда занимались прежде всего теми, кто нуждается в помощи в процессе миграции, а таких людей сейчас очень много. Ведь сегодня люди более массово, чем когда-либо, переезжают во всех направлениях в поисках лучшей жизни, бегут от войн, внутренних конфликтов, попросту от бедности и гонений.
Социальные сети и Интернет, равно как и более традиционные средства информации и связи, позволяют нам быть на виду, рассказывать о нашей работе. Кроме того, те, кто нуждается в нашей помощи, узнают о нас благодаря нашему сотрудничеству с аналогичными международными организациями.
- Как появилась МСС? По каким причинам девяносто лет назад была создана эта организация? Какими были её ранние годы? Какова была её миссия в то время?
- Дело в миграции, которая усилилась в начале минувшего века. Всё началось в 1920 году, за четыре года до официального основания нашей организации. В то время, после Первой мировой войны и Великой Депрессии, была массовая миграция из Европы на Запад, в США и в Канаду. Люди рассматривали «Новый Свет» как бесценную возможность поиска лучшей жизни, они приезжали отовсюду, в первые годы в том числе и из Советского Союза.
В те дни коммуникация была отрывочной, ограничивалась телеграфом или телефоном (там, где он уже был), поэтому люди легко могли потерять связь со своими семьями. Большинство мигрантов в Северную Америку были мужчинами, вынужденными оставить семьи в надежде на скорое воссоединение. МСС была создана главным образом с этой целью - помочь мигрантам на новом месте и убедиться, что они вновь встретились со своими семьями.
Для этого сотрудники и волонтёры МСС присутствовали во всех морских портах по бере¬гам Европы, в крупных столичных городах и, конечно, по другую сторону Атлантики - МСС имела представительства в портах Северной Америки (США и Канады).
Таким образом, работники МСС сопровождали мигрантов, находились на связи с ними и их семьями и облегчали их воссоединение, как только это становилось возможно. А в случае, если люди не могли устроиться на новом месте, МСС должна была помочь им вернуться домой с соблюдением чести и достоинства.
Итак, МСС строилась вокруг людей, которые переезжают. Поэтому мигранты так важны для нас, особенно несовершеннолетние, ведь это люди, пересекающие границу и определённо нуждающиеся в помощи. Поэтому же для нас было и остаётся важным усыновление, ведь дети, переезжающие из одной страны в другую, тоже мигранты.
- Вы помогаете людям с усыновлением?
- Сейчас мы занимаемся опекой до и после усыновления, но не самим усыновлением. Раньше мы много занимались усыновлениями. Но затем мы увидели, что это большой бизнес, и МСС не может его контролировать.
К сожалению, есть люди, которые продают и покупают детей и всё такое. Мы не можем за этим проследить и обеспечить эффективную и этичную работу. Поэтому мы перестали этим заниматься.
Но мы готовим детей к усыновлению и учим родителей быть хорошими приёмными родителями. А если уполномоченные органы осуществляют усыновление, мы проводим так называемую «постадаптационную опеку». Проверяем, хорошо ли ребёнок уживается с семьёй, особенно если в семье есть другие дети. Удостоверяемся в том, что он или она получает образование, заботу о здоровье, что с ним или с ней хорошо обращаются. И смотрим, справляются ли родители, нужен ли им этот приёмный ребёнок. Это на самом деле огромная работа.
- Как вы сотрудничаете с центральными органами власти по Гаагским соглашениям?
- Мы часто помогаем центральным властям, уже подписавшим Гаагские соглашения, главным образом в развивающихся странах, с которыми мы тесно связаны. Они хотят выполнять конвенции в своих странах, но не всегда располагают квалификацией, необходимой, чтобы претворить их в жизнь. В этом случае МСС вмешивается по запросу со стороны этих стран, помогает в подготовке работающего центрального учреждения и/ или работает вместе с властями над развитием адекватно¬го государственного законодательства, соответствующего Гаагским соглашениям и улучшением мер по защите детей в стране.
- Какое место в вашей организации занимает медиация?
- Во-первых, мы обычно занимались медиацией в конкретных случаях. Но конкретные случаи - это именно то, чем занимается наша организация.
В этом и её сила, и слабость. По¬чему? Потому что мы не похожи на ЮНИСЕФ или Красный Крест. Мы не можем сказать, что помогаем лагерю, в котором двести тысяч беженцев. Мы помогаем Жану, Николаю, одной семье, потом другой семье, ещё одной семье. В этом одна из наших сильных сторон, но и одна из слабых.
А во-вторых, мы знаем, что квалифицированная медиация характерна для уровня страны, очень-очень редко встречается на уровне региона и полностью отсутствует на международном уровне. На самом деле мы хотим устроить форум, где люди могли бы обмениваться информацией. Чтобы они обменивались положительным опытом, проблема¬ми и их решениями.
У нас есть некоторый опыт медиации, мы знаем, как она работает и как не работает. Мы знаем, в каких странах она защищена законом, а в каких до сих пор слабо развита. Но мы хотим ускорить это развитие и создать единую сеть для международной медиации.
Один из методов такого ускорения - создать сайт, который бы связывал всех медиаторов мира на четырёх или пяти языках. Так, если дело касается России и Германии (в сущности, простой пример), вы будете знать, что в России есть этот медиатор, а в Германии - этот. В России он будет говорить по-русски и знать культуру России, в Германии - по-немецки и знать немецкую культуру, но так или иначе они будут следовать общему этическому кодексу.
- А в чем вы видите преимущество медиации?
- Эти преимущества очень хорошо отражены в руководстве для семей и родителей, которое мы планируем выпустить в ближайшее время.
Да, это именно руководство для семей, и оно посвящено конкретным вопросам. Например, если у меня есть семья, дети, у нас с женой не всё гладко, мы начинаем ссориться и всё такое, то однажды дело доходит до развода, и первая моя реакция - позвонить моему адвокату, а жена позвонит своему. Тут-то всё и начинается. Но мы говорим: «Ведь есть же альтернатива».
Не просто альтернатива закону, судам, судьям или адвокатам. А альтернатива, которая быстрее, дешевле и лучше защищает интересы ребёнка. Ведь если у вас дети, четырёх, пяти, шести, семи лет, а до решения суда ждать ещё пять-семь лет, дети оказываются в безвыходном положении. Родители, в сущности, используют их как заложников, объясняют им, что папа плохой, или что папа хороший, а мама плохая, и тому подобное.
Преимущество медиации - в концентрации на интересах ребёнка, которой не может дать ни адвокат, ни судья. Не потому, что они не любят детей, а потому, что они заняты своей работой. Работа адвоката - защита мужчины или женщины, а не защита ребёнка, до ребёнка никому нет дела, это семейный вопрос. Судьи больше подготовлены задавать вопросы о детях, но не соблюдать интересы детей. Поэтому медиация тут может быть очень важна.
-У вас есть собственные штатные медиаторы?
- Медиаторов, которые бы работали с нами напрямую, в общем-то, очень мало, не более десятка на две тысячи наших сотрудников. В Лондоне наши люди находятся на связи с британскими медиаторами, в Швейцарии - со швейцарскими, в Южной Африке и Канаде - с местными.
Нас объединяет сама организация, но медиаторы, как правило, друг с другом не связаны, для этого нам и нужны платформы, руководства и сайт.
- А вы проводите дополнительное обучение медиаторов, которые с вами работают?
- Большинство медиаторов сегодня - профессионалы во внутринациональной медиации, но меньше обучены медиации интернациональной, транснациональной. Поэтому мы бы хотели создать своего рода кодекс поведения именно для транснациональной, интернациональной медиации. Мы бы хотели обучать медиаторов транснациональной, а не только внутринациональной медиации. Не так, чтобы «МСС обучало всех и каждого», а так, чтобы те, кого МСС сейчас знает как профессионалов в области транснациональной медиации, тренировали бы других медиаторов в смысле создания такого транснационального клуба медиаторов - того, что я, в общем-то, назвал бы форумом.
- Если вы начинаете или рекомендуете начать процесс медиации, кто будет за него платить? МСС или заинтересованные стороны?
- Как правило, заинтересованные стороны, а в некоторых странах, где закон это предусматривает, медиация оплачивается системой, бюджетом того или иного министерства. На-пример, министерства юстиции. В этом случае судья предписывает обоим родителям посетить бесплатные сеансы медиации.
И медиаторы работают на министерство юстиции или министерство по делам семьи. Но, я думаю, о чём бы ни шла речь, медиация всегда оказывается выгоднее. Я не пытался точно подсчитывать, но, допустим, если бы у меня был спор с женой, то сколько бы медиатор ни взял с нас, это всё же было бы дешевле моего или её адвоката.
- Медиация действительно меняет дело в случае межнациональных споров, когда замешаны различные юрисдикции?
-Абсолютно, абсолютно меняет. Приведу жизненный пример. У нас много таких примеров. Нередки случаи споров между гражданами Европы и Северной Африки, допустим, Франции и Алжира. Францию и Алжир соединяют исторические узы, и когда Франция осуществляла своего рода колониальную власть над Алжиром, в Алжире было много французов, некоторые там родились во втором или третьем поколении, а потом вернулись во Францию. В итоге во Франции оказалось довольно много смешанных семей. И иногда бывают такие споры, когда, скажем, отец-алжирец просто похищает детей и увозит домой в Алжир, и это нормально, никто с этим не разбирается. Хотя у Франции и Алжира десятки лет общей истории, и многие алжирские законы соответствуют французским, несмотря на это историческое сотрудничество, законодательства - разные. И если французский суд постановил, что отец должен предоставить матери, которая во Франции, право посещения детей, нет совершенно никакой гарантии, что отец, который в Алжире, выполнит решение суда, ведь он живёт в стране с другим законодательством. Французские законы неприменимы в Алжире, алжирские законы неприменимы во Франции, поэтому так важна медиация. Ведь пока адвокаты ищут точки соприкосновения одного законодательства с другим, пока суд принимает решение и пытается применить его к другой стране, медиаторы с обеих сторон связываются с французской стороной, с алжирской стороной, налаживают общение. Не то что бы результат был стопроцентно положительным, но, по крайней мере, связь устанавливается довольно быстро.
Журнал «Медиация и право» №3 (33) сентябрь 2014