ПОБЕДА НЕ ДОЛЖНА БЫТЬ ПИРРОВОЙ
Интервью доктора юридических наук Владимира Борисовича Исакова:
─Понятно, что сегодня большинство граждан России очень плохо знают законы, имеют смутное представление о своих правах и обязанностях. Не усугубит ли распространение медиации, где спор решается «не по закону», этой правовой безграмотности? Как избежать несправедливых соглашений, то есть злоупотреблений медиативной процедурой?
─Уже в самом вопросе содержится ошибка и распространенное заблуждение. Разрешение конфликта с помощью посредника (медиатора) вовсе не означает, что этот спор решается не по закону, а, скажем, «по понятиям». Медиатор обязан действовать по закону и при этом не нарушать интересы третьих лиц. Медиация - это разрешение спора до суда и вне стен суда, но строго в рамках закона. Сильно преувеличенными представляются и опасения, что медиация снизит уровень юридической грамотности. Пожалуй, даже наоборот: самые умные и «продвинутые» уже поняли достоинства медиации, а вот «юридически безграмотные» этого пока не осознали.
─Мы всегда говорим о том, что судья обязан предложить спорящим сторонам попытаться уладить спор мирным путем. И судьи обычно делают это. Но, как вы думаете, почему подобное предложение зачастую кажется для спорящих пустой формальностью?
─Думаю, что дело в определенной инерции сторон, в их настроенности на конфликт, на победу в споре любой ценой, а также в инерции, самих юристов, инерции их руководителей, которые требуют от юриста непременной победы в суде и оценивают их деятельность по количеству таких «побед». Нужна определенная правовая и человеческая зрелость, чтобы понять, что иная «победа» может оказаться Пирровой. Ну и, разумеется, в обществе должны созреть, развиться и приобрести популярность альтернативные методы разрешения конфликтов: третейский суд, медиация и мировое соглашение.
-Если человек обращается в суд, значит, он верит в свою правоту и рассчитывает на справедливое решение. А судья, вместо того, чтобы удовлетворить эту жажду справедливости, предлагает найти мирный выход из ситуации. Не будет ли подобное предложение поначалу восприниматься многими истцами как желание отмахнуться от них и от их проблем?
-Любое лекарство при неправильном его применении может причинить вред, но не отказываемся, же мы из-за подобных опасений от лекарств? Так же и с медиацией. Любой человек, мне кажется, вполне может разобраться, когда ему пытаются помочь, а когда - просто выпихивают за дверь.
-Насколько важна для нас интеграция медиации в судебную систему? И в каких формах? Следует ли, например, для некоторых категорий споров, как в Англии, сделать попытку медиации обязательной до начала судебного разбирательства? И при уклонении от мирного урегулирования спора - учитывать это в судебном процессе как негативный фактор для уклонившейся стороны?
-На самом деле у нас ничто не мешает подобной практике. В части первой статьи 138 Арбитражно-процессуального кодекса «Примирение сторон» сказано следующее: «Арбитражный суд принимает меры для примирения сторон, содействует им в урегулировании спора». То есть судья, если посчитает это необходимым, может отправить спорящие стороны к посреднику. Отказ от попытки примирения может также повлиять на размер возмещения судебных расходов, причем, даже в тех случаях, когда сторона выиграла дело. И подобные прецеденты в судебной практике уже были.
-Популярность медиации во многом зависит от того, как выполняются соглашения, достигнутые в процессе этой процедуры. Что, по вашему мнению, лучше всего обеспечило бы выполнение подобных соглашений?
-Порядочность и правовая квалификация участников спора. Обращаясь к посреднику для разрешения спора, каждая сторона должна сознавать, что согласованное решение придется исполнять добровольно. Поэтому надо быть готовым к разумному компромиссу, не пытаться достигнуть преимущества там, где оно заведомо невозможно, не пытаться продавливать свою позицию любой ценой. Уметь остановиться и выслушать другую сторону.
─Одно из важных преимуществ медиации - конфиденциальность. Но как ее обеспечить, если суд или следствие потребуют от медиатора дачи показаний против его клиентов? Должен ли медиатор, подобно адвокату, иметь свидетельский иммунитет, который бы гарантировался законом?
-Это важный вопрос, от него в немалой степени зависит развитии медиации в России. Я сторонник предоставления медиатору свидетельского иммунитета, и надеюсь, что этот вопрос будет решен Федеральным законом «О примирительной процедуре с участием посредника (медиации)», проект которого рассматривается в Государственной думе. Но справедливости ради отмечу, что данный вопрос имеет и другую сторону. Медиатор не может быть соучастником противоправных действий и должен немедленно прекратить исполнение посреднических обязанностей, если понимает, что его втягивают в противоправную деятельность.
-И все же очевидно, что медиацию трудно «рекламировать», поскольку ее важный козырь - конфиденциальность. Достигнутые договоренности зачастую известны лишь бывшим спорщикам. Так сможет ли, на ваш взгляд, общество быстро оценить все плюсы этого метода, если его результаты скрыты от посторонних глаз?
-Включите радио, телевидение или выгляните в окно на улицу. Что вы увидите? Рекламный ролик или рекламный плакат. Люди как- то научились рекламировать товары и услуги, не называя при этом конкретных адресов и фамилий.
-Насколько, на ваш взгляд, велик потенциал медиации при урегулировании споров, связанных с семейным правом? Имущественных споров между гражданами - при разводах, при разделе наследства и так далее?
─ Думаю, что медиация будет востребована в широком спектре правоотношений - в имущественных, семейных отношениях, а также при разрешении трудовых споров, в том числе коллективных, связанных с угрозой проведения забастовок.
-Насколько, на ваш взгляд, медиация может сегодня принести пользу во внешней политике, скажем, при улаживании экономических конфликтов с нашими ближайшими соседями по СНГ?
-В области внешней политики и в военной сфере посредничество применяется с древнейших времен. Дипломат и посредник, по-моему, очень близкие понятия. Хороший дипломат, как и посредник, старается «наводить мосты» и проводить политическую линию своей страны без лобовых конфликтов. Поэтому современные методы и технологию медиации надо изучать и в дипломатических академиях, и в военных училищах, - особенно в тех, в которых учат бороться с терроризмом.
-Как вы считаете, способна ли медиация стать действенным средством борьбы с коррупцией в нашей стране?
-Я считаю, что при существующих сегодня условиях у медиации примерно равные шансы стать как средством борьбы с коррупцией, так и средством ее распространения.
-В ряде зарубежных стран медиация активно используется при урегулировании налоговых споров. Как вы думаете, если бы подобная практика привилась в России, помогло бы это более эффективному функционированию налоговой системы?
-Безусловно, да. Огромное количество налоговых споров в судах изматывает и судебную систему, и сами налоговые органы. Причем, во многих случаях все сводится к тому, чтобы получить «бумажку» и закрыть дело. Полагаю, что медиация в этих спорах и возможна, и необходима. Вся проблема в том, что согласие в этих спорах не должно достигаться в ущерб третьей стороне - государству. Для этого нужна система гарантий, которой пока нет.
─Понятно, что сегодня большинство граждан России очень плохо знают законы, имеют смутное представление о своих правах и обязанностях. Не усугубит ли распространение медиации, где спор решается «не по закону», этой правовой безграмотности? Как избежать несправедливых соглашений, то есть злоупотреблений медиативной процедурой?
─Уже в самом вопросе содержится ошибка и распространенное заблуждение. Разрешение конфликта с помощью посредника (медиатора) вовсе не означает, что этот спор решается не по закону, а, скажем, «по понятиям». Медиатор обязан действовать по закону и при этом не нарушать интересы третьих лиц. Медиация - это разрешение спора до суда и вне стен суда, но строго в рамках закона. Сильно преувеличенными представляются и опасения, что медиация снизит уровень юридической грамотности. Пожалуй, даже наоборот: самые умные и «продвинутые» уже поняли достоинства медиации, а вот «юридически безграмотные» этого пока не осознали.
─Мы всегда говорим о том, что судья обязан предложить спорящим сторонам попытаться уладить спор мирным путем. И судьи обычно делают это. Но, как вы думаете, почему подобное предложение зачастую кажется для спорящих пустой формальностью?
─Думаю, что дело в определенной инерции сторон, в их настроенности на конфликт, на победу в споре любой ценой, а также в инерции, самих юристов, инерции их руководителей, которые требуют от юриста непременной победы в суде и оценивают их деятельность по количеству таких «побед». Нужна определенная правовая и человеческая зрелость, чтобы понять, что иная «победа» может оказаться Пирровой. Ну и, разумеется, в обществе должны созреть, развиться и приобрести популярность альтернативные методы разрешения конфликтов: третейский суд, медиация и мировое соглашение.
-Если человек обращается в суд, значит, он верит в свою правоту и рассчитывает на справедливое решение. А судья, вместо того, чтобы удовлетворить эту жажду справедливости, предлагает найти мирный выход из ситуации. Не будет ли подобное предложение поначалу восприниматься многими истцами как желание отмахнуться от них и от их проблем?
-Любое лекарство при неправильном его применении может причинить вред, но не отказываемся, же мы из-за подобных опасений от лекарств? Так же и с медиацией. Любой человек, мне кажется, вполне может разобраться, когда ему пытаются помочь, а когда - просто выпихивают за дверь.
-Насколько важна для нас интеграция медиации в судебную систему? И в каких формах? Следует ли, например, для некоторых категорий споров, как в Англии, сделать попытку медиации обязательной до начала судебного разбирательства? И при уклонении от мирного урегулирования спора - учитывать это в судебном процессе как негативный фактор для уклонившейся стороны?
-На самом деле у нас ничто не мешает подобной практике. В части первой статьи 138 Арбитражно-процессуального кодекса «Примирение сторон» сказано следующее: «Арбитражный суд принимает меры для примирения сторон, содействует им в урегулировании спора». То есть судья, если посчитает это необходимым, может отправить спорящие стороны к посреднику. Отказ от попытки примирения может также повлиять на размер возмещения судебных расходов, причем, даже в тех случаях, когда сторона выиграла дело. И подобные прецеденты в судебной практике уже были.
-Популярность медиации во многом зависит от того, как выполняются соглашения, достигнутые в процессе этой процедуры. Что, по вашему мнению, лучше всего обеспечило бы выполнение подобных соглашений?
-Порядочность и правовая квалификация участников спора. Обращаясь к посреднику для разрешения спора, каждая сторона должна сознавать, что согласованное решение придется исполнять добровольно. Поэтому надо быть готовым к разумному компромиссу, не пытаться достигнуть преимущества там, где оно заведомо невозможно, не пытаться продавливать свою позицию любой ценой. Уметь остановиться и выслушать другую сторону.
─Одно из важных преимуществ медиации - конфиденциальность. Но как ее обеспечить, если суд или следствие потребуют от медиатора дачи показаний против его клиентов? Должен ли медиатор, подобно адвокату, иметь свидетельский иммунитет, который бы гарантировался законом?
-Это важный вопрос, от него в немалой степени зависит развитии медиации в России. Я сторонник предоставления медиатору свидетельского иммунитета, и надеюсь, что этот вопрос будет решен Федеральным законом «О примирительной процедуре с участием посредника (медиации)», проект которого рассматривается в Государственной думе. Но справедливости ради отмечу, что данный вопрос имеет и другую сторону. Медиатор не может быть соучастником противоправных действий и должен немедленно прекратить исполнение посреднических обязанностей, если понимает, что его втягивают в противоправную деятельность.
-И все же очевидно, что медиацию трудно «рекламировать», поскольку ее важный козырь - конфиденциальность. Достигнутые договоренности зачастую известны лишь бывшим спорщикам. Так сможет ли, на ваш взгляд, общество быстро оценить все плюсы этого метода, если его результаты скрыты от посторонних глаз?
-Включите радио, телевидение или выгляните в окно на улицу. Что вы увидите? Рекламный ролик или рекламный плакат. Люди как- то научились рекламировать товары и услуги, не называя при этом конкретных адресов и фамилий.
-Насколько, на ваш взгляд, велик потенциал медиации при урегулировании споров, связанных с семейным правом? Имущественных споров между гражданами - при разводах, при разделе наследства и так далее?
─ Думаю, что медиация будет востребована в широком спектре правоотношений - в имущественных, семейных отношениях, а также при разрешении трудовых споров, в том числе коллективных, связанных с угрозой проведения забастовок.
-Насколько, на ваш взгляд, медиация может сегодня принести пользу во внешней политике, скажем, при улаживании экономических конфликтов с нашими ближайшими соседями по СНГ?
-В области внешней политики и в военной сфере посредничество применяется с древнейших времен. Дипломат и посредник, по-моему, очень близкие понятия. Хороший дипломат, как и посредник, старается «наводить мосты» и проводить политическую линию своей страны без лобовых конфликтов. Поэтому современные методы и технологию медиации надо изучать и в дипломатических академиях, и в военных училищах, - особенно в тех, в которых учат бороться с терроризмом.
-Как вы считаете, способна ли медиация стать действенным средством борьбы с коррупцией в нашей стране?
-Я считаю, что при существующих сегодня условиях у медиации примерно равные шансы стать как средством борьбы с коррупцией, так и средством ее распространения.
-В ряде зарубежных стран медиация активно используется при урегулировании налоговых споров. Как вы думаете, если бы подобная практика привилась в России, помогло бы это более эффективному функционированию налоговой системы?
-Безусловно, да. Огромное количество налоговых споров в судах изматывает и судебную систему, и сами налоговые органы. Причем, во многих случаях все сводится к тому, чтобы получить «бумажку» и закрыть дело. Полагаю, что медиация в этих спорах и возможна, и необходима. Вся проблема в том, что согласие в этих спорах не должно достигаться в ущерб третьей стороне - государству. Для этого нужна система гарантий, которой пока нет.