"Вещий крик осеннего ветра в поле"

[zelenoglazyjmoj]

В небе пустынном и желто-синем, осеннем, как крики, редкие гряды облаков.

Летят, предвосхищая скорую заснеженность Города. Городов. Безмолвных.

Видятся же мне вершины древнегреческого горного мира, покинутого давным-давно людьми и богами.

Собственная покинутость ощущается холоднее и безнадежнее.

Comments

[tehnomage]

как это не ужасно, но сколько бы мы не были у Истока, нам всё равно не будет хватать ближнего; но возблагодарим же миропорядок, ибо в его замысле - ключ к спасению.

[sir_ingvard]

Простите, но, собственно говоря, почему Вам ужасна мысль о том, что человеку нужен ближний?

[tehnomage]

просто когда занимаешься значимым самим по себе, то возникает на некоторое время ощущение безопасности, и возможности жить без другого. и всякий раз возвращение к необходимости другого воспринимается как ужас, похожий на страх перед холодной водой, только больше.

что-то такое.

[zelenoglazyjmoj]

Вы очередной раз указываете мне путь этический, т. е. всеобщий.

Божественен ли он только в силу долга долженствования?

Кьеркегор пишет, что даже исполняя таким образом понятый долг, я, чьи ресницы засыпает снег с Его небес, не становлюсь в соотношение с Ним. Потому что ближе Он не становится.

Как не стать и мне ближе к Нему через ближнего. Но упование не оставляет, что, Я берет Исток в Ты. И тогда слова "Ты еси" летят не в бездну.

И не един ли мой порыв соединения с Единичным Его водительству мною в моем отчаянии?

[tehnomage]

Почему? Я как раз говорю о невсеобщем, я говорю именно о том, что спасение приходит о Кого-то, а не от значимого-самого-по-себе. Всеобщесть этого связана лишь с тем, что я говорю на языке, а язык есть инструмент всеобщего; частное теряется в языке, в его всеобщности, но я говорю именно что НЕ о ней.

"Ты" божественен не в силу долженствования; "Ты" божественен в силу самого себя, в силу того, что он выверяет сердце, и действительно, как Вы пишете, является Истоком для "Я".

И "Ты" как я раз и является одним из источников, через которые и является нам Бог.

Я не успеваю ответить до конца, я ещё вернусь этому ответу после Шаббата.

[zelenoglazyjmoj]

Поверь ты мне, поверь, что человеку
Всегда милее человек, чем ангел

Это из "Натана Мудрого", Лессинг.

Там о Чуде Спасения.

[tehnomage]

Отчаянье, я думаю, это то, что составляет стересис человеческой души как субстрата. В том смысле, как "близок Бог к разбитым сердцем", или "из бездны..." Псалмов.

Этот порыв, который не может быть наполнен, является разрывом цельности мира и я, через которую возможно приблизить Бога.

Я вот читал сейчас интересный пассаж в Талмуде, где приводится спор различных учителей по поводу понятия "исурим шель агава", т.е "мучения от любви [Бога к Израилю]". Т.е. какие мучения Бог насылает на Израиль и на людей оттого, что их любит.

Надеюсь, какая-то связность в моём ответе присутствует.

[zelenoglazyjmoj]

Может быть, моя ошибка, что я не привлекла понятийный аппарат Аристотеля для анализа своих эмоций.

Но не желаю я, чтобы отчаяние пресуществилось стерезисом. Ибо оно не кенозисом атрибутировано, а бытием. Понимаете? Оно неразрывно с бытием, так остро ощутимом именно "когда подступает отчаянье".

Отчаяние предполагает, что на месте его мог бы (и может быть для кого-то достижимо) присутствовать Идеал Радости. В том числе и той, о которой Вы пишете - от осознания Любви Бога.

Но трудно растопить ледянистый комок. И иногда чувствуешь себя-как-бы-в-себе - как островок внутренней жизни. И он сжимается до едва различимого размера, не открытый Другим, забывающийся и самой мной, не именованный, снеговыми хлопьями заносимый.

Лучик света, нет, и иголочки света, нет - даже волосинки-паутинки света этому бы островку, чтобы из-подо льда выглянуть...

[tehnomage]

Когда я говорю стерезис (видимо, эта форма написания этого слова по-русски, всё же, более распространена), я не имею ввиду "устранение", я имею ввиду именно "недостаточность", как характеристику самой воли, самого существа