Комедия
Гоголя «Ревизор» по полному праву может быть поставлена рядом с
мольеровским «Тартюфом». Эти произведения - достояние не только своих национальных литератур, но мировой литературы в целом. В них бичуются и разоблачаются пороки современных авторам обществ. Однако они вечны и актуальны во все времена и во всех странах. Это и отличает великую литературу от прочих.
Русская литература, будучи литературой европейской, органически вписана в весь этот культурный контекст. При всём при том эти две великие комедии различаются и вот как именно.
Хлестаков отличен от французского героя. Его ложь - совсем не такая, как у него. Он просто такой человек. Признанный по ошибке чиновником из Петербурга, он сам вживается в эту роль. Хотя, впрочем, и не упускает случая на этом получить свою выгоду. Но кого он обманывает? Взяточников, казнокрадов, обманщиков и прочих! Они вдоволь наказаны - и в конце трагедии deus ex machina возвещают о прибытии настоящего ревизора. Тартюф же - лжец иного рода. Изображая из себя набожного святошу, он лицемерно говорит о нравственности и святости, тогда как сам он тот ещё грешник. И вот он разоблачён и зло вскоре наказано - точно так же в конце, deus ex machina, когда его арестовывает офицер и произносит слова восхищения королём.
Людовик XIV ценил Мольера и его творчество, покровительствовал ему. Николай I допустил пьесу к постановке и
лично присутствовал на премьере, причём, пьеса ему понравилась, он смеялся и в конце сказал: «Ну и пьеса! Всем досталось, а мне - больше всех!»
Несмотря на всю разницу данных пьес, они всё же близки и понятны человеку с европейским сознанием. Причём, могу отметить, русские в этом плане гораздо выше своих европейских собратьях, поскольку в силу «всемирной отзывчивости», о которой говорил Достоевский, мы способны прекрасно и быстро понимать произведения европейской культуры, литературы и мысли. Тем более, что современное население современной Европы уже чуждо для французской культуры. Это вы прекрасно можете увидеть в фильме
«Последний урок», где учительница рассказывает детям мигрантов про Мольера. Русский же хорошо поймёт и оценит и родного Гоголя, и французского Мольера, и аглицкого Шекспира, и германского Шиллера.
Эти две комедии вообще можно назвать в числе величайших произведений мировой драматургии. Зритель, уходя домой после просмотра их на сцене или же после прочтения непременно задумается над многими венными вопросами, общими для всех нас. В этом и была цель их создания.